Последний Паладин. Том 7 - Роман Саваровский

просто убегать не получится, Стикс предпринял отчаянную попытку атаковать меня.

Десяток некротических волн разной силы и интенсивности обрушились на меня, но Путь Тела нивелировал их все. Тогда скелет перешел на материальные атаки и у меня в глазах зарябило от сотен закружившихся вокруг меня едко-зеленых кинжалов.

Яркая вспышка и они с грохотом и аппетитом вонзаются в место где я стоял секунду назад.

— Мимо, — покачал я головой и схватил Стикса за затылок.

— Да как ты… — чертыхнулся скелет и попытался вырваться, но я только усилил хватку, до хруста сдавив пальцами его череп.

— Где она? — невозмутимо спросил я.

— Пусти… ты… ублюдок… — махал остатками конечностей Стикс.

— Где она? — сжал я крепче и терпеливо повторил свой вопрос.

Когда по его черепушке пошли трещины, Стикс, наконец, всецело осознал свою ситуацию.

Его стихийный костыль развеялся, давление некротической энергии спало, а остатки зеленых кинжалов растворились едкой дымкой.

— К-кто? — болезненно проскрипел скелет.

— Октавия, — спокойно назвал я интересующее меня имя.

— Не понимаю о чем ты-ы… аа-а-а-а-а, — завопил Стикс под скрежет отлетающих от его черепушки кусочков.

— Ответ неверный, — временно прекратив поглощение, невозмутимо произнес я, — твоя госпожа хорошо прячется, но недостаточно хорошо заметает следы. Я знаю, что Октавия была в Портале на Бердяшкововм перевале. Знаю, что она спровоцировала там прорыв. Знаю, что выкрала Термитов и принесла их на ворота. Знаю, что она была с тобой здесь. Спрашиваю последний раз, приятель, где она?

— Иди… к черту… — болезненно прохрипел Стикс.

— Как пожелаешь, — вздохнул я и добавил, — поглоти.

Сил на сопротивление у Рыцаря Смерти уже не осталось и его кости, покрывшись черными трещинами, рассыпались на кусочки как битое стекло и утонули в мире Тьмы.

Я нарочно поглощал его по кусочкам, тщательно выуживая из его осколков памяти нужные воспоминания. Каково же было мое удивление, когда практически все воспоминания скелета оказались повреждены.

Словно неполноценные паззлы, из которых вынули девяносто процентов кусочков.

И повредил их не я, а кто-то другой. Механизм повреждения был изначально заложен в его энергетическую структуру. И создал его кто-то настолько умелый, чтобы запустить повреждения даже глубинных воспоминаний.

В итоге мне не удалось выудить ни одного целого воспоминания ни о прошлом, ни о настоящем Стикса. Единственное, что я смог, это зацепить самые последние кусочки воспоминаний, да и то обрывки.

Так я узнал, что задачей Стикса было ликвидировать гарнизон и обеспечить прорыв стены в районе Форт-Хелла. При этом представить это так, словно прорыв произошел естественным путем без постороннего вмешательства.

Все же что в памяти Стикса касалось других людей было повреждено особенно сильно. Октавия там мелькнула лишь смутным образом, который ушел вглубь красной зоны.

Это последнее воспоминание, которое я увидел перед тем, как последняя крупица Стикса навечно исчезла в мире Тьмы.

Я поднял голову и мечтательно посмотрел вглубь леса.

Пойти следом за Октавией в глубины красной зоны было заманчивой идеей, но как ответственный Паладин я не мог так поступить.

По крайней мере сейчас.

Потому я вздохнул и развернулся в сторону стены. Нащупал след самой опасной из прошедших мимо тварей и обнажил клинок.

— Ну что ж, пожалуй, начнем с тебя, — облизнулся я и прибавил ходу.

* * *

Земля в очередной раз содрогнулась от взмывшего в небо камня. Булыжник принял форму бура и со свистом сбил горбатую птицу, которая уже пикировала вниз за добычей.

— Угроза на три часа! — взмахнул черным посохом спасенный от атаки седой мужик и облако стихийных частиц, словно стая саранчи набросилось на несущегося на таран Пятирога.

Атака смогла лишь замедлить многотонную тварь, в которую тут же влетел залп из установленной на стене пушки.

Пятирога покосило, его бурая кожа треснула, но тряхнув тяжелой башкой, он вновь начал набирать разбег. Однако тут же оказался под огнем застрочивших пулеметов. Стихийные пули пробили трещины в броне твари и спустя десять метров Пятирог с посмертным воплем сдох.

Но никто из многочисленных людей вокруг не радовался. Одна угроза ушла, а на ее место уже пришло две новых.

Ровно сутки назад тридцать одаренных во главе с пятью Ратниками вышли за стены и под прикрытием частично восстановленных орудий встали щитом перед открытыми воротами.

Замена поврежденных воротин должна была занять шесть часов, но уже на второй час наседающих из глубин красной зоны тварей стало так много, что часть из них пробегала мимо защитников.

Даже самой маленькой и безобидной твари хватало, чтобы занятые ремонтом одаренные отвлекались сначала на убийство, а потом и на очистку места ремонта от тела убитого монстра.

А на третий час обороны мимо основных защитников стало прорываться так много тварей, что вынужденно была организована вторая линия обороны. В нее вошли все без исключения одаренные, кто могли хоть как-то держать оружие. Ремонтом же ворот занялись подоспевшие из Форт-Хелла жители, большинство из которых отказались покидать город и пришли помочь.

Те, кому не хватило места непосредственно у ворот, занялись очисткой зоны ремонтных работ от тел, подносом припасов, восстановлением поврежденных вооружений, выносом раненых. При этом никто не эвакуировался.

Каждый, кто пришел к стене понимал чем грозит ее потеря и готов был отдать жизнь, чтобы этого не допустить.

— ПРИГНИСЬ! — раздался по полю боя крик и голубоглазый Ратник голыми руками разорвал крокодилью пасть.

Сиреневая кровь рептилии с шипением пролилась на землю и частично оплавила тройное лезвие Жнеца. Благодарно кивнув, тот стер пот со лба, перехватил оружие покрепче и вновь ринулся в бой.

— Слышь, Бесенок. Следи за своими детишками получше, а то до утра никто из них не доживет, — гаркнул голубоглазый Ратник.

— Еще раз назовешь меня так, пожалеешь, что на свет родился, Ганс, — сплюнул Бес и приложил каменюкой вынырнувшую из расщелины змею.

— Ладно-ладно, не ворчи, — с усталой улыбкой потер Ганс кровоточащий бок, — такими темпами до утра вообще никто из нас не дотянет.

С этими словами голубоглазый Ратник, лидер отряда «Геккон» огляделся.

Из четырех пришедших с ним Ратников в строю остался только старина Ульх. Плюс Бес, могучее тело которого едва держалось на ногах, три Жнеца и еще сотня бойцов второй линии обороны, собранной из стариков и ополченцев. Вот и все что осталось от щита человечества.

Угроза пришла слишком стремительно, на сигнал бедствия из Форт-Хелла вовремя успел откликнуться только отряд Ганса «Геккон», оказавшись рядом по