Анти-Мединский. Опровержение. Как партия власти «правит» историю - Андрей Буровский

Но и тема важна. Писать о мифах о России своевременно по крайней мере по двум причинам:

1) Эти мифы смертельно надоели всем россиянам, не пропивших мозгов и не потерявших способности мыслить в идеологических баталиях. Действительно, ну сколько можно твердить, что Россия — мрачное исключение из правила, что в ней всё и всегда было плохо, что русские — сборище агрессивных тупых дикарей?

Критическое отношение к самим себе — очень привлекательное качество, но разумную меру самокритики мы превзошли давным-давно, регулярно впадая в самый натуральный мазохизм. Ну сколько можно?! Надоело уже…

2) Эти мифы невероятно мешают, буквально выбивая из рук и мастерок строителя, и штурвал самолета. По гениальной формуле Мединского, «попробуйте построить дорогу, если вы точно знаете, что в России не бывает и не может быть хороших дорог?».

Действительно — как?!

Я совершенно согласен с Владимиром Мединским в том, что

1) Историческое сознание людей мифологично по определению.

2) Исторические мифы живут собственной жизнью, определяя отношение людей к их истории, в конечном счете — и к самим себе. Они — самостоятельный фактор истории и политики.

3) Чёрные мифы о России изначально созданы нашими врагами в политических целях. И Стефан Баторий, при всём своём рыцарстве, таскал за собой целую типографию: писать о скотстве московитов, преувеличивать свои подвиги и широко сообщать в Европе и о том, и о другом. И Наполеон не только использовал уже существующие мифы о России, но и сам творил легенды в невероятном количестве. Одна история про «Завещание Петра Великого» чего стоит! Легенда о «Завещании…» призывающем завоевать всю Европу, была сочинена польскими эмигрантами…

4) Внутри самой России черные мифы о ней подхвачены малочисленным, в основном столичным, но притом очень горластым слоем так называемой интеллигенции.

В отношении к этой публике мы с Владимиром Ростиславовичем расходимся мало. Но положение публичного политика накладывает ограничения… Приходится всех понимать и всех любить, оставаться всегда приличным, стараться никого не обижать. В результате В. Мединский не сказал многого, на что имел все основания.

Мне проще! Я не связан правилами публичности, я могу называть кошку кошкой, а дурака — дураком.

А кроме того, есть у нас с Владимиром Ростиславовичем и две точки несоприкосновения… Мединский конечно, даже не пытается спрашивать: а может, для черных мифов о России есть хоть какие-то основания? И зря…

А кроме того:

1) Он ничего не писал о мифах, которые сочинялись в России о других странах и народах. Мог и не писать, поскольку книга «Мифы о России»? Формально — мог, но в результате получается в духе «оборонного сознания», о котором хорошо пишет Д. Верхотуров[3]: все русских обидеть норовят, сами же русские необычайно милы. Всегда хотели другим только хорошего. Ну, и храбрые очень, конечно.

Вопрос же совсем простой — а «вдруг» в России циркулируют мифы о других государствах? А вдруг их сочинили из какой-то политической потребности?! А «вдруг» внутри этих стран есть своя «пятая колонна», которой выгодны такого рода мифы о самих себе?

Словом — а что, если у других народов и в других странах — всё как у нас? Или почти всё? А мы сами выступаем в точно такой же роли вралей и клеветников, как все остальные?

А то ведь ходят по России не только байки про запойных русских бездельников, но и про тупых высокомерных британцев, про французов-лягушатников, про злобную татарву и немцев-садистов. Как с ними быть?

2) Мединский считает, что всякий «положительный миф» о России — это хорошо. Такой миф укрепляет волю к жизни, помогает противопоставить себя врагам, утверждает в позитивном мировоззрении…

Но как быть с мифами сиропно-розовыми? С мифами, несущими о самих себе идиотически-восторженное представление? Как быть со сказками о милейших и добрейших русских, которые всегда несли всем окружающим только хорошее?

Такие мифы неизбежно циркулируют по всем народам и странам — с той же неотвратимостью стихии, что и чёрные мифы разрушения.

Но давайте последовательно: и о том, в чём же глубоко прав Мединский, и что он от нас утаил.

Среди исторических мифов

Исторические факты волнуют людей меньше, чем исторические мифы. Факты ведь вообще дело скучное, для абсолютного большинства людей история осмысляется как миф. И не только история, а вообще все на свете. Даже само устройство мироздания осмысливается как миф.

Птолемей полагал, что в центре Вселенной находится Земля, вокруг которой вращается Солнце. Коперник считал, что в центре Вселенной находится Солнце, а Земля вращается вокруг Солнца. А Фридман показал, что и Солнце и Земля — части вечной бесконечной Вселенной, которая расширяется уже 18 миллиардов лет.

Но всё это — вовсе не мифы, а научные модели. Модель Птолемея позволяла понимать устройство Вселенной хуже, чем модель Коперника, но обе они сами по себе не несли в себе эмоции. Мир устроен вот так-то — и всё. Ну, и что должен делать школьник с такими моделями? Хоть с моделью Земли-лепешки, стоящей на спинах слонов, хоть с моделью вечной и бесконечной Вселенной?

А ничего. С фактами ничего делать нельзя, кроме как учить их, исследовать и запоминать.

«Зато» эти скучные факты можно превращать в мифы — и вот тогда-то всё становится совершенно замечательно. Можно, например, рассказать, что беднягу Коперника чуть не спалили живьем инквизиторы, потому что якобы католическая Церковь требовала верить в плоскую Землю, и убивала за веру в шарообразность Земли. Само по себе это полная ахинея, которую и вслух произнести не всякому позволит совесть.

И не была никогда шарообразность Земли какой-то запретной идеей.

И не было в Польше инквизиции — никакой, никогда.

И был Коперник католическим священником.

И покровительствовал ему сам Папа римский.

И вообще был Коперник очень практичным, приспособленным к жизни человеком.

Но «зато» расскажешь сказку про милого нескладного ученого чудака-Коперника, расскажешь, как его преследуют злые попы, — и возникает миф! Тёплый, уютный миф, в котором есть «свои» и «чужие», есть за кого переживать и на кого негодовать.

Конечно, Коперник не особенно удачный персонаж для мифологии… Но где-то рядом стоит Галилео Галилей. Модно ведь и «не знать», что пострадал он вовсе не из-за шарообразности Земли, а из-за интриг в Ватикане — в каковых интригах с упоением участвовал, да проиграл. Главное — пострадал… Публично отрекался от своего еретического учения — было дело?! Если верить легенде, встав с колен, крикнул: «А всё-таки она вертится!» Вот это миф! Вот это легендища! В таком мифе появляется уже всё необходимое, чтобы использовать его и для строительства своей собственной жизни, и для политических целей. Причём использовать совершенно независимо от того, кто или что, зачем и почему и вокруг кого или чего вертится. Тут трагедия ученого, затравленного серыми умами, понимаешь!

Вот и стихотворение Евгения Евтушенко:

Учёный, сверстник Галилея,Был Галилея не глупее.Он знал, что вертится Земля,Но у него была семья.

А?! Каково?! С помощью такой формулы можно ведь и собственную мелкотравчатую подловатость на сто рядов оправдать. Солженицын призывает «жить не по лжи»… Идти на «открытое партийное собрание» смерть как не хочется — да и попросту лень… А тут ему, занюханному младшему научному сотруднику, подкидывают замечательную идею, с опорой на миф про Галилея…

…«Но у него была семья…» — бормочет стёртый жизнью человечишка и покорно топает на «открытое партийное». Как Галилей. Присоединяясь к великану науки…

Вот это — да! Вот это — астрономия! Вот это — «историческое знание»!

А то что — какие-то скучные светила… Какие-то математические формулы… Какие то тоскливые, совершенно не назидательные знания, что никто Галилея и не думал преследовать…

Научное знание — безличностно.

Миф заставляет лично «присоединяться» к чему-то.

Миф включает в себя и эмоции.

К счастью для народных масс, устройство мироздания давно осмыслено в виде мифов.

Например, в Книге Бытия, которой начинается Библия, не только описано, как именно Бог создал мир, но и сказано вполне определенно: «И увидел Бог, что это хорошо»[4]. Вот это уже миф!

Миф — это и объяснение мира, и отношение к миру. Это и знание, и эмоция вместе. Мифы нужны даже для создания образа Вселенной: а ведь движения космических объектов предельно далеки от интересов людей. Казалось бы — ну на кой бес нам эмоции по этому поводу?

В отличие от вращения Галактики, история стран и народов имеет самое прямое отношение к жизни отдельных людей. Особенно история стран и народов, которые существуют сейчас. Историю Рима и то трудно писать «чисто научно», но это хоть в какой-то степени возможно. «Чисто научную» историю Германии, Британии и России написать практически невозможно.