Грани страха - Григорий Шаргородский

Второй подземный уровень ничем не отличался от первого, а вот третий был довольно примечательным. Винтовая лестница упиралась в пол, а это значит, что мы достигли дна подземного комплекса.

Сойдя с лестницы, Зарха повернула направо и провела меня через две комнаты. Дальше шел обширный зал, в котором шумел небольшой водопад.

Так вот куда стекала вода из ручья! Наполовину скатываясь по камню, наполовину пролетая каплями по воздуху, вода падала в небольшой пруд, а затем по канавке уходила к сливному отверстию в углу помещения.

В отличие от других комнат, все стены в этом зале украшали резные барельефы с изображением пляшущих женщин. Две статуи полуобнаженных женщин стояли в дальних от входа углах по обеим сторонам от водопада. Кто-то то ли испортил, то ли дополнил эти изваяния. Каменную поверхность измазали зеленым, а на лица статуй надели маски, явно имитирующие внешность орчанок.

– Я быстро, – хриплым от волнения голосом сказала Зарха и опустила свою котомку на пол. Светящийся шар она положила сверху. А затем орчанка быстро сбросила с себя не самую скромную одежду и шагнула под струи водопада.

Первый раз вижу такой способ умываться.

От вида изогнувшейся под струями воды девушки у меня пересохло во рту. А что вы хотите? Практически классический сюжет для видеоэротики – красавица в душе. А то, что она орчанка, так разница не такая уж большая.

Тут же проснулась интуиция. В этом мире меня уже дважды соблазняли, и закончилось это не очень хорошо. Хотя как посмотреть – мне ведь как-то удалось выжить.

Завершив свою эротическую инсталляцию, Зарха повернулась ко мне:

– Не хочешь присоединиться?

Вспомнив температуру воды в верхнем ручье, я зябко поежился, хотя в плаще мне было тепло и комфортно. Но это в плаще.

– Нет, мне и так хорошо.

Орчанка повела плечами и вышла на сухой пол, затем встряхнулась и потянулась. Капли воды стекали по… Так, все, хватит.

– Зарха, а ты ничего не хочешь мне сказать? – усилием воли согнав с себя наваждение и для убедительности зло сузив глаза, спросил я.

– Ты мне очень нравишься, – сделала еще одну попытку девушка.

– Ты мне – тоже, но, по-моему, для тебя это совсем не повод для интима. Так, подруга, или ты говоришь мне правду, или мы возвращаемся к остальным.

– Мне нужен сын-шаман, – чуть потупив глаза, но без особого смущения сказала Зарха.

– Очень тебе сочувствую, но не понимаю, при чем здесь я? Нет, я не прочь побыть с тобой, только как это поможет твоим планам?

– Наш шаман сказал, что в тебе течет чистая кровь предков, к тому же ты видишь духов. Это не подвластно не то что многим шаманам, но и большинству душеловов. Именно поэтому они делают маруков зримыми.

– Стоп, – выставив ладонь вперед, я мотнул головой, – не спеши. Что значит «чистая кровь»?

– Твои дух и тело не искажены магией драконов, и мы сможем иметь общее дитя.

– Дела, однако. – Я чуть не схватился за голову. – Знаешь, у меня как-то не было в жизненных планах становиться родителем так быстро.

– При чем здесь родитель? – искренне удивилась орчанка. – Скорее всего, моего сына ты никогда не увидишь.

– Твоего? А я как бы… – не договорив, я осекся.

Что за странные мысли? Мужская ревность? Рома, откуда в тебе проснулись отцовские инстинкты? И вообще, в чем, собственно, дело? Девушка не против. Я – тоже, не зря же пялился на зеленовато-смуглое тело со всеми его соблазнительными изгибами.

Словно почувствовав мои сомнения, Зарха шагнула ко мне ближе и прижалась всем телом. Наши глаза находились на одном уровне, и зрительный контакт оказался прямым и очень цепким.

Какие же у нее все-таки чудесные глаза. Увы, от поцелуев придется отказаться, и вообще маска на ее лице превращала все в некое подобие БДСМ.

Мой плащ оказался не только удобен в ношении, но и великолепно подошел в качестве подстилки.

Это было довольно странно – жестковато, стремительно и немного нервно. Как бы Зарха ни пыталась беречь мое тело, но, когда все закончилось, ей пришлось прибегнуть к эльфийским примочкам.

По крайней мере, стало понятно, что садомазо – точно не мое.

К тому же я совершенно вымотался и, только закрыв глаза от усталости, понял почему. Вокруг нас витали сотканные из светящихся нитей птицы.

– Это ты призвала духов?

– Да, – тихо сказала Зарха и постаралась уткнуться лбом мне в грудь, причем так, чтобы не прикасаться к коже железом маски.

– Ты что, умеешь вызывать их?

– Хранительниц очага и женского лона может вызвать любая орчанка. Для этого имеются специальные амулеты.

– И что они делают? – Не открывая глаз, я рассматривал очень красивых призрачных птиц с длиннющими хвостами. Они двигались в воздухе так плавно, словно рыбы в воде.

– Помогают в зачатии, берегут маленьких орчат и лечат женские болезни.

– А мужикам не вредят? – совершенно серьезно спросил я, случайно использовав русское слово.

– Нет, мужикам, – старательно повторила она незнакомое понятие, явно разгадав его смысл, – не вредят. Вам могут повредить только женщины.

Она игриво провела по моей груди кончиком когтя.

– Хватить меня корябать. И так всего располосовала, – с показным ворчанием сказал я, чувствуя, как уплываю в блаженный сон.

Зарха сопела рядом.

Казалось, будто я проспал всего несколько минут, но, когда холод разбудил меня, стало понятно, что прошло намного больше времени. Зархи рядом уже не было, к тому же, помимо холода, давило странное чувство тревоги. Причем не за себя или Йохана, а за кого-то еще.

– Зарха. Зарха! – сначала тихо, а затем громче позвал я, но ответа не дождался.

Чувство беспокойства, сдобренное иррациональным страхом, становилось сильнее. Наверху явно происходило что-то нехорошее.

Быстро одевшись, я проверил паромет. Красноватая точка суетливо замелькала по камню.

Хорошо хоть Зарха оставила светящийся шар, но ее котомка и все вещи пропали.

Второй уровень я проскочил за несколько секунд, а вот на подходе к первому перешел на стелющийся шаг.

Моя осторожность пока не оправдывала себя – на обжитом нами уровне никого не наблюдалось, лишь разбросанные по углам вещи. Странным было то, что кто-то выдрал из потолка два магических плафона из трех, так что освещение стало слабоватым.

Чувство опасности давило на меня, словно многометровая толща воды, так что наверх пришлось буквально выползать, сунув паромет в кобуру, чтобы прицельный луч не выдал моего присутствия. Светящийся шар пришлось оставить на жилом уровне.

Можно было и не стараться. Несмотря на ночь, снаружи было довольно светло. Сначала мне показалось, что кто-то разбросал по каменной площадке кучу светодиодов, но затем стало понятно, что это осколки магических светильников. Такой варварский подход к световым приборам явно не пошел им на пользу. Осколки мерцали и, кажется, постепенно затухали. При этом они создавали ощущение дрожащих огоньков множества свечей. Кажется, тот, кто разбил лампы, именно такого эффекта и добивался.

Осторожно высунув голову, я тут же наткнулся взглядом на ответный взгляд странного существа. Передо мной стоял совершенно голый человек, весь измазанный бурой краской. Белки его глаз дико блестели на покрытом кровью лице – теперь было понятно, что это именно кровь. Затем блеснули такие же белые зубы, когда он раздвинул губы в улыбке:

– О, а я все думал, куда это подевался мой защитничек?

Да чтоб меня, это же Йохан!

Постоянно унывающий в последнее время Сынок резко переменился, и не только внешне – он буквально излучал удовлетворенность и пугающую веселость.

Внезапно в моей голове все встало на места. Последними кусочками мозаики стали детали этой дикой мизансцены – кинжал в руках Йохана и прикрученное к наполовину поваленной колонне истерзанное тело Зархи.

В глазах потемнело от дикой злобы. Она и заставила меня рвануться вперед, но затем я увидел, что орчанка шевелится – раны на ее теле были не смертельными. К тому же справа на меня уставилось строенное дуло среднего паромета, которое держал Миран. Руки его не дрожали, а вот в глазах буквально плескался ужас.

– Не так быстро, – еще шире улыбнулся Сынок.

– Йохан, ты что творишь?! – в основном чтобы хоть что-то сказать, спросил я. – Или лучше называть тебя Мясником?

– Ну, – недовольно сморщился этот монстр в человеческом обличье. – Зачем использовать кличку, придуманную перепуганной чернью.

– Чернью, которая думает, что Мясник – это твой отец, – попробовал я заболтать маньяка. – Я и сам купился, особенно когда вы выходили от пленницы. Казалось, что ее муки тебе не понравились.

– Ошибаешься, – окрысился Мясник. – Отец, как и я, хотел ее мук, но они ничто без смерти. Как можно не поставить точку в предложении? Как можно представить себе день без заката?!

Йохан под конец своей речи даже взвизгнул. Да уж, у него действительно не все дома. Похоже, последняя мысль отразилась на моем лице.