Киндрэт (Тетралогия) - Наталья Турчанинова

— Не бойся! — крикнул Ра-Ил. — Он тебя выдержит.

Ка-Ми с ужасом смотрела на клочок тумана, вьющийся над пропастью, и не двигалась.

— Я не могу.

— Быстрее! Я удержу тебя!

Новая трещина разорвала стену совсем близко от нее, и волна лавы хлынула вниз. Девушка закричала от жара, коснувшегося ее кожи, и шагнула вперед.

На миг Лугату показалось, что поток силы, идущий от Сирила, прервался, но он тут же почувствовал, как его снова наполняет бурлящая магия.

— Не смотри вниз!

Ка-Ми, медленно идущая по облаку заклинания, послушно вскинула голову, впиваясь взглядом в учителя. Он подошел к самому краю, протягивая ей руку.

— Не бойся.

На ее губах появилась слабая улыбка, но тут же исчезла. Девушка услышала громкое шипение за спиной, увидела, как расширились зрачки учителя, а на его лицо упал багровый отблеск. Хотела оглянуться, но не успела. Сверху на облако «Стены» упал кипящий поток. Она даже не вскрикнула. Тонкое прекрасное тело Ка-Ми вспыхнуло, и жидкий огонь поглотил его.

Вопль Ра-Ила заглушил грохот стены, рухнувшей в пропасть…

Рамон резко проснулся, продолжая слышать свой собственный крик отчаяния и ярости. Как будто он снова потерял часть себя — кусок души оборвался и рухнул в пропасть вместе с Ка-Ми… Перед его глазами продолжали бушевать языки пламени, бурлили водовороты огня, рушились стены…

По вине слишком самонадеянных кровных братьев погиб целый континент. И теперь могло произойти то же самое.

— С меня довольно одного крушения цивилизации, — пробормотал Рамон и направился в маленькую смежную комнату, где на узких кроватях, разделенных двумя тумбочками, спали его ученики. Оба были в одежде — видимо, не осталось сил переодеваться после вчерашних занятий.

— Дина, Валентин, вставайте.

Корвинус протянул руку и попытался нашарить на своей тумбочке часы. Девушка натянула плед на голову, поворочалась и наконец села на кровати, не открывая глаз.

— Какая рань, — пробормотал Валентин, щурясь на циферблат. — Я спал всего шесть часов.

— Успеешь еще выспаться, — ответил неумолимый Рамон, открывая окно.

— Когда, интересно? — зевая, поинтересовался ученик.

— Когда изгоним Основателя.

— А если не изгоним? — Дина свесилась с кровати, пытаясь найти ботинки.

— Все вместе будем отдыхать в общей могиле. Давайте живее.

— А что насчет завтрака? — бодро спросил Валентин, поднимаясь.

— Ты, как я помню, хорошо поужинал. И спал всего шесть часов, так что не голоден. Идемте. Сегодня последняя тренировка перед изгнанием Основателя, нам еще много надо сделать.

— Ненавижу, когда он такой, — доверительно сообщила Дина Корвинусу, шнуруя ботинки.

Они вышли в коридор. В этот час Северная резиденция казалась спящей, тихой, мирной. Комната Рамона и его молодых учеников находилась в самой дальней части этажа. Из окон был виден лес и большая поляна с сухой сосной, стоящей на краю. Отличное место для тренировок.

Длинная темная галерея заканчивалась такой же длинной боковой лестницей, выводящей к одному из входов на улицу.

У верхних ступеней Рамона догнал первый помощник. Несмотря на ранний час, он был собран и очень сосредоточен.

— Патрон, мы переправили большую часть активов, как вы велели.

— Спасибо, Пауль. Вы перевезли сюда весь наш банк крови?

— Да, как вы приказали.

— Отлично. Следующие три часа проследи за тем, чтобы меня не беспокоили.

— Да, патрон.

Пауль проводил главу негоциантов почтительным взглядом и удалился.

— Какое-то у меня нехорошее предчувствие, — тихо сказала Дина Валентину, кивком попрощавшись с помощником Рамона.

— Насчет того, что, похоже, мы будем заниматься три часа без перерыва? — усмехнулся Корвинус.

— Нет, насчет активов. — Она замолчала, погрузившись в раздумья, и больше не отвечала на вопросы собрата.

Негоциант привел учеников на поляну, которую было видно из окна. Сильный ветер, поднявшийся днем, и не думал стихать, он стал холоднее и нагнал тяжелых туч, грозящих пролиться дождем. Лес глухо шумел.

Дина ежилась, спрятав руки в рукава куртки. Валентин, все еще пытаясь справиться с зевотой, поднял воротник ветровки, неодобрительно поглядывая на небо.

— Сейчас мы наблюдаем приближение циклона, — сказал Рамон. — Он образовался в Средиземноморской зоне и теперь смещается на северо-восток. Именно с южными циклонами в средней полосе связаны наиболее сильные осадки, ветры и грозы.

Ученики слушали, хотя уже знали все это в теории. Но теперь им придется испытать мощь природы на себе. Кажется, они даже перестали мерзнуть.

— Циклоны обладают колоссальными запасами энергии, — продолжил Рамон. — И ее мы можем использовать.

Дина и Валентин переглянулись.

— Но это действительно огромное могущество, — произнес Корвинус с вполне понятным воодушевлением. — Я все больше и больше начинаю понимать, насколько силен клан Лугат.

— К сожалению, наше могущество зависит от капризов природы, — ответил негоциант, поглядывая на небо. — Как только этот циклон уйдет, мы не сможем получать его силу.

— А мы могли бы задержать его? — с азартом спросила Дина.

— Нет, — сухо отозвался Рамон. — Я едва пережил один катаклизм, вызванный тем, что кровные братья пытались вмешиваться в естественный ход вещей. Теперь мы будем более осторожны и менее самоуверенны.

Пока воспитанники обдумывали последнее заявление, он поднял палку, начертил на земле равносторонний треугольник и велел:

— Займите свои места.

Каждый встал на одну из вершин. Дина справа от Рамона, Корвинус слева.

— Вы знаете, что делать, — продолжил он. — Валентин, не торопись. Концентрируй силу и медленно пропускай сквозь себя.

— Да. Помню, — отрывисто произнес сын ревенанта.

Рамон расслабился, полностью отключаясь от своих вполне человеческих желаний, мыслей и воспоминаний. Ему казалось, что он превращается в воронку — пустой канал, через который текут потоки энергии.

Он больше не чувствовал ни холода, ни ветра, так же, как юноша и девушка, стоящие рядом. На какой-то миг они вообще перестали быть человеческими существами. Жрец лугата ощущал, как в нем кипит вихрь, закручиваясь тугой спиралью.

В воздухе между тремя фигурами зависло пока еще бесформенное облако, испускающее тусклое мерцание. Мощный заряд, готовый обрушиться на любого, кто оказался бы рядом. Рамон не успел выразить свое удовлетворение успехом учеников — молния ударила в центр круга.