История против язычников - Павел Орозий

11. Филипп, словно бы со сторожевой башни наблюдая за безрассудным образом их жизни и, как искусный мастер обмана, постоянно оказывая помощь более слабым, поддерживая в войнах напряженность и огонь, подчинил себе как побежденных, так и победителей.

12. Этому Филиппу для обретения господства во всей Греции предоставило удобный случай неизмеримое владычество фиванцев, которые после того как на побежденных лакедемонян и фокидян, изнуренных убийствами и грабежами, на общем совете Греции наложили, ко всему прочему, такой большой штраф, какой те никаким образом не смогли бы уплатить, заставили их обратиться к оружию.84

84 Совет дельфийских амфиктионов 356 г. до н. э. по инициативе фиванцев и фессалийцев наложил на фокидян штраф за святотатственную запашку земли, принадлежавшей Дельфийскому храму, о чем сообщает Павсаний (Paus. X.2). Одновременно с этим штраф был наложен и на лакедемонян, осужденных за взятие Кадмеи, акрополя Фив, в 382 г. до н. э. Эти события стали поводом для так называемой «Первой Священной войны». См. также: Diod. Bibl. XVI.23, 29.

13. И вот фокидяне под предводительством Филомела и при поддержке лакедемонян и афинян, начав битву и обратив неприятелей в бегство, захватили лагерь фиванцев. В следующем сражении среди безмерного убиения того и другого народа был убит Филомел;85 на его место фокидяне поставили полководцем Эномая.86

85 Сражение, в котором погиб Филомел, произошло, вероятно, в 354 г. до н. э. у местечка Нион (в настоящее время — греческая Тифорея) в Фокиде.

86 Имя нового полководца фокидян (Oenomaus — у Орозия) у Юстина (Jus. Epit. VIII. 1.14) звучит как Ономарх (Onomarchus).

14. В свою очередь фиванцы и фессалийцы, совершив набор граждан, по собственной воле добивались себе руководителем Филиппа, царя Македонии, которого прежде, как врага, чуждались. Когда началась битва и когда фокидяне были разбиты почти наголову, победа перешла к Филиппу.87

87 Возможно, что в данном отрывке речь идет о сражении фокидян в южной Фессалии в 352 г. до н. э. с объединенными силами фессалийцев и македонян. Юстин (Jus. Epit. VIII.2.3–5) изображает поражение фокидян как справедливое наказание за их святотатство, для чего в рассказе о битве подчеркивает такое обстоятельство, как использование воинами Филиппа лавровых венков, что вселило в фокидян священный трепет.

15. Однако афиняне, когда услышали об исходе войны, чтобы Филипп не прошел в Грецию, заняли Фермопильское ущелье точно так же, как прежде, когда стремительно надвигались персы.88

88 Эта событийная параллель между противостоянием афинян македонянам при Филиппе II в 352 г. до н. э. и греков персам в 480 г. до н. э. заимствована Орозием у Юстина (Jus. Epit. VIII.2.8).

16. В результате Филипп, когда увидел себя отрезанным от входа в Грецию, войну, приготовленную для врага, обратил против союзников: ибо города, полководцем которых не так давно сам являлся, которые были открыты для выражения благодарности и встречи, он подверг, словно неприятель, нападению и безжалостно опустошил их,

17. и, полностью уничтожив всякую видимость союзничества, жен и детей всех продал в рабство, храмы же все порушил и разграбил, и все же ни разу на протяжении двадцати пяти лет не был побежден, хотя бы разгневанными богами.

18. После этого он переправился в Каппадокию и там с таким же вероломством вел войну, истребил захваченных с помощью хитрости соседних царей и всю Каппадокию поставил под власть Македонии.89

89 Орозий ошибается вслед за Юстином (Jus. Epit. VIII. 3.6). В Каппадокию Филипп никогда не переправлялся и, тем более, не завоевывал ее. По-видимому, речь идет о походе Филиппа во Фракию (352–351 гг. до н. э.), а не в Каппадокию. В то же время авторы комментариев к изданию Эпитомы Юстина, Э. Л. Казакевич и М. И. Рижский, считают, что вместо «Cappadociam» в данном месте сочинения Юстина следует читать «Chalcidicam» (Юстин. Эпитома сочинения Помпея Трога «Historiae Philippicae» // ВДИ 1954. № 3. С. 194).

19. Затем, после убийств, пожаров и грабежей, учиненных в союзных городах, убийства обратил он на братьев: их, рожденных отцом от мачехи, он задумал уничтожить, поскольку боялся сонаследников.90

90 Речь идет о трех сыновьях Аминты от его второй жены Гигеи: об Архелае (убит в 359 г. до н. э.), Арридее и Менелае (убиты в 348 г. до н. э.). Сводных братьев Филиппа называет Юстин (Jus. Epit. VII.4.5).

20. Когда же он убил одного из них, двое других бежали в Олинф;91 вскоре Филипп, напав на него, подобно врагу, древнейший и необычайно процветающий город наполнив убийствами и кровью, очистил от богатств и людей, уведенных же силой братьев предал пытке и казни.

91 Олинф — город в Халкидике на берегу Торонейского залива, игравший ведущую роль на Халкидике, состоял с 358 г. до н. э. в союзе с Афинами; был взят Филиппом Македонским в 348 г. до н. э.

21. Потом, когда, возгордившись уничтожением союзников и убийством братьев, он решил, что ему позволено все, чего бы он себе не представил, захватил он золотоносные места в Фессалии и серебряные рудники во Фракии,92 и, чтобы не осталось ничего, что не нарушало бы закон человеческий и божественный, он, захватив море и рассеяв повсюду флот, решил также предаться пиратству.

92 Филипп завладел Пандейскими рудниками во Фракии еще в 356 г. до н. э. после захвата Амфиполя. В районе Пандейских рудников Филипп основал город Филиппы. Ср.: Jus. Epit. VIII.3.12.

22. Далее, когда двое братьев, царей Фракии, спорящие о границах царства, по общему согласию просили его выступить судьей, Филипп, по обыкновению своей натуры прибывший на суд со снаряженным войском, словно бы на войну, лишил несведущих юношей и жизни, и царства.93

93 Эти события произошли в 346 г. до н. э. (Jus. Epit. VIII.3.14–15).

23. Афиняне же, которые еще недавно, укрепив Фермопилы, отразили нападение Филиппа, (теперь), домогающиеся по своей воле от него мира,94 предупредили коварнейшего врага о нерадивой охране прохода.

94 Имеется в виду Фнлократов мир 346 г. до н. э.

24. Остальные же города Греции, чтобы как можно ревностнее посвятить себя гражданским войнам, под видом мира и союза по доброй воле предали себя чужеземному владычеству;

25. главным образом, когда фессалийцы и беотийцы призвали Филиппа, чтобы тот стал полководцем, выступившим против фокидян, и вел предпринятую войну; а фокидяне, со своей стороны, присоединив к себе афинян и лакедемонян, стремились то еще более разжечь войну, то деньгами и просьбами прекратить ее.

26. Филипп тайно обещал и тем и другим разное: успокаивая фокидян клятвой в том, что даст им мир и прощение, он, с другой стороны, гарантирует фессалийцам, что скоро придет с войском; он между тем не позволяет ни тем, ни другим готовить войну.

27. В результате, снарядив войска, Филипп, ничего не опасаясь, вступает в Фермопильское ущелье и, разместив там караулы, захваченное, укрепляет его.

28. Тогда впервые не только фокидяне, но и вся Греция почувствовала себя захваченной: ибо Филипп, растоптав веру и поправ клятву, первых предал неслыханному растерзанию фокидян, затем кровавым присутствием он произвел такие опустошения городов и пределов всех (прочих греческих народов), что даже во время его отсутствия царил страх.

29. Когда же он возвратился в (свое) царство, по обыкновению пастухов, которые стада свои перегоняют то на летние, то на зимние пастбища, он по собственному желанию принялся переселять народы и города, когда ему казалось, что какие-то места нужно населить плотнее, другие более редко.95

95 См.: Jus. Epit. VIII.5.7.

30. Всюду мерещился достойный сожаления вид и омерзительнейший род бедствий: претерпевать погибель без вторжения, завоевание без войны, изгнание без преступления, господство без победителя.

31. Гнетет несчастных страх, обрушившийся среди мук несправедливостей, и возрастает от самого притворства боль, там глубже вонзающаяся, где меньше можно увидеть явно трепещущих от ужаса, из опасения, что собственно слезы же прольются в уплату за строптивость.

32. Одни народы, сорванные со своих привычных мест, он разместил напротив пределов вражеских, других расположил на отдаленных границах царства; некоторые (народы), ревнуя к их силе, он распределил для пополнения опустевших городов, чтобы они не могли совершить то, на что, как верили, были способны.

33. И вот, то исполненное необычайной славы тело некогда цветущей Греции он, отняв предварительно свободу, расчленил на бесчисленные и истерзанные кусочки.

1. Однако, хотя Филипп совершил это в некоторых городах Греции, в ужас он поверг всех, заключив из добычи немногих о богатстве всех; посчитав, что для подготовки такого же опустошения во всем мире ради успешного исхода необходим морской город, счел Византий,96 славный город, наиболее удобным для того, чтобы он стал ему опорой на суше и на море, и тотчас заключил его, оказавшего сопротивление, в осаду.97