Осколки континента - Бенгт Шёгрен

Раймонд Декэри пишет в книге «Фауна Мадагаскара», что мусульмане, живущие на Коморских островах, верят в то, что дюгони происходят от людей. Согласно их легендам, брат и сестра однажды согрешили в воде, и в наказание за кровосмешение Аллах превратил их в нечто среднее между человеком и рыбой.

Но это не мешает населению, как на Коморах, так и на других островах, с удовольствием, не боясь быть людоедами, употреблять мясо дюгоней. Привлекает и шкура этих животных. Считается, что из нее можно получить самую крепкую кожу для сандалий и для других поделок. Говорят даже, что Ноев ковчег, сыгравший большую роль в истории древнейшего Израиля, был покрыт кожей дюгоня, обитавшего в Красном море.

Несколько столетий назад морских коров было много повсюду, где у берегов имелись подходящие пастбища. Многие европейские путешественники прошлого писали о крупных стадах дюгоней в местах, где это животное сейчас встречается редко или где оно совсем исчезло. Такие свидетельства содержатся и в книге французского путешественника-гугенота Франсуа Легата «Путешествия и приключения», где он рассказывает о своем посещении острова Родригес: «Иногда мы обнаруживали три или четыре сотни дюгоней, пасущихся на прибрежной донной растительности. Они совсем не пугливы, часто мы даже ощупывали их, чтобы выбрать самых жирных. Для этого мы цепляли их веревочной петлей за хвосты и вытягивали из воды». «Вкуснее всего мясо детенышей, — констатирует он и добавляет, — тот, кто первый Раз попробовал мясо дюгоня, как правило, принимал его за настоящую говядину». Подобные замечания можно встретить и у путешественника на Маврикий Бернардена де Сен-Пьера: «Иногда здесь ловят ламантинов[22]. Я ел их мясо, оно напоминает говядину».

У Маскарен и Сейшел дюгони давным-давно уничтожены, а в других местах количество их сильно уменьшилось. Название сейшельского острова Иль-о-Ваш (или же Иль-о-Ваш-Марин, то есть Остров Морских коров) — единственное, что напоминает о них. Точное время их исчезновения неизвестно. Но поскольку ни один автор XIX века не упоминал дюгоней, можно предположить, что это произошло скорее всего сразу же после колонизации. Они были истреблены так же быстро, как и морские коровы Стеллера в других частях света. А тех истребили уже через двадцать лет после того, как обнаружили…

Морские коровы — единственные млекопитающие, использующие морскую растительность и «превращающие» ее в съедобное «говяжье» мясо. Тюлени и киты, например, питаются различного рода животной пищей. Поэтому, когда шли дискуссии о путях получения из моря большего количества белка для голодающих, супружеская пара исследователей, англичане Кейт и Колин Бертрам, предложила разводить именно ламантинов и дюгоней. В 1966 году в американском журнале «Морские границы» они писали о том, что этих животных можно разводить в прибрежных водах в качестве прирученного скота, но сначала надо запретить их хищническое истребление и предоставить им возможность увеличить свои стада настолько, чтобы они выдерживали отлов, основанный на рациональных принципах ведения хозяйства.

В этом случае дюгоней не трудно было бы транспортировать в те районы, где они когда-то обитали и где, следовательно, есть необходимая для них среда. Однажды дюгони в течение двух месяцев существовали в танкере, заполненном водой. Владелец судна вначале принял их за жертвы кораблекрушения и сигнализировал им. Лишь подойдя поближе, он увидел, что над водой были головы дюгоней.

Для Продовольственной и сельскохозяйственной организации при ООН было бы небезынтересно узнать, что у перенаселенных архипелагов типа Маскарен и Сейшел есть шанс заселить свои прибрежные воды морскими коровами и, таким образом, увеличить производство мяса без излишних капиталовложений.

Некогда поблизости от Маскарен и Сейшел обитали киты. Будучи на Маврикии, Бернарден де Сен-Пьер отмечал: «Часто с наветренной стороны острова видны киты, особенно в сентябре, в период их спаривания». На Сейшелах, на маленьком острове Сент-Анн за Викторией сохранились развалины китобойной станции.

История отлова китов на Сейшельской банке ведет свое начало с XIX века, когда американские китобойные суда из Бостона и других портов атлантического побережья США достигали Тихого и Индийского океанов в поисках настоящих китов и кашалотов. Для китоловов того времени, не имевших возможности на своих парусных судах ни разделывать туши китов, ни вытапливать из них жир, было важно как можно скорей добраться до островов, где они могли бы выволакивать туши на берег и перерабатывать их до того, как те начинали портиться.

У Сейшел охотились в основном на кашалотов — больших зубастых китов, питающихся кальмарами. На Сейшельской банке они водились в большом количестве. Но эта эпоха в истории островов закончилась уже в 60-х годах XIX века. Тогда китобои достигли юга Индийского океана и французских островов Крозе, где они начали отлов южных китов, принадлежащих к семейству так называемых северных пиратов (Eubalaena glacialis). Их длинные эластичные усы («китовый ус») особенно ценились и использовались для изготовления упругих корсетов и поясов.

После того как южные киты, как, впрочем, и киты северных морей, из-за прихоти женской моды были почти полностью истреблены в Европе и в Америке, китобои вспомнили о Сейшелах.

В 1913 году сюда прибыл норвежский капитан Хенриксен на судне «Эбба». Его команда убила двенадцать кашалотов, обработала их прямо в море, потеряв при этом значительную часть ценного спермацетового жира. После этого Хенриксен и еще один владелец китобойного судна основали акционерное общество и построили жироварню на острове Сент-Анн.

Кроме кашалотов они намеревались ловить сейвалов, которые подходили к Сейшельской банке со стороны Антарктики в зимние для Южного полушария месяцы. Одновременно предполагалось использовать гуано[23], скопившийся в огромных количествах после ледникового периода на коралловых островах к югу от Сейшел. Но этим предпринимателям удалось достичь немногого. Они поймали 121 кашалота, одного кита, но ни одного сейвала и экспортировали 2191 бочку добытого жира, то есть меньше восемнадцати бочек на одного кита. Когда в 1946 году английский биолог Уэлер исследовал потенциальные возможности Сейшельской банки, он пришел к выводу, что это акционерное общество выловило самок и детенышей.

В 1915 году предприятие было ликвидировано, а сооружения на острове Сент-Анн превратились в развалины. Позже не раз возникали идеи создания китобойных акционерных обществ, и некоторые из них вплоть до 30-х годов XX века в разное время пытались использовать Сейшелы как базу. Эти планы так никогда и не осуществились, возможно потому, что здесь, как и в других местах, китов осталось слишком мало. «С точки зрения современных методов добычи, — писал Уэлер, — отлов малого количества китов на банках невыгоден, и, если, как я предполагаю, основная часть здешних китов — самки и детеныши, было бы разумнее скорее объявить их заповедными, чем делать жертвами хищнического предпринимательства».