Ученик Смерти - Павел Барчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прежде, чем мы займемся Тьмой, не мешало бы тебе иметь представление о мире. — Отрезала Смерть.
Госпожа действительно притащила учебники, велев досконально в них поковыряться. Что интересно… Бастарда никто не учил читать. Факт вполне понятный. Однако, я то в своей прошлой жизни умел это делать. Думаю, тут нет ничего особо удивительного.
Любопытно то, что я прекрасно понимаю письменность закрытого мира. Вернее язык империи, в которой сейчас нахожусь. Прямо, как родной он мне. Хотя, в прошлой жизни, для изучения всех видов наречий и языков пришлось немало попотеть. Сейчас же, придя в себя после пяти лет вынужденной «болезни», назовем это так, я шпарил на местном только в путь. Единственное, по началу, когда только взял первую книгу в руки, буквы расплывались в непонятные фразы, однако уже в следующее мгновение складывались именно так, как нужно.
В ответ на мое удивление Смерть небрежно повела плечом и пояснила:
— Пока мы жили с тобой в уединении, я постоянно читала тебе вслух местные книги. Много книг. Всяких. Сначала сказки, потом что-то посерьезнее. Все это отложилось в твоей голове. Ну, а навык самостоятельного чтения — это привет из прошлой жизни. Просто твой разум работает на основе памяти, некоторое время выполняющей роль накопителя.
Собственно говоря, вникать особо глубоко в эту тему я не стал. Главное, что не приходится тратить время на элементарные вещи. Честно говоря, думаю, тут еще всё-таки Смерть немножко, совсем чуть-чуть, дабы не привлечь ненужного внимания, подтолкнула мой разум Силой. Просто дала маленький, незаметный пинок. Но, конечно, считать, будто я такой гениальный парень, гораздо приятнее.
А еще я, наконец, помылся и переоделся. Это организовала Валькирия ещё в первый день. После встречи с Толстяком она отвела меня в библиотеку, а сама куда-то ушла. Вернулась через полчаса, довольная и сияющая. В руках Госпожа держала чистый, свежий комплект одежды, которая оказалась кадетской формой.
— Идём со мной. А то рядом находиться невозможно. Не готова терпеть эту ужасную вонь даже ради господства над миром. — Заявила Валькирия.
Я с удивлением понял, она теперь еще пытается шутить. Тоже, наверное, побочный эффект долгого пребывания среди людей.
Естественно, следующий час, стоя в помывочной, слушал доносящиеся из-за перегородки эмоциональные рассуждения Смерти о том, как мне повезло, что служу я столь заботливой и ответственной Высшей. И как черно́, неблагода́рно мое некромантское сердце. Потому что вот она, Госпожа, для меня — все. Только луну с неба еще не притащила.
Честно говоря, так как все эти рассуждения ходили без остановки по кругу, после третьего повторения захотелось выглянуть из душевой и швырнуть мыльной мочалкой прямо в Валькирию.
Я даже напор струи сделал посильнее, чтоб избавиться от прослушивания дифирамбов себе любимой. Но Смерть сразу начала говорить громче, дабы перекричать шум льющейся воды. В итоге я был вынужден терпеть эту оду добродетели Высшей, иначе на ее вопли прибежал бы кто-нибудь посторонний.
— Ты видишь, как тебе повезло! Я забочусь о тебе, как ни об одном своем слуге. Даже форму тебе добыла, а не эти отвратительные лохмотья, в которых тут ходят слуги. И мыло! Мыло понюхай. Понюхал? — Трындела она из-за перегородки душевой. — Роберт, ты должен понимать, сколь много для тебя делает твоя Госпожа!
Честно говоря, я изначально был против того, чтоб она тащилась в помывочную вместе со мной. Но так как официально я еще оставался дураком, мое мнение не учитывалось.
Смерть заявила, что непременно должна и просто обязана теперь следовать за мной повсюду. Интересно, конечно. Судя по тому, что два года я ковырялся в мусоре, тогда мне реально нужна была ее забота. Однако она преспокойно сидела в библиотеке и в ус не дула. Почему-то в тот момент ее не беспокоило, что я хожу по территории школы один. Хотя вот уж тогда я был настоящим дураком. А теперь, ты погляди, какая забота.
— Роберт, ты понюхал мыло? Оно пахнет лавандой. Если бы не я…
— Если бы не ты, я бы спокойно жил в своем родном мире Веера, упокаивал погосты, наводил жуть на города и села. Во славу твоего, между прочим, имени. — Оборвал я ее, появившись из душевой.
В огромное полотенце завернулся чуть ли не от пяток до ушей. Во-первых, действительно выглядел немного младше своего возраста в силу хиленьких физических данных. Во-вторых, официально я может и ребёнок, но мой разум категорически не приемлет перспективу рассекать в чем мать родила перед Смертью. Дело вовсе не в стеснении. Просто это как-то неправильно.
Смерть хмыкнула, но продолжать рассуждения на тему благодарности больше не стала. Хотя, надо признать, с формой она на самом деле угодила сильно. Эти вещи сидели в разы удобнее и комфортнее, чем тряпье слуг.
Вторым «подарком» от Госпожи стало обновление моего жилища. Его я увидел только после того, как мы поздним вечером закончили обучение и Смерть проводила меня до пристройки.
— Это… Это как? — Я застыл на пороге, в изумлении рассматривая комнату, которая буквально утром, была похожа скорее на хлев для скота, чем на человеческое жилище.
Теперь же ее очевидно отдраили, отмыли, постель заменили. Стол и табуретки, правда, остались те же, но зато появился шкаф, в котором обнаружился еще один комплект одежды, нижнее белье и пара удобной, спортивной обуви.
— Ты убила директора школы и заняла его место? Ты превратила его в мертвяка? Ты подавила его волю? Что произошло? — Спросил я Валькирию.
— Нет. — Смерть с довольной улыбкой стояла рядом. Это, видимо, очередная игра для нее. Игра в добрую наставницу и практически мать. — Я просто очень его попросила. Сказала, ты максимально подходишь для должности помощника библиотекаря, а соответственно, уже не являешься слугой. Ну, еще напомнила господину Левину о предстоящей проверке и приезде членов Совета. Бастард бастардом, но в тебе всё-таки кровь одного из Домов. И если уж так вышло, что твое имя как и твоя история засветились перед народом, а в то время на каждом телевизионном канале трепались о тяжёлой, трагичной истории едва не погибшего, бедного ребенка, то получится крайне нехорошо, если Старейшины увидят, как живёт этот бастард. Не было приказа превратить его с помойную крысу. Совет всего лишь велел убрать бастарда с глаз общественности и дать ему работу, которую он способен осилить. Господин Левин моим доводам внял. Он
