Прощение подлинное и мнимое: Книга гордости и стыда - Лууле Виилма

Чем человек считает себя умнее, тем в большей мере его чувства развиваются только благодаря тому, что к ближнему он прикасается только своими половыми органами. Особенно старательно это делают мужчины, ибо являются творцами материальной стороны жизни. Посредством секса человек все более отчаянно пытается доказать себе факт своего же существования.

Человек, который пытается через секс обрести свои чувства, может в совершенстве владеть техникой полового акта. В то же время ему бывает противно, когда к его телу прикасаются. Если это чувство перерастает в неодолимое отвращение, человек отказывается от секса и ощущает себя страшно несчастным. Для оказания помощи человеку, ставшему от стыда бесчувственным, сексологией были найдены эрогенные зоны человеческого тела, однако человека, делающегося все более бесчувственным, может однажды охватить ярость, если кто-либо коснется его эрогенной зоны. Возникает чувство омерзения. Душа тоскует о любви, а тело словно мертвое.

Если человек, зашедший столь далеко со своим стыдом, испытывает чрезмерную потребность свою сексуальность реализовать, он в своей сексуальной ориентации переключается на мертвых. Некрофилия – это патологическое сексуальное влечение к мертвым. Мертвец уж точно не будет стыдить человека за его сексуальность, и потому некрофил предпочитает половую связь с покойником. Отчего возникает некрофилия? Она происходит в том случае, если родители стыдят сына за его сексуальность столь безмерно, что для него женщины делаются все равно что мертвыми. Не понимая причин собственных сексуальных разочарований, родители опошляют секс также и в глазах ребенка. Процветающее в обществе пошлое отношение к половой жизни усугубляет проблему еще больше.

Манипулирование детьми посредством пристыживания способно сделать подростка столь стеснительным, что он краснеет всем телом при одной только мысли, что придется пожать кому-то руку. Не говоря уже о том, чтобы кого-то приголубить, обнять, чмокнуть или поцеловать. Если Вы, будучи ребенком, считали это столь зазорным, что прямо хоть ложись и помирай, значит, родители основательно поработали над Вами своим пристыживанием. Стыд делает человека настолько застенчивым, что если к нему подходит тот, кого он любит и ждет, то своим поведением он отталкивает его от себя. Тому кажется, что он общается с мертвецом. Страх делает человека неприветливым, а стыд превращает его в мертвеца, и вряд ли у кого возникнет желание общаться с покойником. От этого влечение может обратиться в ненависть.

Стыд усиливается, если человек стыдится за своего партнера. Партнерские отношения бывают разные: семейные, бытовые и сексуальные. Человек и его тело также являются между собой равноправными партнерами, нуждающимися друг в друге. Если мы стесняемся собственного тела, то умерщвляем свою чувствительность по отношению к нему. Мы проявляем заботу о других и пренебрегаем собственным телом.

Чем больше человек стесняется собственного тела, тем меньше к нему прикасается. Не говоря уж о том, чтобы прикасаться к нему с любовью. Прикасаться к телу разрешается воде, губке, банному венику, мылу, полотенцу, но не руке. Исключение составляют лицо, шея и, возможно, еще какой-нибудь участок тела, выставляемый на всеобщее обозрение. Рука пускается в ход, лишь когда возникает болезнь.

Если человек стыдился бы того, что не любит самого себя, то научился бы себя любить. Поскольку же он гордится тем, что любит ближних, и поскольку не ведает, что гордость есть бесстыдство, то когда-нибудь его стыд всплывет наружу. Измученная чувством стыда женщина желает, чтобы муж любил ее зримо и ощутимо. Это значит, что муж должен бы свести на нет стыд жены, но это невозможно. Подавляемый любыми способами стыд всплывает на поверхность при всяком удобном случае, чтобы дать знать о проблеме своего пленения, тогда как женщине при этом кажется, что это она сама является пленницей – пленницей своего мужа. Для женщины это позорно. Принимая потребности мужа за желания, она хочет от них освободиться. Затем желает от них избавиться. Духовное отчаяние, оборачивающееся отчаянием душевным, реализует свое желание на физическом уровне. Вследствие этого женщина лишается груди. Для иной женщины сама мысль об этом настолько постыдна, что она скорее умрет, чем позволит удалить себе грудь.

Женщина подманивает мужчину, подобно тому, как самка подманивает самца в мире животных. Сама стесняется своих действий, однако их не прекращает. Неудивительно, что женский род именуется бесстыжим. Если мужчина, желая приглушить стыд, перед посещением женщины принимает спиртное, для женщины это позор. Так хороший человек берет на себя позор ближнего, чем убивает себя, – главное, чтобы казаться еще лучше.

Один человек стесняется одного, другой – другого. Незаметно между людьми вырастает стена смерти. Чем дольше люди ищут друг друга, чтобы обрести душевную близость, тем толще делается стена, которая умерщвляет все святое. Любовь все более превращается в смерть, с которой каждый день ведется как бы последний бой. Никто не догадывается, что лучше было бы высвободить стыд.

Прекрасным средством для развития чувствительности к прикосновению и снятию стыда являются танцы. Кто стесняется танцевать с партнером на паркете, тот стесняется танцевать с партнером также и в постели.

Существуют группы, организации, где люди занимаются познанием себя и где при встрече и расставании принято обниматься. Это выручает из беды немало людей, которые поначалу ощущали себя истуканами в чужих объятиях. Если Вы кого-то обнимаете, знайте, что этот человек ощущает скрытый смысл Вашего объятия. Дружеское, сердечное объятие согревает душу, тогда как собственническое объятие всегда вызывает протест.

Оценивание отягощает. Пристыживание убивает.

Обожествление и порицание, оно же великое посрамление, являют собой две грани единого целого. Сознавая, что двух богов быть не может, современный человек начинает обожествлять работу. Из поколения в поколение работе придается все большее значение, тогда как все прочее человеческое задвигается на задний план. Труд все больше становится делом чести и совести, а рождение детей и их подготовка к жизни неизбежно становятся делом все более постыдным. Даже если такое отношение отрицается, для семьи и детей остается все меньше времени, что доказывает несостоятельность прекрасных фраз, превозносящих значение семьи.

Каким бы сдержанным либо, наоборот, агрессивным ни был превратившийся в рабочую машину человек, он говорит одно: «Кто не работает, тот ничего не имеет». И он прав. Действительно, не имеет. Он мог бы отдавать, но не умеет этого делать. Рабочая машина любит исключительно работу. Если работы нет, человек из сдержанного делается агрессивным. Чтобы этого не произошло, он придумывает себе всякие занятия. Хотя бы будет перетаскивать кучу земли с одного места на другое. Рядом с ним может находиться любящий человек и ждать, когда тот поймет, что его любят, но так этого и не дождаться. Так чувство любящего человека оборачивается ненавистью, и человек-машина может самоуверенно утверждать, что его и не любят вовсе. Ему кажется, что как семья, так и общество ждут от него только выполнения работы.

Чем больше человек работает, тем он бесчувственнее и равнодушнее к чувствам окружающих. Чрезмерное усердие в работе превращает женщину в рабочую скотину и мужчину – в машину. Если жена желает нравиться сверхдобросовестному мужу, если считает правильным лишь мужской образ мыслей, если делает все, чтобы превзойти себя, то она не умеет быть женщиной. Сверхдобросовестная женщина не порождает жизнь, а разрушает ее. Она является машиной, которая не рожает детей, и вещью, которую муж использует по своему желанию.

Чувство долга обращает любовь в ненависть.

Все, что делается из чувства долга, превращается в трудовую повинность. Например: что произойдет, если женщина рожает, поскольку обязана рожать? Можно быть уверенным в одном – у нее случится разрыв промежности. О других патологиях я говорить не буду. О разрыве промежности я заговорила потому, что беременные женщины спрашивают, как этого избежать. Чем в большей степени роды являются для женщины работой, тем масштабнее разрыв промежности. Чем сильнее испытываемая женщиной безнадежность, тем в большей мере роды воспринимаются женщиной как огромный страшный труд, и в итоге промежность у нее разрывается вплоть до прямой кишки. Теперь у женщины влагалище и прямая кишка, вместе взятые, являют собой огромное страшное зияние, опасное для жизни.

Был такой период, когда гинекологи и акушерки были обязаны разрезать промежность всем роженицам, поскольку считалось, что промежность рвется у всех рожениц. Прямая рана заживает лучше, потому что ее легче зашить. Старые акушерки помнят старые добрые времена, поэтому попасть под присмотр такой акушерки – везение для роженицы. Времена меняются, и протест как рожениц, так и медперсонала против этого приказа позволяет его не придерживаться, однако вместе с тем промежность у женщин, включившихся в соревнование по добросовестности, подвергается все большей опасности, какой бы умелой ни была акушерка. Какие боли приходится терпеть бедной женщине впоследствии, равно как и утрату чувствительности, – об этом знает только она сама. Если она не стесняется поделиться своей бедой с мужем, то с великим удивлением обнаруживает, что муж и слушать ее не желает. Почему? Он не желает ощущать себя виноватым. Женщины! Вместо того чтобы выдумывать обвинения, начните высвобождать свой стресс, и промежность у Вас заживет.