Сила любви - Лавирль Спенсер

– Да, и придумывать новые формы их проведения. В следующем месяце у нас будут проходить гамма-стрельбы, в которых примут участие все полицейские округа.

– А что такое гамма-стрельбы?

– Они проводятся с применением гамма-машин – это своего рода тренажер.

– А ты изобретаешь и тренажеры?

– Нет, я занимаюсь совсем другим.

– И чем же?

– Сейчас я обдумываю вот что: офицеры начинают соревнования в цоколе здания, бегом преодолевают три пролета лестницы, затем – коридор, открывают дверь и с ходу выстреливают в шесть красных шаров из разбросанных по полю двадцати четырех разноцветных. Все это – за две минуты.

– За две минуты? – Скорость ее, казалось, не впечатлила.

– А вы когда-нибудь пробовали сделать шесть точных выстрелов за две минуты? Особенно когда дышите, как паровой двигатель, и в крови клокочет адреналин? А если ты к тому же работаешь в спасательной команде, на тебе еще и противогаз. Или, скажем, действуешь в кромешной темноте, а эти красные мишени мигают и слепят глаза. Ситуация не из легких. И что самое сложное в разработанном мной задании – ты должен выполнить его шесть раз подряд.

– Ты все это сам придумал?

Он пожал плечами.

– Идеи подсказывают сюжеты фильмов и книг, а я лишь преломляю через свой опыт, накопленный за девять лет службы в полиции.

– Ты прекрасно справишься со своей новой работой.

– Не лучше других. Просто я более хладнокровный по сравнению со многими ребятами. По крайней мере, стараюсь сохранить выдержку до окончания операции… а уж потом даю волю эмоциям. Как в тот день, когда были эти бешеные гонки на шоссе.

Он рассказал ей о том, что чувствует полицейский в условиях экстремальной опасности, когда нервы напряжены до предела и ни на минуту нельзя поддаваться слабости. Как тяжело потом прийти в себя, уснуть, вернуться к нормальному ритму жизни.

– Вот почему я в тот день приехал к вам чинить шланг. Не мог уснуть… и нужно было куда-то разрядить так долго сдерживаемое напряжение.

Повисло короткое молчание. Когда возникали такие неловкие паузы, они с особым волнением смотрели друг другу в глаза, словно там таилось недосказанное.

– Ну что ж… довольно обо мне. Расскажите теперь, что нового у вас?

– У нас… – Она с трудом оторвала от него взгляд. – Скоро начинается учебный год. Сразу после Дня труда в школу пойдет Джои, а еще через две недели начнутся занятия и у Дженис. Ей приходится самой оплачивать свою учебу. Сегодня она как раз проходит перерегистрацию в университете. На следующей неделе у Джои открывается футбольный сезон. А мне еще нужно успеть затащить его в магазин купить кое-что для школы. За лето у него не только нос вырос. Все джинсы уже выше щиколотки.

Она скомкала вощеную бумагу, в которую был завернут сандвич, и бросила ее в сумку, потом обернулась, устремив взгляд в луга, на которые уже опускался вечер.

– Мне так не хочется отпускать Дженис на учебу. Дом сразу же опустеет.

– Она будет жить в общежитии?

– Да.

– Так вам нужно будет перевезти туда ее вещи. Вам помочь?

– Я опять могу попросить грузовик у Джима Клементса.

– Дайте мне знать, если вам понадобится помощь.

– Спасибо.

Они какое-то время молчали. У мусорного бака клевал крошки воробей. Мимо прошли седоволосые мужчина и женщина, поздоровались с Ли. Кристофер сидел, мучимый вопросом, задать который боялся, – боялся, что испугает ее, и тогда – прощай счастливые минуты общения с ней. Но ведь они стали друзьями, добрыми друзьями. И все чаще рассказывали друг другу о своих чувствах и ощущениях, так что же плохого в том, что он поговорит об этом? «Спроси, – настаивал внутренний голос. – Просто возьми и спроси». Но вместо этого он поднялся, собрал со стола мусор и понес его к баку, на ходу набираясь храбрости. Вернувшись к столику, уселся на скамейку и, облокотившись одной рукой о стол, вперил взгляд в землю.

– Могу я вас кое о чем спросить?

– Спрашивай.

Он поднял голову и, глядя ей в глаза, спросил:

– Вы когда-нибудь ходите на свидания?

– На свидания? – переспросила она так, будто впервые слышала это слово.

– Да, на свидания. – Он поспешил объяснить. – Знаете, Грег мне очень много рассказывал о вас, но я ни разу не слышал, чтобы он упоминал о мужчинах в вашей жизни.

Он выдержал короткую паузу и вновь спросил:

– Так как же?

– Нет.

– Почему?

– Потому что после смерти Билла мне было достаточно моих детей. Я просто никогда и не испытывала потребности в этом.

– За девять лет? – изумился он. – Вы ни с кем не встречались за все эти девять лет?

– Юноша, я, кажется, разочаровала вас своим ответом, да? – И, прежде чем он успел отреагировать на ее замечание, продолжила:

– Это были очень хлопотные годы. Я училась, потом начинала свой бизнес. Джои было всего пять лет, когда умер Билл. Старшим – шестнадцать и четырнадцать. У меня и времени-то на свидания не было. А почему ты спрашиваешь?

Он вновь принялся разглядывать траву под ногами.

– Потому что мне кажется, вам бы это пошло на пользу. Когда я сегодня увидел вас в магазине, вы были так взвинчены, на грани истерики, и каждый день вам приходится выдерживать такое напряжение, утрясая все эти идиотские формальности, связанные со смертью Грега. Я думаю, близкий человек мог бы отвлечь вас. Вам нужен кто-то, с кем бы вы могли поделиться своими чувствами, переживаниями. Вы меня понимаете?

Она тихо сказала:

– Мне кажется, своими чувствами я охотно делюсь с тобой.

И, спохватившись, добавила:

– И у меня к тому же есть семья, дети… я не одинока. А у тебя кто-то есть?

– Вы имеете в виду, встречаюсь ли я с кем-нибудь?

– Именно.

– Эпизодически.

– А с кем ты сейчас встречаешься?

– Да так, ничего особенного. Девушек как ветром сдувает, стоит им узнать, что я полицейский. Мне кажется, они боятся серьезных отношений с нашим братом – вдруг убьют или еще что-нибудь… не знаю. Жизнь полицейского полна стрессов, и, говорят, в первую очередь это отражается на женах. Острински все пытается уговорить меня встречаться с его свояченицей. Она разведена, у нее двое детей. Брак ее не удался – муж четыре года пудрил ей мозги, изменяя направо и налево, не пропустил даже и ее лучшую подругу. В конце концов я Острински сказал: «О'кей, приглашу ее куда-нибудь». Договорились на эту субботу, но мне что-то не хочется.

– Почему?

– Двое детей, бывший муж, прошлое, которое ей не удастся так быстро забыть. – И он мрачно покачал головой.

– То же можно сказать и обо мне, – заметила Ли.