Операция «Кронштадт» - Василий Анатольевич Криптонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Времени рассуждать на эту тему не оставалось. Отменив технику, я толкнул Мишеля влево, сам прыгнул вправо. Но шар с неожиданной сноровкой последовал за мной. Я взмахнул цепью, и в тот миг, когда она коснулась шара, прогремел взрыв.
Меня отбросило волной на капот ближайшей машины. Жорж приземлился рядом со мной, выругавшись сквозь зубы. Я тут же приподнялся, оценивая обстановку.
Валерий и его подружка лежали на земле. Евгений стоял на коленях, всё ещё занятый своим лицом — этот точно больше не боец. А вот «двое из ларца», которые стояли дальше всех, от взрыва не пострадали. Один уже опять натягивал тетиву призрачного лука, целя стрелой в меня.
— Да как же надоел этот балаган! — разозлился я и одним движением соскочил с капота.
Первым на моём пути оказался Валерий. Он попытался что-то сделать, но получил удар кулаком в живот и с писком согнулся пополам. Девчонка, взвизгнув, отпрянула.
Я взмахнул цепью, и та послушно удлинилась. Ну, ребятки, пора поплясать!
Стрела лучника пролетела мимо меня, и о её судьбе я не заботился. Моя цепь завертелась, воздух взвыл. Стрелок подпрыгнул, пропуская цепь под собой. Второй не успел — он пытался сколдовать ещё один чёрный шар. Но цепь подсекла его раньше. Парень, вскрикнув, повалился на асфальт, и недоделанный чёрный шар рванул прямо у него в руках.
Взрыв на этот раз вышел не такой мощный, меня всего лишь опалило горячим ветром. Но хозяину шара, который угодил в самый центр взрыва, и этого оказалось более чем достаточно. Его руки бессильно опали, глаза закатились. Ещё минус один. Отлично…
— Что здесь происходит?! Немедленно прекратите! — прогремел явно усиленный магией голос.
Знакомый голос.
Я обернулся и увидел Синельникова, сломя голову несущегося к месту происшествия. А за ним табуном неслась вся наша компания, выскочившая из кафе. Великая княжна была среди них, но Кристина предусмотрительно держалась рядом.
— Уходим! — выкрикнул Валерий.
Девчонка бросилась к машине первой. Я заметил, что у этого «Призрака» теперь тоже не достаёт стёкол. Как и у многих машин вокруг — видимо, взрывы не пропали даром. Валерий поднял Евгения, лучник — любителя чёрных шаров. Они на удивление быстро погрузились в салон. За рулём на этот раз оказалась девчонка.
Движок взревел, завизжали шины, стираясь об асфальт, и «Призрак», наращивая скорость, полетел прочь.
* * *
— Какой позор, какой позор! — разорялся Синельников, бегая взад-вперёд. — Курсанты Императорской Академии ввязались в уличную драку!
Для разноса нам выделили что-то вроде конференц-зала отеля, который сейчас не использовался. Мы неформально сидели на столах, а Синельников метался, как раненый бизон, пытаясь найти слова, которые надёжнее разбудят в нас совесть.
«Мы» — это я, Мишель и Жорж Юсупов. Вот уж не думал, что когда-нибудь мы влипнем такой компанией, но чего только на свете не бывает.
Мне было скорее весело. Жоржу было скорее плевать. А Мишель сидел бледный и, кажется, готов был грохнуться в обморок. Едва ли это являлось последствием взрыва, скорее — страхом перед возможным отчислением из Академии.
— О чём вы думали?! — остановился Синельников и уставился на меня. — Господин Барятинский?!
— А почему это вы его спрашиваете? — вмешался Жорж. — Как будто он был главным!
— О, так вы, господин Юсупов, хотите взять вину на себя?! — обратился к нему Синельников. — Похвально-с, неожиданный поступок для чёрного мага!
— Ничью вину я брать не собираюсь! — взбеленился Жорж. — Мне просто уже осточертело это! Со всех сторон только и слышишь: «Барятинский — то! Барятинский — сё!». Если Барятинский где-то оказался — значит, он непременно главный герой драмы!
— А вы полагаете главным героем себя? — Синельников сложил на груди руки. — Что ж, полагаю, отец будет вами гордиться.
Упоминание Юсупова-старшего мгновенно привело Жоржа в чувство.
— Не надо только вмешивать в это отца! — совсем другим тоном сказал он.
— Полагаете, Венедикт Георгиевич не узнает о случившемся? Полагаете, он уже не знает?! — наигранно удивился Синельников. — Лучше изложите мне свою версию как можно скорее — чтобы я, в случае чего, мог выступить на вашей стороне. Разумеется, при условии, что ваша сторона этого заслуживает.
Жорж несколько секунд злобно посопел носом и начал излагать:
— Барятинский разбил мою машину. Я вышел посмотреть. Этот, — он небрежно кивнул на Мишеля, — зачем-то выбежал следом.
— Я хотел помочь починить, — пробормотал Мишель.
— Не знаю, чего он там хотел, — буркнул Жорж. — Но тут сразу подъехали эти…
— Какие «эти»? — спросил Синельников.
Жорж пожал плечами, и я почувствовал, что пора внести свою лепту.
— Курсанты из какой-то московской академии, — сказал я. — Мы с ними ещё в Петербурге на заправке познакомились. Они вели себя там… неподобающе. Пришлось преподать урок хороших манер.
— Эти мерзавцы меня узнали, — сказал Мишель. — И сразу же напали, даже слова не сказав…
Жорж вдруг спрыгнул со стола и, сжимая кулаки, прошёл к окну. Мы все, включая Синельникова, проводили его взглядами.
— Так всё-таки это из-за тебя! — Жорж развернулся на каблуках, уставился на меня. — Клянусь честью, Барятинский, ты у меня уже в печёнках сидишь!
— Жорж вообще ни в чём не виноват, — сказал я, не обратив внимания на этот выпад. — Он за Мишеля вписа… вступился.
Синельников с видимым трудом принял эту мысль. Жоржу всё далось ещё труднее.
— Так, — сказал Синельников. — Значит, во всём виноваты какие-то москвичи… И где же они, позвольте узнать?
— Ещё увидимся, наверное, — сказал я. — Если угодно, познакомлю.
— Хватит, господин Барятинский! — Синельников топнул ногой. — Прекратите, или я добьюсь, чтобы вас отправили обратно в академию! Несмотря на Игру!
Это было определённо вряд ли. На Игру-то, может, и несмотря, а вот снять с меня задание следить за великой княжной у Синельникова точно не получится.
— Молчу, — сказал я, потупив взгляд.
— В результате вашей эскапады пострадали более десятка автомобилей!
— Я компенсирую ущерб, — сказал Жорж.
— Я компенсирую, — возразил я.
— Нет, я! — взвился Жорж. — Прибереги свои жалкие гроши для милостыни!
— Нет уж, спасибо! — не остался я в долгу. — Благодаря мне ваш род вылетел из Ближнего Круга. Если вы теперь вовсе по миру пойдёте — никогда себе этого не прощу!
Жорж, казалось, готов был достать шпагу.
— Хватит! — вновь грянул Синельников. — Как малые дети, ей-богу.
Мы притихли. Не знаю, как до Жоржа, а до меня и вправду дошла вся нелепость ситуации. Ещё бы подарками друг друга осыпать начали.
— У меня нет оснований не доверять словам отпрысков двух знатнейших родов, — принялся рассуждать Синельников. — Если ваш товарищ, господин Пущин, подвергся нападению, вы,
