Будь моей - Сьюзен Барри

Кэти рассеянно улыбнулась. У нее за спиной раздался резкий голос Себастьяна:

— Кэти, вернись! Я хочу кое-что тебе сказать в присутствии твоей сестры!

Но Кэти продолжала подниматься по лестнице, как будто и не слышала его.

За обедом она присоединилась ко всем, но в церемонной атмосфере столовой Себастьяну не представилась возможность сказать то, что он собирался. А после обеда, когда она, Брайд и Роберт вышли на террасу посмотреть на вечернюю зарю, последние минуты заката, Кэти вдруг снова ускользнула к себе в комнату и на этот раз заперла дверь на ключ. Она решила, что не откроет никому… даже Брайд.

Брайд не сможет понять, как она себя сейчас чувствует. Никто не сможет понять!.. В течение всего обеда Кэти пыталась держаться, словно ничего особенного и не произошло. Внутри же нее происходила настоящая катастрофа — ее мир рухнул, и она не представляла, что ее ждет. Себастьян обсуждал ее с Инессой… Мало того, что он влюблен в Инессу, ему понадобилось говорить оскорбительные вещи о ней, своей жене! Ведь она была его женой!.. Она носила его имя… Он женился на ней и попросил выйти за него замуж, когда она нисколько его не поощряла. Он мог и не делать ей предложения. И если бы этого не произошло, Кэти не пришлось бы испытывать все эти унижения, которые сделали ее жизнь столь невыносимой.

«Ты попросил меня сделать все, что в моих силах, чтобы она привыкла к новому положению!..» Они ее обсуждали, но она же живой человек, и у нее есть чувства! «Ты женился, поддавшись порыву!..» Как часто он жалел об этом порыве, оставаясь наедине с Инессой. Хотел, чтобы она убедила его в том, что эту ошибку можно исправить. Брак, который не является настоящим браком, всегда можно аннулировать. Должно быть, Себастьян об этом думал, когда признал, что такое положение дел только временно. Но в глубине души он был джентльменом, по рождению и по воспитанию. Поэтому он не решался обидеть Кэти так скоро.

Без сомнения, он сказал Инессе, что им придется проявить терпение. Но Инессе было нелегко проявлять терпение!

Что ж… Кэти глубоко вздохнула, стоя у окна. Если бы Брайд стояла сейчас с ней, от этого вздоха Кэти ее бы бросило в дрожь. Внизу по террасе прогуливались Брайд и Роберт. Теперь она знала, что должна сделать, чтобы аннулировать это решение, принятое под воздействием порыва, этот неразумный поступок, полнейшую глупость, которую совершил Себастьян, взяв ее в жены. Ему наверняка будет легко вернуть свою свободу, а для нее мир велик… В нем должен найтись далекий уголок, где она постепенно сможет обо всем забыть и начать новую жизнь, не позволяя мучительному прошлому влиять на нее.

«И однажды, — сказала себе Кэти, вцепившись в тяжелую шелковую штору возле окна, — я даже смогу снова выйти замуж… Я смогу выбросить из головы Себастьяна!»

Сможет!

Она прижала руку ко рту, пытаясь унять внезапную дрожь в губах. И вдруг Кэти пронзило фатальное откровение: когда она забудет Себастьяна, его золотистые волосы и синие глаза, она перестанет быть той Кэти, которая сейчас стоит у окна! Она станет Кэти, которая не может думать и помнить, которая вне себя от обиды, разум которой устал. Она станет Кэти, переставшей существовать!

Глава 17

В эту полночь в доме воцарилось полное спокойствие. Судя по тишине, все решили пораньше лечь спать. Перед тем, как отправиться в свою комнату, Брайд тихонько подошла к двери в спальню Кэти и шепотом пожелала ей спокойной ночи. Но Кэти не ответила. Она подумала, что будет лучше, если сестра решит, что она крепко спит в своей постели. В роскошной постели под бархатным балдахином!

Должно быть, Роберт давно ушел домой, а Себастьян… Себастьян, может быть, сидит внизу в библиотеке или, возможно, тоже лег спать.

Лежит в постели и размышляет над своей проблемой. Как ее разрешить, чтобы не пойти против своих португальских представлений о благопристойности и против своего португальского достоинства! И чтобы не привести в отчаяние Кэти!

Но Кэти уже написала две короткие записки, которые оставила на туалетном столике. Одна из них предназначалась Брайд — и она очень надеялась, что написанное в ней не очень омрачит будущее сестры. Вторую записку Кэти написала Себастьяну. Она объяснила, что, по ее мнению, выход, который она выбрала, поможет им избежать неприятных объяснений. Кроме этого, Кэти просила его — в награду (иначе она выразиться не могла!) за то, что она возвращает ему свободу, — великодушно обойтись с ее матерью и Айлин. Чтобы они не пали жертвами, по крайней мере, сразу, ее поступка. Для себя Кэти не просила ничего. Только чтобы Себастьян не делал попыток с ней связаться и не заставлял ее принять часть своего имущества.

У нее должно было хватить денег на первое время. А когда деньги кончатся, она найдет работу.

Запечатывая письма, Кэти несколько истерически подумала, что, должно быть, существует немало вакансий для бывших жен, которые никогда не были настоящими женами!

Написав письма, она собрала вещи, поместившиеся в один чемодан, и села в кресло, чтобы дождаться утра. Ее голова отяжелела, глаза сильно болели из-за непролитых слез. Но она не смела лечь в постель — понимала, что если сейчас заснет, то будет спать очень долго. А ей надо было незаметно выскользнуть из дома, как только рассветет, поймать такси по дороге в Торфао — если ей повезет найти такси в такой час! — и уехать в Лиссабон, чтобы улететь в Ирландию ближайшим рейсом.

Кэти точно не знала, чем она займется, оказавшись в Ирландии. Но, в крайнем случае всегда можно было попросить о помощи леди Фитц… Леди Фитц поймет ее!

Усталая, она сидела в роскошном уютном кресле. В темноте время шло медленно, час за часом. Из открытых окон доносились витающие в саду прохладные, сладкие ночные ароматы. Время от времени Кэти одолевала дремота, потом она вздрагивала и просыпалась, услышав бой часов, или ранний, далекий крик петуха в деревне, или просто сонный шепот моря. С каждым разом просыпаться становилось все труднее. Наконец Кэти решила, что время пришло, умылась, сделала макияж и переоделась в дорожную одежду. Потом потихоньку вышла на балкон и посмотрела на тенистый сад.

Через полчаса на небе появится светлая полоска. Кэти ждала ее так, будто это был знак. Когда, наконец рассвело и небо на востоке залило огнем, у нее вырвался глубокий вздох. Кэти посмотрела на сад, стараясь запомнить эти тропинки, лабиринт дорожек, наклонные террасы, фонтаны, бившие в украшенных изразцами бассейнах. Поворачиваясь к двери, она услышала какие-то звуки, доносящиеся снизу.

У Кэти перехватило дыхание, она испугалась. Все, что она задумала, нужно было делать сейчас — у нее не хватит мужества повторить эту попытку.