Скорми его сердце лесу - Богинска Дара

Что с моей Амэей?! Как я могла… Почему я забыла об этом? Как я могла позволить себе отвлечься? Легкие улыбки Джуро, охота, тренировки и купание в ледяных горных водопадах и горячих источниках… Как я могла позволить этому увлечь меня?

Когда страшные сны повторились – а они повторялись снова и снова, порой наслаиваясь на прогулки в лесу, беседы с Каори, готовку с Хоной – я поняла, что надо делать. Так не могло продолжаться.

Если я ворвусь в публичный дом, это ничего не изменит. В лучшем случае меня схватят надзиратели и не выпустят. В худшем – лишат жизни госпожу Сато за обман, а следом меня и Амэю. Нужно было действовать хитрее и на опережение.

Проснувшись среди ночи, я тихо подтащила к себе собранный заранее сверток. Там было немного продуктов, теплое хаори и бурдюк с водой. На опушке, где мы встречались с Каори, меня ждал лук и колчан со стрелами. Двигаясь в доме ямаубы наощупь, я оделась, подобрала сандалии и готова была выскользнуть прочь.

Так было проще. Просто уйти, ни с кем не попрощавшись, потому что объяснить все Джуро было бы слишком сложно. Но я не смогла.

– Уже уходишь? – спросил тихий голос. Хона шелохнулась в углу и поднялась мне навстречу. Луна мягким сиянием окутывала ее седые волосы.

Я вздрогнула.

– Не пытайся мне помешать, – предупредила я, исподлобья посмотрев на ямаубу. – Так надо.

Ведьма примирительно вскинула ладони.

– Не сомневаюсь. Я все думала, когда ты решишься? Даже мне невыносимо было видеть твои сны.

Мои… сны. Я нахмурилась, сильнее сжав мешок в руке. Ее способности перестали удивлять меня – потому что как можно удивляться, зная, что она прожила, должно быть, тысячу лет? Хона подошла ко мне.

– Ты знаешь, куда идти?

Если честно, не особо. Я рассчитывала выйти на дорогу. Для этого надо было идти в сторону той высокой горы со старым святилищем, а дальше, получается, на восход. С горы я как раз увижу, где небо светлее перед рассветом. На дороге почти наверняка мне попадутся люди или какой-то указатель – все пути в провинции ведут в ее столицу.

Темная ночь окутывала дом ямаубы, а Хона протянула мне карту, нарисованную на старой бумаге. В тусклом свете луны я смогла рассмотреть очертания местности. Она ткнула пальцем в точку, где тонкой тушью стоял иероглиф: дом.

– Север там, – она указала пальцем в сторону деревни ханъё. – Дальше разберешься сама. Будь осторожна, моя девочка. Ты идешь темной дорогой. Пусть твой дух будет крепок.

Я пошла от точки, где было написано «дом», туда, где меня не ждали, не искали и, возможно, уже похоронили. Но я сжала в руках карту и сказала себе: не оборачивайся, пока не дойдешь до Итры, столицы провинции Ворон. Не оборачивайся, даже если тебя будет звать Джуро, иначе ты не сможешь покинуть Море Деревьев.

Меня вели узкие тропки. Благодаря тренировкам Каори я лучше ориентировалась и перестала спотыкаться на каждом шагу. Лунный свет был моим фонарем, а когда он мелькнул между темных ветвей и затерялся среди мохнатых еловых лап, я вдруг поняла, что мне все еще светло. Я опустила взгляд: вокруг моих ног бегало множество, огромное множество белых огоньков. Некоторые были размером не больше светлячка, другие величиной с ладонь – и у последних на лицах сияли молочным светом маски. Кодама. Духи деревьев направляли меня. Беззвучные, они прыгали с камня на камень, с листка на листок, цеплялись за край моего кимоно, но не пытались меня остановить. Среди этого млечного пути, что стелился под моими ногами, я заметила… знакомое лицо.

– Грибуня? – позвала я. Дух щелкнул маской, прокрутив ее вокруг своей головы, и радостно прыгнул мне на протянутую ладонь.

– Госпожа! А я гадал, увидимся ли мы снова! Я… э. Вроде как должен извиниться, да? Простите, что пытался вас съесть.

Я слегка улыбнулась. Тогда я была в ужасе, но теперь все мои чувства были под пологом мягкой, приятной грусти. Мне не хотелось покидать это волшебное место, но так было нужно.

– Проводишь меня до места, где мы встретились, и тогда прощу. Хорошо?

– Какая суровая госпожа! – Грибуня рассмеялся. Он обнял мой большой палец и кивнул, а потом бесстрашно спрыгнул, замедлившись в падении. – Идите за мной!

– И чтобы без шуток, – на всякий случай буркнула я, подбирая кимоно, хотя вряд ли я могла случайно затоптать бесплотных духов. – Иначе Хозяин леса съест тебя. Уверена, ты тоже очень вкусный.

Я мстительно улыбнулась, когда Грибуня обернулся. Кажется, он правда испугался и быстрее задвигал своими маленькими пухленькими ножками.

Духи перемещались какими-то иными путями: я совсем не узнавала местность вокруг себя. Вспоминая, как долго мы шли с Джуро, каким утомительным была наша дорога, как я много раз поскальзывалась и как у меня горела грудь от загнанного дыхания, я была готова к сложностям. Но кодама провели меня сквозь лабиринт затихших деревьев, и мы оказались у того самого ручейка еще до того, как рассвело. Я оглянулась. Это была магия, без сомнения, потому что гора со святилищем оказалась у меня за спиной. Я не надеялась добраться до нее этой же ночью.

Кодама пролетали мимо, как светлячки, оставляя за собой бледные полосы света. Они танцевали вокруг меня, касались искорками щек, волос и оседали росой на рукавах.

Я напилась из ручья, который принадлежал Грибуне, и от гордости тот замерцал сильнее. Потом он торжественно склонился передо мной, смахивая невидимую пыль с маски.

– Вот и все, прощайте, госпожа! Если вам понадобится еще мой совет или моя помощь, просто зовите Грибуню! Я всегда готов прийти на помощь вкусной госпоже! Удачи вам в пути!

С этими словами он исчез в густом лесном тумане, оставив после себя только легкий запах дождя и воспоминания о встрече, которая могла показаться сном. Другие кодама устремились в деревья и спрятались в них.

Сквозь лес забрезжил рассвет, ровными полосами ложась на мох и потяжелевшие от росы лесные цветы. Я глубоко вздохнула и подумала о том, что останется в моей памяти: светящиеся янтарем глаза Джуро и его дыхание на лице, загадочные перешептывания скрытых духов, магия этого места.

Это была хорошая маленькая жизнь, но настало время возвращаться к реальности. Я собрала в себе всю свою решимость и пошла на восток.

Путь занял сутки. Я не знала, чего ждать от конных разъездов, которые встречались мне на дороге, и потому каждый раз пряталась в лесу, стоило мне заслышать топот копыт и увидеть поднимающуюся пыль. Ночью я накинула на кимоно теплое хаори, вздремнула всего час или два и пошла дальше.

Мне удалось прибиться к торговцам, что входили в город вместе с телегами, груженными рисом и ямсом, и прошла без помех. Все казалось даже слишком просто. Но сложности ждали меня впереди. Чтобы меня случайно не узнал кто-то, я шла ссутулившись. Амэю мог узнать Хэджайм, потому я разломила рисовый пирожок, который взяла с собой из дома ямаубы, и измазала щеку красной бобовой пастой. Так в меня не будут всматриваться – увидят грязь и отведут глаза, потому что нельзя слишком долго смотреть на что-то нечистое, несовершенное.

Вокруг – все те же узкие улочки, грязные и сырые от дыхания лесов по соседству, все те же злые люди, косящиеся на меня недружелюбно, кривящие губы. Мне встретилась та уродливая старая жаба, что торговала пирожками в праздник Зрелой Луны, но она не узнала меня. Ни одного ханъё, сколько я не всматривалась – а теперь я специально пыталась их найти. Без фонариков и гирлянд город оказался старым, бедным, совсем не похожим на столицу. Если бы не каменные дома и многоуровневая застройка, если бы не дворец наместника там, высоко, что топорщился изогнутыми крышами, я бы никогда не назвала это место столицей, пусть и южной провинции.

Остановившись перед домом дяди, я ощутила, что сделать шаг к двери очень сложно. В последний раз я была тут с отцом. Неужели это правда было со мной? Какая-то другая жизнь другой девушки. Мы смеялись, сидя за столом, мы пускали в воздух бумажные фонарики, а теперь я одна, с чужим лицом. Кажется, с тех пор прошли декады.