Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

Валерии

Небесная! Пленяй меня, пленяй!Я не хочу резвиться в одиночестве.Трубит в свой горн весёлый месяц май,и каждой твари быть любимой хочется.

В черёмухе рокочут соловьи,жучок-солдат с солдаткой тихо любится,одни гермафродиты-муравьи,как коммунисты, трудятся и трудятся.

Я не хочу быть жалким муравьём,в казарме жить и есть куски дохлятины,хочу лежать в песке с тобой вдвоёми любоваться гладью Адриатики,

хочу касаться твоего плечагубами, от загара сине-серыми,смотреть, как чайки, бешено крича,кружатся над пиратскими галерами.

Брундизий, гавань, сумрак голубойи злобный взгляд над мчащейся квадригою..Валерия! Мы встретились с тобойво времена безумного Калигулы.

Советы у царей отняли властьи выродились в красную Империюлишь для того, чтоб вновь ты родиласьи вновь я повстречал тебя, Валерия.

Но Парки нынче не хотят свестидве наши нити в вервие единое.Тебе - парить, а мне, увы, ползти,всю жизнь ползти и звать тебя, любимая.

...У лукоморья дуб стоит-цветёт,златая цепь на дубе том имеется,ласкает двух подруг учёный кот.А я один. Мне не на что надеяться.

В ту ночь президентша болела

В ту ночь президентша болела,и пьяненьким был президент,а то бы от юного теластажера убрали б в момент,

не то б не лобзал он вовекиколенки принцессы младой,не ел бы он с ней чебурекинад Клязьминской черной водой.

Но Бахус в союзе с Амуроминтригу коварно сплели.И вот летуна с Байконураотправили - прочь от Земли.

Сказал президент полководцам:"Пошлите-ка парни туда,где наше могучее Солнцемерцает едва, как звезда.

Пусть в космоса жопе глубокойлет семьдесят он проведет,а с дочкой моей синеокойпусть лучше мой зам поживет".

В далеком созвездии Девыпропал космонавт навсегда,и знает, как плакала дева,лишь Клязьмы вонючей вода.

А вскоре в семье президентародился писклявый внучок.Она была дочь президента,А он вот погиб, дурачок.

В Мире Животных

… Молодых самцов - оленей, например, отгоняют от самок более взрослые и сильные олени. На птицеферме молодой петух должен заслужить на это право, прежде чем взрослые и более сильные птицы допустят его к курице. Старые и сильные быки также отгоняют молодых бычков от коров. Старые обезьяны постоянно отгогняют юных самцов от самок. Там, где самки выбирают себе партнера, они останавливают свой выбор на зрелых и физически более развитых самцах.

С отрадой, многим незнакомой,на дискотеки я хожуза молодежью бестолковойс тупым унынием слежу.

Смотрю, как юные цыпляткив юбчонках высотой с ладоньныряют в гущу танцплощадки,как будто бабочки в огонь.

Вокруг девчонок-малолетокшумят юнцы…И я пугаю этих деток,всем им годящийся в отцы!

Иду, почесывая шишку,к такой малютке озорнойи, отпихнув ее парнишку,бубню под нос "пошли со мной".

"Ты зря, малек, меня боишься! -твержу я ей сквозь шум и гул. -Смотри, как я играю мышцей,смотри как шею я надул!

Скажу, как сын оленеводови внук потомственных врачей:нельзя хороших ждать приплодовот недозрелых рогачей.

В стадах матерые оленигоняют молодых самцови кроют безо всякой ленисвоих пушистеньких бабцов.

И тоже самое тюлени:лишь рявкнет на малька секач,как тот, поджав свои пельмени,от самочки несется вскач.

Когда за курочкой поскачетсопливый тощий петушок,то старый Петя расфоршмачитему все гузно до кишок.

Гоняют молодь от гаремови обезьяны и быки,но лучше всех для секса схемуимеют хитрые хорьки.

Хорек настроен так природой,что даже в маленьких хорчих,которым лишь три дня от роду,он может живчика вмочить.

Когда ж хорчиха подрастает,то просто волком выть должна:никто ей, взрослой, не втыкает,с чего ж беременна она?

Любись, любись со мной зайчонка,открой свой устричный ларек!Я не мозглявенький мальчонка -я твой секач! Я твой хорек!"

"Заполучи, козел в натуре!" -вдруг где-то сбоку слышу я,и мне по тыкве со всей дурибутылкой врезали, друзья.

Пластаюсь по больничной шконке,мне что-то колет медсестра -не козочка с лицом ребенка,а уж пожившая дыра.

Ну что ж, кобениться не буду,пусть раны зарастут чутка -в ее кипящую посудузакину Петю-петушка.

Бухгалтер Иванов

Луны ущербный лик встает из-за холмов,В лесу продрогший фавн играет на сопелке.Упившийся в соплю бухгалтер ИвановБредет сквозь лес к своей летающей тарелке.

Он не бухгалтер, нет, он чужеземный гость,Застрявший навсегда среди российских весей,Он космолет разбил, и здесь ему пришлосьВсерьез овладевать нужнейшей из профессий.

В колхозе «Путь Зари» нет мужика важней,В колхозе у него участок и домина,Машина «Жигули», курятник, шесть свиней,Жена-ветеринар и прочая скотина.

Чего еще желать? Казалось бы, живи,Работай, веселись, культурно развивайся,Читай Декамерон, смотри цветной TV,А то в облдрамтеатр на выходной смотайся.

Но нет, грызет тоска инопланетный ум,Обилие скота не радует, не греетИскусство и TV не возбуждают дум…Бухгалтер Иванов пьет водку и звереет.

Как волк голодный, он в полночный небосводВперяет иногда тоскливые гляделки,И, принявши стакан, потом другой, идетК запрятанной в лесу летающей тарелке.

Укрытые от глаз ветвями и землей,Останки корабля покоятся в овраге,Куда упал со звезд когда-то наш герой,Сломав хребет своей космической коняге.

И плачет Иванов, и воет, и рычитПиная сапогом проклятую планету.И, глядя на него, Вселенная молчит,Лишь одинокий фавн играет тихо где-то.

1984

Буратино и Матрица

Деревянный дурак, предок кибермашин,зримый мир проверяя на честность,шнобаком продырявил бумажный камини ушел сквозь дыру в неизвестность.

Ну а если бы нос деревянный егона огонь настоящий нарвался,то спалило бы нос и его самого,и создатель его б обосрался.

«Буратино, не прыгай, постой, я сейчас!» -зорал бы бухой папа Карло.«Это водка! Не лей на меня, пидорас!» -но огонь лишь сильней полыхал бы.

Так сгорел бы, деяний больших не свершив,терминатора пращур носатый.К счастью, мир оказался жеманно-фальшиви беззлобен как пудель лохматый.

Без особых усилий досталась емулупоглазая крошка Мальвина,ей влюбленный Пьеро был совсем ни к чему,ей понравилась кибермашина.

Жестко к цели стремился наш кукольный монстр,и живые ему подчинялись,был кулак его жесток и нос его остр,все боялись и все прогибались.

Даже злобный урод Карабас-Барабас,самый главный в стране мафиози,был повержен, растоптан, оставлен без глази опущен в немыслимой позе.

В чем мораль этой сказки? Да только лишь в том,что весь мир нереален, непрочен,и любым очумевшим от власти скотомможет быть до слонов разворочен.

Трех слонов, трех китов терминатор-батырперемелет в форшмак совершенный,заполняя собой ненавидимый мир,жестяную коробку Вселенной.

И когда убедится Создатель Миров,что еще одна банка готова,он припрячет ее для грядущих пирови создаст свою Матрицу снова.

Может, в ней будет меньше, чем в той, Буратин,терминаторов и Франкенштейнов,только Матрица принадлежать будет им,мы же в ней пребываем шутейно.

Веселиться пытаемся этак и таки с Мальвинами совокупляться,но придет Буратино и скажет:«Форшмак!» -и хана нашей Матрице, братцы.

Будда Гаутама