Операция «Маскарад» - Гейл Линдз

У человека, на которого она обратила внимание, документы были на другое имя — о возможности предъявления фиктивных удостоверений ее предупредили, но в списке фамилий, который ей передали, такое имя не значилось. Она подумала: какая редкая удача, что он обратился именно к ней.

Среди служащих компании в США, Европе и Азии распространили фотографии этого человека и объяснили, что он опасен. Поскольку предполагалось, что он находится где-то в районе Денвера, утром агенты ФБР доставили во все городские и пригородные филиалы специальные устройства с электронными маяками, сказав, что, если преступник обратится в агентство, надо прикрепить такое устройство под бампером машины, которую он арендует.

Пока Флорес заполнял бланк контракта об аренде, помощник менеджера извинилась, пошла на стоянку и вручила устройство менеджеру по обслуживанию, изложив ему задачу. Затем она снова вернулась к стойке.

Как только Флорес вышел, она сняла телефонную трубку и набрала 800 — именно такой номер оставил ей представитель ФБР. Подобное сотрудничество между правительственными органами и частной компанией произвело на нее большое впечатление. Она была горда тем, что сегодня сослужила добрую службу своей стране.

Из автомата, стоящего в дальнем углу какого-то полутемного бара, Флорес позвонил в Нью-Йорк, в штаб-квартиру компании «Интернэшнл кейтеринг инкорпорейтед», и попросил к телефону Абнера Белдена.

— Белден слушает, — раздался в трубке голос.

— Пожалуй, в Нью-Йорке грузовики будут побольше, чем в Софии, а, Перикл? — заговорил Флорес.

— Ашер? Господи, ты откуда?

— Из Денвера, Абнер. Мне нужна помощь.

— Никаких проблем.

— Но тебе придется принять мои слова на веру.

Прежде чем ответить, собеседник Ашера сделал небольшую паузу.

— Что, опять импровизируешь?

— В Лэнгли ничего не изменилось. Зануды — они и есть зануды.

Белден мягко рассмеялся:

— Выкладывай, чего ты хочешь.

Ашер начал говорить.

Лиз подождала, пока комната отдыха денверской библиотеки опустеет. Потом она встала, подошла к зеркалу и стала вглядываться в свое лицо, покрытое толстым слоем косметики. Она тщательно изучала свои щеки, лоб, подбородок, внутри у нее все похолодело от предчувствия чего-то неизъяснимого. Флорес как-то заметил, что в компьютерных данных на Сару Уокер было достаточно фотографий, поэтому он обратил внимание на аналогичное строение черепа. Вдруг Лиз увидела в зеркале нечто, от чего сердце оборвалось у нее в груди.

Кожу под подбородком стягивал узкий, всего в дюйм длиной, шрам.

Лиз откинула голову назад, стараясь хорошенько рассмотреть его в зеркале. Шрам был багрового цвета. Если бы он образовался давно, он был бы белым. Багровый же цвет означал, что поврежденные ткани зажили совсем недавно. Лиз опустила голову. Ей казалось, что она вот-вот что-то вспомнит.

Вернувшись к журналам, она нашла номер «Ток», в котором была напечатана последняя статья Сары. Лиз быстро перелистала страницы. Может быть, ей это показалось? Нет, вот он — анонс на четверть страницы: «Новое в косметологии! Оперироваться или не оперироваться? Наш специальный корреспондент Сара Уокер благодаря чудесам современной косметической хирургии приобретает совершенно новое лицо…»

Совершенно новое лицо! Может быть, она пропустила эту статью? Лиз снова просмотрела все журналы — нет, анонсированного материала не было, по крайней мере «Ток» его не публиковал. Она взглянула на первую страницу и запомнила номер телефона редакции.

Лиз пошла к стойке, чтобы вернуть подшивку, и вдруг замерла в ужасе, чувствуя, как покрывается испариной: на первой полосе местной газеты она увидела свою фотографию, а рядом с ней — снимок Флореса. Элизабет огляделась. Библиотекарь говорил по телефону. Какая-то женщина стояла у стойки, читая журнал в ожидании.

Лиз перевернула газету — под ней лежали еще две. В подверстанной к снимкам информации говорилось:

«Элизабет Сансборо, тридцати двух лет, и Ашер Флорес, двадцати девяти лет, оба уроженцы Калифорнии, разыскиваются как основные подозреваемые по делу о зверском убийстве и ограблении двух приезжих бизнесменов. Это преступление было совершено сегодня на рассвете на окраине Денвера.

Полиция предупреждает, что Сансборо и Флорес вооружены и представляют большую опасность. Правоохранительные органы предпринимают широкомасштабные усилия, направленные на поимку упомянутых лиц, чтобы предотвратить новые убийства…»

Элизабет посмотрела на библиотекаря, на женщину у стойки, взяла газеты, повернув их снимками к себе, и вышла. В вестибюле она подошла к телефону-автомату и набрала номер редакции журнала «Ток» в Санта-Барбаре. У снявшей трубку сотрудницы был дружелюбный голос. Она соединила Лиз с редактором.

— Не могли бы вы мне сказать, когда будет опубликована статья Сары Уокер о перенесенной ею пластической операции? — спросила Лиз.

— Мне очень жаль, но публикацию этого материала отложили.

— А что случилось?

— Автор заболела и не смогла выполнить редакционное задание. Весьма печальный случай. — В голосе редактора чувствовалось раздражение.

— Понимаю. Но Саре Уокер все же сделали операцию?

— Конечно.

— Мне бы хотелось с ней связаться.

— Извините, но сейчас она занимается решением семейных проблем. Кроме того, мы никому не даем адреса и телефоны наших сотрудников. Таковы наши правила.

Через справочную службу Санта-Барбары Лиз попыталась узнать новый номер телефона Сары Уокер, но таковой нигде не значился. Она повесила трубку и долго не выпускала ее из пальцев, словно пытаясь до конца впитать всю информацию, которую получила.

Итак, у Сары Уокер новое лицо, причем сама она куда-то пропала.

Еще немного — и страшная правда стала проступать из-под завалов лжи. Лиз Сансборо не находилась одновременно в двух местах. Элизабет Сансборо была в Париже. Она сама — не Сансборо, а Сара Уокер с новым лицом. И это лицо — точная копия лица сообщницы Хищника. Да, теперь все встало на свои места. Она — Сара Уокер.

Вся в холодном поту, Сара-Лиз ухватилась за телефонный аппарат, чтобы не упасть. Засов, запиравший дверь в ее прошлое, был отодвинут, и водопад воспоминаний хлынул на нее рекой. Она вспомнила поездки всей семьей в горы, пляжи Санта-Барбары, велосипедные прогулки с братом Майклом, восхитительные запахи томатного соуса, свежесваренного кофе и поджаривающегося бекона. Вспомнила руки матери, нежно гладящие ее по голове.

Наклонившись к телефону так, чтобы никто не видел ее лица, она зарыдала от сладкой боли, обретенной памяти сердца.

Часть третья

Сара Уокер

Глава 27

Явно чем-то взволнованная высокая женщина с внешностью кинозвезды торопливо спустилась по ступенькам лестницы денверской городской библиотеки. Ашер ждал ее в арендованной «тойоте-камри». Она села на пассажирское сиденье рядом с ним.

— Следующая остановка — студия моей приятельницы, — сказал он. — Не надо жалеть о нашем старом пикапе. Пришло время поменять привычки в отношении транспорта.

Он бросил на нее мимолетный взгляд и тут же сменил тон:

— Господи, что случилось?

— Я — Сара Уокер.

— Что?!

— Что слышал.

Ашер притормозил у обочины и, повернувшись, долго испытующе смотрел на нее. Потом молча кивнул и опять втиснул машину в общий поток.

— Ладно, рассказывай.

— Я не Лиз Сансборо. Она скорее всего в Париже вместе с Хищником. Я не знаю, зачем нужна Гордону и Бремнеру. Но мне ясно, что меня зовут Сара Уокер и что эти подонки проделали со мной какую-то страшную вещь.

— Значит, ты журналистка? И не работаешь на Лэнгли?

— Нет, никогда не работала. В основном я писала о знаменитостях — Джимми Стюарте, Мадонне, Хиллари Клинтон и других.

Она стала рассказывать о себе, о своей работе, как начинала свой путь в журналистике, работая репортером отдела информации бунтарской газеты «Санта-Барбара индепендент». Публикации о мире шоу-бизнеса принесли ей известность в журналах «Лос-Анджелес» и «Калифорния». Поэтому Тина Браун, редактировавшая в то время «Вэнити Фэйр», пригласила ее к себе. К тому времени у Сары, кроме энергичного слога, сложился свой стиль, и в конце концов она получила предложение перейти в «Ток», один из двух наиболее крупных журналов, публикующих в основном интервью с известными людьми. Сара стала лучшим интервьюером, а в прошлом году была назначена на должность специального корреспондента, о которой мечтала.

Она ни разу не была замужем и не имела детей. Время от времени у нее появлялись приятели, но лишь с одним из них она была по-настоящему близка. Ее отношения с мужчинами почему-то всегда оказывались непродолжительными. Мужчины обвиняли в этом ее и, возможно, были в чем-то правы. Герой ее единственного серьезного романа был очень привязан к ней и как-то сказал, что у нее беспокойная, мятежная душа. Так или иначе, Сара всегда ощущала необходимость держать чемоданы собранными — как в прямом, так и в переносном смысле.