Не драконь меня! (СИ) - Екатерина Ивановна Романова

этого мне понадобилось высунуть ноги. Я перекинула их через бортик и сэрил тут же потянулась к моим пяткам, чтобы пощекотать.

Я с блаженством вынырнула, откинула волосы за спину, протёрла глаза и завизжала.

Мыло как-то само оказалось в воздухе, а дракон не ожидал от меня такой реакции, поэтому изумлённо потирал зелёное пятно на лбу.

— Ты в своем уме? Хотя, о чем я вообще спрашиваю.

— Это ты пялишься на меня исподтишка, пока я принимаю ванну! И кто из нас двоих ненормальный? Уж прости, что я на рефлексах защищаю свою девичью честь.

Фраза «было бы что защищать» не прозвучала, но отчетливо читалась на драконьем лице, поэтому мочалку я запустила уже в полной осознанности, жаль, что ее ловко перехватили и отшвырнули в сторону. Но теперь могу хвастаться и утешать себя тем, что я замочила дракона!

Буквально.

— Хотел убедиться, что с тобой все в порядке, — Элгад стряхнул с себя капли, — и что на эмоциях ты не наделаешь глупостей.

— Каких еще… — ноги, торчащие из-под воды… — Вот ненормальный! Как, по-твоему, женщины моют голову? Я слишком себя люблю чтобы прощаться с жизнь! К тому же, моя биография — совершенна! Таким же будет и некролог. «Она утонула в корыте» — это как плюнуть в вечность. Обо мне напишут что-то вроде: «и в преклонных годах она встретила вечность сидя на скамейке и наслаждаясь кружением яблоневых лепестков».

— Хорошо, — дракон скучающе кивнул. — Тогда я спокоен. Яблони уже отцвели.

Я фыркнула, а ящер сделал вид что не пялится на меня хотя он пялился, а я не то чтобы сильно возражала. Как того требовали приличия, я свои достоинства все же ладонями прикрыла, преподнеся их в более выгодном свете.

Элгад молча кивнул и двинулся в сторону леса.

— Эй ты куда?

— Есть одно дело. К утру вернусь. Не переживай, о тебе позаботятся.

— Твоя-то бывшая⁈ А ну стоять!

Но дракон не собачка, команды не выполняет, о чем красноречиво сообщила его удаляющаяся спина. Он быстро скрылся за деревьями, но я еще быстрее выпрыгнула из корыта, залезла в халат медсестры и ворвалась в дебри с прытью голодной рыси. Словно выслеживая добычу, я прикрыла глаза и прислушалась. Неподалеку едва различимо хрустнули ветки. Игнорируя всякую опасность, я двинулась на звук. Да какие могут быть хищники, когда в лесу дракон? По всем законам дикой природы другие, хищники чувствуют приход альфасамца и лишний раз не высовываются. Кому хочется без клыков остаться? Поэтому большее, чего я боялась, это простудиться. Ночь на острове стояла довольно теплая, но после горячей ванны куда лучше пушистое одеялко и хрустящая простынь, чем мох под ногами и колючие ветки, царапающие лицо и хватающие за волосы.

Дракона я нашла быстро. То ли он не сильно пытался оторваться, то ли понимал, что от меня не отделаешься и поджидал на поваленном дереве.

— Ты вообще в своем уме? — тихо спросил он, мазнув по мне тяжелым взглядом.

Лунный свет едва пробивался через плотные кроны деревьев, он рисовал полутенями на красивом лице мужчины, но взгляда я не видела. Не видела, зато ощущала физически на уровне животных инстинктов, обострившихся до предела. Там, куда смотрел дракон, волоски на коже вставали дыбом, словно наэлектризованные. Рядом со мной будто проводили факелом. Смесь ощущений опасности и восторга захватила с головой. Я шагнула вперед:

— Это ты, кажется, потерял последний рассудок! Как ты мог оставить меня на печенье своей бывшей женщины?

— Она не моя бывшая женщина. Пожалуйста, Бриана, не искушай меня, иначе случится непоправимое. Вернись в дом. Опасности нет, ты доберешься спокойно.

— А что случится, если я пойду с тобой? Мне тревожно там, в ее обществе.

— А со мной в таком виде, стало быть, спокойно? — низкий бархатистый голос вызвал мурашки по телу.

Дракон медленно, как хищник, загнавший жертву, поднялся и шагнул ко мне. Вот теперь, когда серебристый луч упал на его лицо, я отчётливо увидела жадный взгляд, скользящий по изгибам моего тела. Промокший халат облепил его, как вторая кожа, подчёркивая то, как взволнованно поднимается моя грудь, как лихорадочно бьётся сердце, как кожа покрылась мурашками.

Влажная кожа и тонкий хлопок созданы друг для друга…

И мне бы уйти, как посоветовал дракон, но ноги вросли в землю.

— Она правда не твоя бывшая? — я не узнала свой тихий голос, сочившийся отчаянием.

Во мне творилось что-то невообразимое. Внутри все сжалось как пружина, сильно, почти до боли.

— Бриана…

— Ответь.

Его взгляд стал темнее окружавших нас сумерек. Темнее островной ночи.

— У нас другие отношения.

Сжатая пружина разжалась и улетела в космос вместе с моим разумом. Иначе как объяснить, что я порывисто шагнула вперёд и первой нашла губы дракона?

Этот поцелуй был мне отчаянно нужен. Как антидепрессант, как успокоительное, как доказательство того, что я всё ещё привлекательная и желанная.

Мою инициативу быстро перехватили. Губы дракона властно накрыли мои. Он с рыком сжал меня в объятиях и тягуче медленно провел ладонями вдоль спины, не прекращая неторопливого, но жадного поцелуя. Я не сдержала стон, когда его руки накрыли мои ягодицы, а язык медленно прошелся по моему. Дракон вжали меня в себя, давая почувствовать весь огонь своего желания. Его тело горело и дрожало под моими пальцами, лихорадочно скользящими под его рубашкой.

Он желал меня также отчаянно, как и я.

Несколько шагов, и меня прижали к шершавому стволу, а мои бедра оказались на бедрах Эл’харда.

Наше сбивчивое дыхание и безумный грохот сердец прошивали тишину ночи. Горячие поцелуи проложили дорожку от моих губ до плеча и ниже, к вершинкам грудей, бесстыже торчащих под мокрой тканью. Дракон коснулся их кончиком языка, и меня прострелило волной наслаждения настолько яркой, словно я впервые с мужчиной.

— Не смей думать о других, — прорычал он, впиваясь в мои губы почти со злостью, словно ставя на мне клеймо.

Я с наслаждением запустила пальцы в его густые волосы и нетерпеливо поерзала, распаляя и без того будущее пламя нашего желания.

— Не смей читать мои мысли, — прошептала в ответ между поцелуями, попутно расстегивая его ширинку.

Дальше все случилось стремительно. Звук расстегнувшейся молнии, как выстрел, сорвал последние барьеры. Меня накрыло диким, первобытным наслаждением. И хоть дракон уже был внутри, мне хотелось ещё. Сильнее. Глубже. Полнее. Слиться с ним воедино, впаять его в себя. Всегда ощущать эту наполненность, целостность. Словно я всю жизнь жила с отколотой половиной и теперь ее поставили на место.

Мы целовались как сумасшедшие. Словно жили последнюю ночь. Наши тела переплетались, а сильным толчкам вторили