Отряд ликвидации (ЛП) - Торп Гэв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наземная машина замедляется и останавливается снаружи здания, похожего на перевернутый конус, его этажи возносятся и возносятся к небу, словно оно туда тянется. Совершенно не понимаю, как оно стоит, потому что кажется, его поддерживают только переходы и мостики, что соединяют здание с дорогами и ближайшими постройками.
– Проследуйте за моим помощником – Вре'дораном, он покажет вам ваши комнаты, – говорит Прохладный Ветер, указывая на низенького, тощего тау, терпеливо ждущего нас у похожей на цветок двери в здание. Когда мы выкарабкиваемся, он низко кланяется и отходит в сторону, позволяя нам пройти через раскрытые "лепестки" двери. Оглядываюсь и вижу, что машина поехала обратно по улице, увозя с собой нашего союзника.
НАШИ комнаты это более грандиозная версия комнат на борту корабля. Как и раньше тут есть центральный зал, в этот раз тут кроме одной огромной подушки, рядом треугольником расположены еще три меньших. С главной общей зоной соединяются десять спален, у каждой своя индивидуальная душевая. У нас едва хватает времени искупаться и освежиться, когда наше внимание привлекает дверной звонок. Вре'доран ожидает нас на лестничной площадке снаружи и просит проследовать за ним на верхний этаж, где нас ждет обед.
– У них все комнаты как наши? – спрашивает Таня, и мне не понятно, вопрос продиктован ее любопытством или ролью.– Это обычные комнаты или специально подготовленные для гостей с иных планет?
Мне кажется, она почти сказала "чужаков", но осознала, что чужаки тут тау, несмотря на то, что мы на их планете.
– Тут такой же дизайн, как в наших собственных жилищах, – информирует Вре'доран, ведя нас вдоль холла тускло синего цвета и украшенного на уровне наших голов тонкими фризами с надписями на тау.
– Если они вам не подходят, я распоряжусь подготовить специально обставленные комнаты. Мы не в достаточной степени осведомлены о нуждах людей.
Таня смотрит на Ориеля, тот пожимает плечами.
– Эти комнаты нам вполне подходят, спасибо, – любезно отвечает она тау.
Мы входим за чужаком на двигающуюся рампу, которая служит лестничным маршем и медленно вращается вокруг центральной колонны, что пронизывает все здание. Внутри здание полое, на всех двенадцати этажах есть круглые пролеты с мостками, которые уходят от траволатора, от него же лучами расходятся комнаты. Центральная колонна потрясает тем, что она из стекла или какого‑то другого прозрачного материала, внутри нее постоянно переливающаяся смесь цветных жидкостей, которые постоянно то поднимаются, то опускаются.
Как и все лестницы тау, что я видел, у мобильной платформы нет перил, так что мы жмемся к центральной колонне из‑за страха разбиться насмерть. Очевидно, что тау нелегко оступиться. И мне понятно почему. Они кажутся очень неторопливой расой, и я ни разу не видел, чтобы кто‑нибудь куда‑то спешил, за исключением дронов. Как и все, что принадлежит тау, их жилища излучают спокойствие и уравновешенность.
Мы подъезжаем к пролету, который ведет в банкетный зал. Насколько я могу судить, он расположен вдоль стены всего здания, а внешней стеной служит непрерывное окно, за которым открывается потрясающий вид на весь город. Вдоль центра зала расставлены низенькие круглые столы, уходящие как влево, так и вправо, вокруг каждого уже хорошо знакомые подушки. Солнце Ме'лека только начинает садиться, и пока мы ждем прибытия остальных гостей, то стоим у окна и рассматриваем город, утопающий в розоватом свечении наступающих сумерек.
С наступлением темноты, впервые с тех пор как мы прибыли, город начинает оживать. Закат окутывает теплыми оттенками радикально белые здания, смягчает их белизну и за считанные секунды тысячи окон расцветают искусственным освещением. По всей длине дорог и мостиков загораются люминесцентные полоски, и когда солнце стремительно ныряет за горизонт, то меня поражает огромное множество мерцающих звезд и переливающихся радуг, что заменяют бесконечную белизну дневного города.
По дорогам движется постоянный поток желтых и синих огней машин, и вскоре их свет сливается практически в непрерывные цветные линии.
Взглянув вправо, мне виден космопорт на горе, сияющий маяками и посадочными направляющими огнями, чьи геометрические фигуры светятся красным, зеленым, синим и белым, создавая с этого угла обзора головокружительные узоры. Яркие посадочные реактивные струи какого‑то космического корабля оживают, когда тот отрывается от площадки, и я наблюдаю, как белые искры возносят его к небесам, освещенным последними лучами уходящего дня.
– Это впечатляет, – небрежно говорит Стрелли, – ты можешь себе представить, сколько нужно энергии, чтобы все это было освещено?
– Всего лишь свет, побрякушки, – ворчит Морк отворачиваясь, – сияющие декорации, которые нагло затмевают звезды. Только раса, ослепленная непристойными технологиями, будет пытаться затмить красоту небес Императора.
– Во тьме живут монстры, – прагматически возражает Таня, пристально глядя на яркое множество источников света на земле, насколько мы можем судить.
– Никакой свет не спрячет тьму в душе чужаков, – глумится позади нас Морк.
Мы разворачиваемся, когда слышим, как входят другие. Четыре воина Огня, в полной броне и с оружием идут перед достаточно молодо выглядящем тау в тунике из нескольких различно окрашенных прослоек. В руках у него короткий жезл со сверкающей драгоценностью на конце. Они не обращают на нас внимания и исчезают за изгибом стен. Вскоре появляется посол Прохладный Ветер и направляет нас к столу, стоящему чуть дальше то двери, с видом на космопорт за окном. Проследив за нашими взглядами, он спрашивает:
– Великолепный вид, не так ли? – он слегка покачивает головой, – как вы видите, мы обожаем ночь. Наши пращуры жили в сухих и пустынных условиях Тау, поэтому проводили большую часть жаркого дня в убежищах. А ночь – самое время жить своими жизнями.
– Так вы ночная раса? – быстро спрашивает Квидлон.
– Только в культурном отношении, – отвечает Прохладный Ветер, – биологически мы, как и люди, способны как к дневной, так и ночной активности. В наших традициях огромное место играет ночь и удовольствия, что она несет.
– Кем был тау, который зашел до вас? – спрашивает Ориель, усаживаясь к столу и наблюдая, как подходят остальные. Я все забываю, что он вроде как почетный гость.
– Это был Аун'ла‑Ши'ва‑Ран'ал, – коротко отвечает посол.
– Член касты Эфирных? – спрашивает Ориель с внезапно проснувшимся интересом, глядя в направлении, куда ушел таинственный тау.
– Да, – коротко подтверждает Прохладный Ветер, явно не горя желанием обсуждать этот вопрос.
– А почему вдруг замолчали? – спрашиваю я его, положив локти на стол. Полковник одаривает меня суровым взглядом, и я убираю локти, осознав, что мои рукава откинулись назад, и обнажили шрамы и рубцы вокруг запястий, доставшиеся мне со времен заключения. Не знаю, будет ли интересно тау откуда они у меня, но полагаю, что лучше избегать вопросов.
– Мы не обсуждаем вопросы, затрагивающие аун, с посторонними, даже со своими союзниками, – строго отвечает посол.
– То есть он здесь не для того, чтобы поприветствовать меня? – удивленно спрашивает Ориель.
– Он находится в этом зале с вами, а это достаточная честь для гостей извне, – без смущения отвечает Прохладный Ветер. Посол поднимает взгляд и кивает приближающемуся тау, который выше и шире, чем все остальные, виденные мной. Его повадки выдают воина, говорю я сам себе, замечая его легкое самодовольство и твердый взгляд, которым он рассматривает нас, когда останавливается у стола.
– Это Шас'эл‑Виор'ла‑М'иенши‑Элан, – Прохладный Ветер представляет нам вновь прибывшего, – а это командующий Империума его Святейшего Величества Императора Терры – Ориель.
Я собираюсь встать, но замечаю, что Прохладный Ветер сидит на месте. Явно, что тут это не знак уважения. Мне следовало запомнить по ужину с капитаном на борту космического корабля.
– Добро пожаловать на Ме'лек. Обращайтесь ко мне Шас'элан, командующий Ориель, – молвит воин Огня и кивает, выказывая уважение. Его голос гораздо глубже, чем у остальных тау, и более явственен акцент. И в данный момент, я конечно не эксперт в языке тела тау, но он вроде бы не очень‑то жаждет находиться здесь. Он садится за противоположную от нас сторону стола, между Квидлоном и Таней.