За поворотом новый поворот - Анна Корнова

ни к чему не обязывает, а вот прийти домой — это, в представлении Полины, было уже что-то личное. Однако сейчас, вспомнив, что её знакомый юрист, решила ему позвонить, хотя было стыдно рассказывать, что у неё в квартире искали наркотики. Александр скажет: «Дыма без огня не бывает», а она, как всегда, и не поймёт: шутит он, иди говорит серьёзно.

— Саша, доброе утро! Не отвлекаю?

— Батюшки! Про меня, жалкого инвалида, прекрасная блондинка вспомнила! Уже и не ожидал такой чести, — голос Александра весело гремел из трубки, и было понятно, что он улыбается.

— Я Вас беспокоить не хотела, но мне нужен Ваш совет.

— Надеюсь, не по выбору костылей. Хотя теперь я в этом вопросе эксперт.

— Нет, у меня вчера был обыск, оставили протокол, но я не очень хорошо с этим разбираюсь.

— Полина, ты прячешь дома оружие или иные средства совершения преступления?

— Саша, я ничего не прячу и вообще не поняла, что это было и куда мне теперь обращаться.

— Если искали тайники и разломали стены, пол и разрезали обивку на мебели, можешь смело никуда не обращаться. Ничего не компенсируют.

— Нет, ничего не разломали. Беспорядка много оставили, но такого явного ущерба нет. Тут в протоколе всё описано.

— Уговорила, приноси свой протокол, вместе почитаем. Я в сорок втором доме живу, второй подъезд, второй этаж, код домофона пятьдесят четыре, звездочка, пятнадцать, пятьдесят.

Вместе с Полиной в подъезд сорок второго дома зашёл курьер с пакетами продуктов, с ней же поднялся на второй этаж и позвонил в пятьдесят четвертую квартиру. Александр открыл курьеру дверь (он уже довольно ловко передвигался на костылях), увидел за спиной курьера Полину и радостно забасил:

— До чего хитра! Надеялась под видом доставки еды попасть в мою квартиру. Нет, чтобы честно сказать: «Скучаю, Шура, тоскую, жизнь без тебя пуста».

Полина покраснела, стыдливо покосилась на курьера и переступила порог. Квартира Александра выглядела именно так, как она и ожидала — абсолютный минимализм, строгая тёмная мебель, белые стены — интерьер, напоминающий дорогой гостиничный номер. Полина помогла убрать в холодильник продукты, отметив про себя явно нездоровое питание полуфабрикатами.

— Саша, давайте я Вам нормальный обед приготовлю. Вам надо хорошо питаться, чтобы быстрее восстановиться.

— Я отлично питаюсь. Вот прямо перед твоим приходом пил высококалорийный чай с тремя кусочками сахара. Ты мне зубы не заговаривай, давай свой протокол, уголовница.

Александр внимательно прочитал копию протокола, отложил листок, хмыкнул:

— Так, понятно, проходишь по народной статье два гуся, восьмое марта.

— В смысле, два гуся?

— В смысле двести двадцать восьмая статья УК РФ — незаконное приобретение, хранение, изготовление наркотических средств. Открываются всё новые пикантные подробности: ты, строгая блондинка, не только изменяла мужу, но ещё и в наркокартеле активную работу ведёшь!

— Саша, я серьёзно прошу объяснить, что мне теперь следует делать.

— Ничего. Расслабься и жди результатов экспертизы. Вон написано, сколько у тебя всякого интересного изъяли.

— Это мои кондитерские ингредиенты. Я сейчас от Вас в специализированный магазин поеду, мне сегодня нужно торт собирать.

— То есть ты считаешь, что наркотических веществ изъятое не содержит?

— Какие там наркотические вещества! Я даже искусственными ароматизаторами не пользуюсь, ведь мой торт может и ребёнку, и аллергику достаться.

— Тогда рассказывай всё по порядку. Почему к тебе пришли? Кто из близких с наркотой связан?

— Я не знаю. Наверное, это какая-то ошибка. Поэтому и пришла, чтобы разобраться. Может, кто-то сказал, что у меня наркотики хранятся. Я даже догадываюсь кто.

— Просто кто-то сказал — этого мало. Обыски проводят при наличии серьезных оснований только по возбужденному уголовному делу или с наличием оперативной информации. Возможно, проверялась какая-то из версий следствия. Если бы кто-то что-то про тебя просто сказал или написал, обыскивать бы не стали, потому что суд просто так не даёт разрешения на обыск.

— Значит, это было недоразумение, — сделала вывод Полина.

— Что было в постановлении или в судебном решении о разрешении производства обыска написано? Ты, я понимаю, не выписала, но хотя бы примерно не помнишь фамилию вынесшего решение? А номер уголовного дела? Краткое содержание оснований на обыск?

— Я не читала это постановление.

— Тебе что, дознаватель не предъявил постановление о производстве обыска? Просто пришли и начали?

— Меня дома не было. Их мама пустила. Я уже под конец пришла.

Александр посмотрел на Полину с жалостью, и в его глазах ясно читалось: «Умалишенный безответственен перед законом».

— К людям, чтобы обыск провести, силовую поддержку вызывают. СОБР или ОМОН двери вскрывают, всех на пол кладут, чтобы обыску не сопротивлялись. А тут — постановления не видела, мама кого-то впустила. Думал, клевещут анекдоты про блондинок, а теперь понимаю: это не выдуманные истории, это чистая правда.

— Что значит «кого-то впустила»? Там участковый был, понятые — наши соседи.

— Хоть участкового запомнила, уже хорошо. Попробуем через участкового узнать, что это за торжество правосудия к тебе приходило.

— Спасибо!

— На здоровье!

Их разговор прервали четыре звонка. Дверные звонки были явно условными — три коротких и один длинный.

— Это меня соседка проведать пришла, — пояснил Александр и, опираясь на костыли, заковылял в коридор.

Полина тоже встала, ей пора было уходить: предстояло ещё поехать на другой конец города за сахарными присыпками. Можно было купить и поближе, но тогда это вышло бы намного дороже, а потратить лишнюю тысячу Полине не позволяло финансовое положение.

В прихожей стояла соседка — яркая брюнетка в нарядной полупрозрачной блузе.

— Я, Саш, к тебе прибраться. А то ты дышишь пылью, полы не мыты, — женщина обращалась к Александру, но при этом внимательно рассматривала Полину.

— Знакомьтесь, это Анастасия, моя соседка. А это Полина, мой друг, — Александр говорил широко улыбаясь, но Полинке послышались нотки смущения в его голосе.

— Спасибо за консультацию, мне пора. Поправляйтесь, — Полина потянулась за курткой и вдруг добавила: — Настя, Вы бы приготовили Александру Игоревичу нормальный обед, а то он консервами питается, а это не очень полезно после перенесённых им операций.