Новый Михаил - Владимир Викторович Бабкин

его репертуара. Но Шаляпин сегодня сугубо на подпевке и явно напоминает, что я обещал ему аудиенцию…

Принцесса с интересом следила за происходящим на сцене. И поди пойми, ей и вправду нравится, или это еще очередная приветливая мина, долженствующая кому-то что-то там демонстрировать?

Тенор Лабинский, кстати, пел хорошо, и, если бы я не был весь на взводе, возможно, я бы и получил какое-то удовольствие от происходящего. Сейчас же все это как-то проходило мимо моего сознания, занятого государственными терзаниями, так что я очнулся лишь тогда, когда понял, что вокруг меня что-то происходит.

А происходило вот что. Весь зал вновь встал и повернулся к императорской ложе. В некотором недоумении смотрю на происходящее, и тут до меня доходит, что именно сейчас поет Лабинский в роли Водемона. Он пел и обращался не к своей партнерше по сцене, а глядя на сидящую рядом со мной Иоланду. Причем, судя по тому, что и его партнерша, и все остальные смотрели на принцессу, это не была импровизация.

– Чудный первенец творенья, Первый миру дар Творца, Славы Божьей проявленье, Лучший перл его венца!

Явно польщенная, Иоланда встала с места и склонила голову в изящном поклоне, а затем улыбнулась такой искренней улыбкой, что хоть саму на сцену прямо сейчас. Впрочем, зачем ей на сцену? На нее и так смотрят все без исключения!

– Солнце, небо, звезд сиянье, Наполняют мир земной, Всю природу и созданья Несказанной красотой!

Появился полковник Абаканович и, найдя меня взглядом, сделал ладонью жест, как будто что-то спланировало, после чего утвердительно кивнул, показав мне сначала два пальца, а затем и большой палец в жесте, означающем, что все хорошо. Все. У. Нас. Хорошо!

Я кивнул и, поднявшись со своего места, неожиданно для себя запел вместе со всем залом:

– И познал я, недостойный, Вас, о, дева красоты, Стан ваш девственный и стройный, Образ милый и черты, Да, вы первенец творенья, Лучший миру дар Творца!

Вот откуда я знал слова арии? А Бог его знает. Возможно, что-то навеяло из прошлой жизни. Но я готов был петь не хуже тех, кто на сцене!

И плясать вприсядку был готов, если что.

Я только что одержал свою величайшую победу. Эпохальную.

С большим трудом мне удается усидеть на месте.

Величественное лицо. Томительные минуты.

Наконец, объявили антракт, и ко мне тут же просочились оба моих адъютанта. Абаканович протянул мне конверт телеграммы. Открыв ее так, чтобы никто не смог разглядеть текст, читаю:

«ГОСУДАРЬ! ПТИЦЫ ДОСТАВЛЕНЫ В УСЛОВЛЕННОЕ МЕСТО. ПЛАН Б ИСПОЛНЕН. ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ПОЛКОВНИК СЛАЩЕВ».

Наклоняюсь к уху адъютанта:

– Передайте генералу свиты Слащеву, что я жду его с птицами в Марфино. Пусть поторопится.

Полковник кивнул и испарился за дверью. Принцесса, дождавшись, когда я освобожусь от дел, подошла ко мне.

Весело подмигиваю ей:

– Ну что, не передумали? Может, все-таки будете Иолантой? Как вас встречали!

Иоланда-Мария грустно улыбнулась:

– Да, встречали прекрасно. Я тронута. Но нет. Здесь, в высшем обществе, это, может, было бы и хорошо, но там, за стенами театра, это не лучший выбор. Однако я вижу, что вам принесли хорошие новости?

– О да, моя прекрасная Ио-Мария! Еще не знаю подробностей, но если все так, как я думаю, то… То потеря Двинска и даже Риги уже не будет иметь никакого значения. Мы сегодня выиграли Великую войну.

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) от 21 июля 1917 года

В Софии объявлено о формировании нового правительства. Новый премьер-министр Болгарии генерал-лейтенант Иван Фичев официально обратился к России и Италии с просьбой о перемирии на фронтах сроком на 72 часа.

Информации об официальной реакции Москвы и Рима пока не поступало.

Мы будем следить за развитием ситуации.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 22 июля (4 августа) 1917 года

– Добро пожаловать в Россию, господа!

Царь вскипел:

– Добро пожаловать?!! Это сейчас так называется? Этот ваш головорез полковник Слащев просто выкрал нас из дворца!

– Чем спас жизнь вам и наследнику престола. Так что вы должны быть благодарны виртуозному мастерству генерала Слащева.

– Ах, так этот негодяй уже стал генералом!

Фердинанд I пыхтел, что тот паровоз. Казалось, еще чуть-чуть, и он даст протяжный гудок на всю округу, да так, что будет слышно на соседней станции. Наследник Борис был спокойнее и вполне держал свои эмоции под контролем.

Не спорю, ситуация для них была, как бы это сказать, не совсем однозначная – Слащев со товарищи буквально выдернули их из постелей и, провернув головокружительную операцию, достойную Голливуда, загрузили в дирижабль и дали ходу оттуда. Возможно, я когда-нибудь дам дозволение снять фильм на эту тему. Одна только цепь интриг и коварства подпоручика Натальи Иволгиной чего стоит! Во многом благодаря именно ее работе Слащеву и удалось так лихо все проделать во дворце и вокруг него.

Разумеется, это лишь киношная версия событий. На самом деле все было не совсем так, но кого интересуют скучные