Саламандра - Полевка

глаза, — самоеды вообще очень скрытные. Они живут за дальней северной заставой и чужих не любят. Они сильные охотники и суровые воины, и к ним в селения так просто не попадешь. Мне разрешили войти, когда я снежную тень убил. Тургул командовал в дальнем форте больше года и, скорее всего, тоже добился разрешения попасть после того, как шкуру раздобыл.

— Да, — Тургул поерзал на скамье, — после второго серого меня пригласили в гости. А потом мы даже охотились вместе, и у них в селении несколько раз бывал. Про избранного ничего не слышал. Но вот шаман у них был, старый, уже из ума выжил, но племя за ним смотрело. Он в свое время, когда молодой был, многому их научил. На каждом доме оберег повесил, сказал, духи велели. Железо научил ковать, рыбу коптить. Приучил их мясо солить впрок и ядреное вино из меда делать. Такое, смотришь, как вода прозрачная, пахнет странно, а глотнешь — и прямо как огонь по крови и голова сразу пьяная, будто графин вина выпил!

Лекс рассмеялся. Немец, похоже, научил местных самогон из меда гнать! Интересно будет с ним встретиться.

— А что, шаман сильно старый? Мне бы с ним увидеться… — Лекс с надеждой посмотрел на мужа, тот только пожал плечами.

— Он, когда я уезжал, уже зубы все потерял и на ногах почти не стоял, — Тургул пожал плечами, — вряд ли он этот сезон переживет. У них снега много выпадает и очень холодно бывает. Да и что на него смотреть? Он мозги растерял от старости, когда я приходил проститься, то он уже не соображал, курлыкал что-то непонятное и все. Говорят, он, когда ребенком был, в овраг упал и головой сильно ударился. Его нашли через пару дней и он в горячке пролежал долго, а потом чудной был, говорить заново учился и, вроде как, забыл всех. Ну, тогда шаман, который в то время ученика искал, забрал его к себе и выходил. А потом он уже, как в силу вошел, многое для племени сделал. Помирил с соседями, объединил несколько становищ в одно и укрепил мирные договора свадьбами. Самоеды тогда даже отпор дали нашим войскам и мы остановились в продвижении на север. Это было еще, когда Шарп был наследником. Давно, одним словом. С тех пор у нас там дозор стоит, и мы с самоедами больше торгуем, чем воюем. Купцы любят к ним за шкурами ездить. А им возят зерно и бобы на обмен, и украшения разные, ну, все как обычно…

Лекс прикинул по времени. Шарп уже давно у власти, вон Пушан и Сканд уже взрослые, значит, шаман действительно старый… Жалко, что с земляком поговорить не получится… хотя не земляк по факту, тот, как видно, немец был, но все равно человек с того мира… Лекс пригорюнился, а потом подумал, раз шаман выжил и он сам удержался, то, может, еще есть кто? Вон Гаури цифры опознал, значит, видел раньше, и Кирель называл таких подменыши… Интереснее, кто там, у колдунов обосновался, судя по мату, так точно русский. Да еще и с чувством юмора, одно только приветствие чего стоит!

— Хочешь, к самоедам съездим? — Сканд стоял рядом и пытался по мимике понять, о чем думает любимый, — дорога дальняя будет, да и подождать придется месяца два, пока у них дороги будут пригодны для путешествия.

— Нет, не стоит, — Лекс улыбнулся, — мне и дома есть чем заняться. Если бы я точно знал, что шаман жив будет, то я бы ему лучше письмо написал. Но если он такой старый, то чего человека тревожить? А ты у меня такой молодец! — Лекс с восхищением уставился на мужа.

— Я тобой горжусь! Ты, оказывается, такой умный, все запомнил и понял, и ничего не перепутал, и так много всего написал. Я даже растерялся, когда увидел! Дай я тебя поцелую, умница моя!

Лекс схватил Сканда за голову и страстно поцеловал, его не менее страстно поцеловали в ответ. Сканд заурчал от удовольствия и прижал к себе миленка. Ему очень понравилось, что его хвалят не только за силу, но и за ум. Особенно, что его хвалит такой умный рыжик.

— А теперь можно побегать? — Ламиль подал голос.

Лекс прекратил тискаться с мужем и оглянулся. Ламиль сидел на руках Ма и, похоже, уже устал от такого ничегонеделанья. Остальные дети тоже смотрели с надеждой, что можно уже размять ножки. Детей постарше интересовало больше, как целуются взрослые, а вот самих взрослых интересовали исписанные стены. До некоторых только сейчас стала доходить информация, что все, сделанное Скандом — не шутка, а, похоже, очень серьезная вещь.

— Конечно, — Лекс подхватил ребенка и подкинул в воздух, вызвав у него заливистый смех, — а теперь давайте ужинать! Я проголодался!

Тиро сразу стал командовать, чтобы на кухне все опять растащили, как обычно, столы на свои места, матрасы под стенку. Раненых сверху на матрасы, а девок к камину, ставить котлы и кипятить воду. К Сканду подошли несколько воинов, которые хотели теперь более серьезно вникнуть в новое знание. Муж подошел к камину, откуда начинал знакомство с «божественными» цифрами. Лекс только хмыкнул, это ж надо, помощь в деле образования пришла откуда не ждали… Ну и прекрасно, может, Сканд — это именно тот учитель, который необходим для этого мира. Он достаточно упрям и предан своим убеждениям. Если он решил, что дело нужное, то свернуть его с намеченного пути уже не представляется возможным.

Лекс подхватил на руки Ламиля и пошел в дальний угол кухни. Там сидели Рарх с Сишем. Возле них расположились подростки и старательно строгали и шлифовали досточки. Рарх, как обычно, учил всех, начиная с простых и нужных вещей, таких, как деревянные гэта. В такую мокрую погоду они были особенно нужны, и дети явно гордились, что делают такие важные вещи. Лекс спросил, сделал ли друг два круга с перекладиной, как он просил, и Рарх сказал, что странная штука дожидается его в мастерской. Если понадобится, Сишь сбегает и принесет. А вот как ее приделать к скамейке, это пускай уже Лекс думает, у самого Рарха не получилось.

Пин и Мэл стояли рядом и внимательно слушали все, о чем говорил учитель. Лекс сразу дал им задание завтра с утра принести поделку Рарха и приготовить широкий кожаный ремень, а Рарху сделать наутро пару деревянных клинышков-гвоздей. Ученики кивнули и вскоре притащили показать добротный кожаный ремень. Портить качественную вещь не хотелось, и Лекс отправил их на поиски плотной