Повседневная жизнь египетских богов - Димитри Меекс

Наконец мумию клали в гранитный саркофаг внушительных размеров: более четырех метров в длину, два метра тридцать сантиметров в ширину и более трех метров в высоту; вес его доходил до семидесяти тонн. Саркофаг и мумию ввозили в погребальную камеру, которую затем запечатывали. Теперь никто не мог зайти в подземелья Серапеума, пока они снова не будут открыты для погребения следующего Аписа.

Итак, об Аписе известен только ритуал его погребения, а о соколе Хора — только ритуал его интронизации. И тот и другой, каждый в своем храме, участвовали в культе местного божества. Царь, с которым их связывали особые религиозные связи, в культе Аписа, однако, присутствует лишь формально и достаточно бегло. Не будучи людьми в мире природы, эти священные животные и их многочисленные собратья обеспечивали некую форму присутствия богов среди людей. Это присутствие одновременно было и не столь статичным, как обеспечиваемое культовыми изображениями в храмах, и открытым для большего числа людей; но оно — как и эти изображения — гарантировало, наряду с присутствием в мире царя, великое равновесие творения.

Глава третья

Боги загробного мира, боги в загробном мире

Египетский загробный мир — с достаточно распространенной точки зрения — это некий идеальный мир, которым управляет добрый повелитель. Умершие, довольные своей участью, — это «правогласные», те, кто вышел победителем из испытания божественным судом. Но еще перед тем, как добраться до него, каждый умерший должен совершить путешествие, описание которого дает нам представление о местах, через которые он должен был пройти. Единожды попав в место, которое иногда сравнивают с раем, умерший жил счастливой жизнью, похожей на жизнь земных властителей. Однако и эта ситуация не гарантировала от некоторых беспокойств. Эта с виду спокойная жизнь не лишала умерших ни задних мыслей, ни стремления к лучшему. Каковы бы ни были выгоды их положения, они надеялись однажды подняться в ладью Ра — с его согласия. И тут им следовало преодолеть некоторые препятствия, которые стояли между ними и их мечтой. Умерший был не единственным, кто переселялся в загробные пространства и жил в них. Солнце пересекало этот подземный мир, чтобы заново укрепить свое существо и приобрести новую энергию перед восходом. Темные земли и напоминающие рай поля Осириса, глубокие пещеры, которые посещало умершее солнце, небесные пространства и их судьбы могут показаться несравнимыми. Однако мы увидим, какая логика их объединяла, как она связывала всё это в единую вселенную, где боги и люди, после видимой или реальной смерти, находили путь к возрождению.

Когда Сет убил Осириса,{841} понадобились вся магическая сила Исиды и вмешательство других богов, чтобы воскресить его. Тогда Анубис создал первую мумию. «Смотри же: я нашел тебя лежащим на боку, о ты, недвижимый! Моя сестра, говорит Исида Нефтиде, это наш брат здесь. Приди, чтобы мы подняли его голову! Приди, чтобы мы собрали его кости! Приди, чтобы мы сложили в порядке члены его тела! Приди, чтобы мы сделали ограду против него! Пусть он не останется недвижимым под нашей защитой! Отправляйся, о жидкость, исходящая из этого блаженного! Наполни каналы, образуй имена рек! Осирис, живи, Осирис! Пусть поднимется тот недвижимый, что лежит на боку! Я — Исида».{842} Как известно, это воскрешение позволило Исиде и Осирису породить Хора, этого посмертно рожденного сына, который, после множества превратностей, был признан богами как его законный наследник. Умерший Осирис потерял свое царство на земле, однако он стал властителем в ином мире, который находится ни на земле, ни на небе, — в некоем промежуточном ином мире, темном и молчаливом. Мы уже видели, как разногласия людей и детей Геба и Нут перестроили первоначальный мир в отличные друг от друга пространства, где земля и небо нашли свою окончательную функцию. Иной мир, который тогда, может быть, уже существовал,{843} занял свое место в этой новой структуре мироздания. Согласно некоторым традициям, он, видимо, был обустроен Осирисом, чтобы соответствовать его собственным нуждам. «Осирис — владыка Запада; он завершил скрытый мир для своей мумии. Он — вождь, который царствует над существами в ином мире и который повелевает распростертым».{844} Для живых иной мир Осириса скрыт: тексты говорят о «повелителях вечности с тайными именами, с таинственными святилищами», которые неизвестно где обитают.{845} Для умерших путь туда тоже не бывает быстрым и легким.{846}

Умерший должен приготовиться к длительному путешествию, в ходе которого ему предстоит преодолеть множество испытаний и нежелательных встреч. Однако если этот путь и усеян всяческими кознями, то еще и потому, что следует держать вдали от резиденции Осириса всех злоумышленников, будь то люди или боги, всех, кто может причинить вред самой основе его возрождения — мумии. Сет и его свита не прекращают попыток вторгнуться в его жилище. Боязнь вторжения врагов, видимо, была отнюдь не беспочвенной, и многочисленные дороги, которые вели к последнему чертогу или трону Осириса в его дворце, хорошо охранялись.{847} Однако у умершего, если он был праведником, были письменные путеводители, знания которых было достаточно, чтобы достигнуть своей цели без помех: «Проводник на путях в Ра-Сетау, (дорогах) воды и земли; это дороги Осириса; они — в пределах неба. Тот, кто знает это речение, чтобы попасть туда, — сам бог. Сверх того, он может попасть на любое небо, куда он может пожелать попасть. Однако тот, кто не знает этой формулы, чтобы пройти по путям, будет отторгнут от стола приношений (умершим), который был отведен тому, кто лишен их, и его Маат никогда не будет существовать».{848}

Таким образом, предварительное знание путей совершенно необходимо, однако его одного недостаточно. Трудности и опасности, которые встречаются на этих путях, столь многочисленны, что одно знание маршрута не поможет их все избежать. Прежде всего отнюдь не все дороги обязательно ведут в рай. Некоторые, например, заканчиваются огненными лабиринтами. Злобные демоны ждут несчастного умершего, который отправился в путь, «чтобы служить Осирису»,{849} желая видеть его живым рядом с собой. К счастью, некоторые формулы, нередко туманные, позволяли (при условии, что их выучат заранее) преодолеть определенный этап или достичь цели, избежав некоторых нежелательных встреч: «Изречение, чтобы пройти близ селений демонов с ножами, тех, кто испускает крики: вот эта дорога, (она идет) вниз, не ходи туда!»{850} Чтобы избежать любой встречи с демоном-разбойником, умерший должен был прибегнуть к своего рода шпаргалке, которая помогала определить врага и предлагала способы борьбы с ним: «Зовут его Голова гиппопотама, нападающего злобно, вот его болото. Изречение, чтобы отогнать его днем: если кто-то знает его, он доходит до его пруда и он не умирает (снова)». «Голова собаки многовидная, вот его имя. То, что передо мной, — это изречение, чтобы пройти мимо него».{851}

Помимо этих полных препятствий дорог, умерший должен преодолеть определенное количество врат.{852} Именно в этот момент, чтобы заявить о своем праве пройти через врата, он должен показать свои знания и способности, близкие к способностям богов. Существовало «изречение, чтобы войти в божественное собрание Осириса, к богам, которые правят в ином мире, к тем, кто хранит свои врата, тем, кто объявляет (в) их воротах, привратникам врат Запада».{853} Согласно Текстам саркофагов Среднего царства, умерший проходил через трое врат. Первые врата были из синего пламени, жар которого держал на расстоянии всех проходящих. «Они — пятьдесят локтей (26 метров) пламени на краях их, и вершина этого пламени вторгается в небо. Боги сказали о нем: черный от угля… тот, кто сам создал его для себя, и тот, кто сделал из богов добычу». Чтобы избежать пламени, умерший обращается к Атуму, описывает ему силы хранителя этих врат и обращается к богу за помощью: «Спаси меня от этого бога, который живет жертвами, голова которого — голова собаки и кожа которого — кожа человека, который хранит эти окрестности Огненного озера, который пожирает тени, который вырывает сердца, который бросает свою петлю невидимо!»{854} Хранитель второй двери, именуемый «Тот, что с высокими рогами», плюется огнем из глотки. На вершине этих врат сидит злобное существо под названием «Тот, что в великом пламени» и, очевидно, угрожает умершему, который должен как-то вооружиться против него. Умерший обращается к Осирису, не называя его прямо, и просит защиты от этой назойливой твари, которая ворует души, «которая лижет тухлятину и то, что гниет, обитателя тьмы, служителя ночи, того, кого боятся сами жители мрака».{855} К третьим вратам вообще нельзя подойти, потому что их окружает пламя в четыре схена (около 48 километров). На первом схене — только огонь, на втором — испепеляющий жар, в то время как третий — это пламенное дыхание из пасти Сохмет; четвертый же выводит умершего к бесконечному океану Нуну. Эта местность наиболее опасна, так как, судя по всему, сюда можно зайти по ошибке и оказаться на этой дороге в ловушке, в результате чего жертву ждет только проклятие. Фактически Тот автоматически переносит человека, который попадает в эти места, пред лицо трибунала, который осудит его и где его судьба будет немедля решена самими Шу и Тефнут. Умерший молит повелителя Эннеады оградить его от этой ужасной судьбы: «Спаси меня от тех, что наносят раны, от тех, чьи пальцы творят зло… которые творят резню в преисподней, от стражи которых нельзя спастись! Их ножи да не ранят меня, да не войду я в их преисподнюю. Нет, я не войду в ваши чаны для кипения!»{856}