Коронованный череп - Фергюс Хьюм

Энн подняла голову. Лицо ее было бледнее, чем обычно.

— Я расскажу все, что знаю, Ральф, — тихо проговорила она.

— Вы же понимаете, к чему это приведет? — проворчал Пенриф в ответ.

Девушка кивнула и повернулась к Анаку:

— Говорите.

Рабочий смутился и опустил взгляд, не в силах посмотреть в глаза женщине, которую взялся обвинять. Он долго колебался, переминался с ноги на ногу, мял в руках кепку, словно не знал, с чего начать. Наконец, его прорвало:

— Ну, ладно… Вы правы, это Полуин попросил меня высказаться, — вызывающе объявил Хью. — Я рассказал ему о том, что видел, и он попросил меня держать язык за зубами, пока не придет подходящий момент. Когда я работал на пожаре, он показал мне на эту даму и ее оруженосца, — тут он ткнул пальцем в сторону Пенрифа, — и сказал, что сейчас, пока они вместе, лучший момент, чтобы выложить все как есть. Я видел, что они делали!

— Ну, — холодно протянул Форд. — И что же они делали? Убивали Джона Боуринга?

— Нет, этого я утверждать не стану, — грубо объявил Хью Карни. — Но я видел их незадолго до аварии.

— Может быть, вы объясните более внятно? — продолжал Освальд ледяным тоном. Он был уверен, что этот великан — всего лишь глашатай Полуина, который, судя по всему, и стоял за этим страшным делом.

— Я в тот день работал на карьере, — тяжело вздохнув, начал Анак, — и мне понадобилось сходить домой за динамитом. Я шел по тропинке. Над пустошами висел туман. А потом я услышал грохот падающего камня.

— Падающего камня? — с сарказмом переспросил Пенриф.

— Ну, тогда я не знал, что именно происходит. Но любой рабочий каменоломен с легкостью узнает этот звук. Правда, тогда я не обратил на этот шум внимания, решив, что он связан с работой в карьере.

— Но карьер находится совершенно в другой стороне, — хладнокровно заметила Энн Стреттон.

— Ну, мисс, вокруг клубился туман, а пустоши, бывает, со слухом шутки шутят, — возразил молодой гигант. — Не всегда поймешь, откуда идет звук, может, я и перепутал. Но потом я увидел вас, мисс. Вы прошли мимо меня, едва не задев. И выглядели вы очень испуганно.

— Может, вы и меня видели? — с насмешкой спросил Ральф.

— Нет, вас не видел. Но я проследил за мисс, потому как стало мне интересно, что она делает одна на пустошах. Я видел, как она подошла и села в вашу коляску, и вы уехали, но вернулись, когда услышали выстрел.

— Ага! — воскликнула Энн. — Господин Форд! Обратите внимание. Этот человек считает, что я сбросила камень, но подтверждает, что меня не было рядом, когда застрелили Боуринга.

— Я не говорил и того, что вы сбросили камень, — грубо сказал Анак. — А вот ваш кавалер вполне мог это сделать.

— Вы же сами только что сказали, что видели меня в коляске на дороге, — тут же перебил его Пенриф.

— А вот и нет, — возразил Хью. — Я видел, как вы спускались с холма и сели в коляску прямо перед мисс Стретгон. А что вы делали наверху? Ясное дело, толкали камень!

Ральф пожал плечами и повернулся к юристу.

— Ну и что вы об этом думаете? — вежливо поинтересовался он.

— Я воздержусь от суждений, пока не выслушаю рассказ мисс Стретгон, — так же вежливо ответил ему Освальд.

— Думаю, что мисс Стретгон нечего сказать, — продолжал Пенриф.

— О, нет, мне есть что сказать, — резко объявила Энн. — По-моему, дорогой Ральф, сейчас для этого самое время. Пожалуйста, помолчи, — прибавила она, махнув рукой, когда увидела, что тот собирается открыть рот, чтобы снова заговорить. — Сначала разберемся с обвинением Карни. — Девушка повернулась к рабочему, который по-прежнему пристально смотрел на нее. — Вы правы и неправы одновременно, — продолжила она тише. — Господин Пенриф вез меня в этот дом, где мы сейчас находимся, так как я собиралась принять приглашение его матери и остаться тут ночевать. Однако по дороге я решила заглянуть к вашей матери, Анак. Я попросила Ральфа остановить коляску и отправилась вверх по тропинке. Но поднялся туман, и в конце концов я остановилась, побоявшись заблудиться. А потом, передумав, я отправилась назад. И тут я услышала грохот падающей глыбы и очень испугалась. В тумане я могла, сама того не заметив, забрести в карьер и попасть под взрыв. Я не видела вас, Анак, когда бежала назад по тропинке, но вполне допускаю, что в этот миг я выглядела очень испуганной…

— Позвольте, я продолжу, — объявил Пенриф, когда девушка остановилась, чтобы перевести дыхание. — Я отпустил мисс Стреттон одну, потому что госпожа Карни приглашала только ее. Однако через некоторое время я увидел, что туман сгущается, и испугался, что Энн может заблудиться. Я привязал лошадь к дереву и отправился было пойти ее искать, но, увидев, как она возвращается, поспешил обратно. Я не видел падения глыбы, так как остановил коляску за поворотом. Когда мисс Стреттон вернулась, мы поехали дальше. Через несколько минут мы услышали выстрел и повернули назад. Так что ваше обвинение, мистер Карни, — чепуха да и только! Мы оба, я и мисс Стреттон, невиновны. Не говоря уж о том, что у нас не было никаких причин убивать господина Боуринга.

— Но вы слышали, как упала гранитная глыба? — спросил Форд, в то время как Анак, выслушав столь простое объяснение, на глазах превратился из разъяренного быка в смирную овечку.

— Да, — с готовностью согласился Ральф. — Но, как я уже сказал, я остановился за поворотом и не видел самого падения, и поэтому решил, что, скорее всего, это отзвук работ в карьере. Но вот в чем Карни прав — господин Боуринг ехал следом за нами. Убийца четко рассчитал: камень упал прямо перед тем, как по дороге должен был проехать его автомобиль. Когда стало ясно, что из аварии Боуринг вышел живым, преступник застрелил его. Но, как мы только что слышали от мистера Карни, наша коляска к тому моменту уже уехала, — насмешливо закончил Пенриф.

Адвокат поклонился, приняв объяснение, которое было логичным и сделанным вполне по существу. Затем он вновь повернулся к Анаку:

— Ну?

Хью Карни поплелся к двери.

— Мне нечего больше сказать, — угрюмо произнес он. — Я видел то, что видел. Они все объяснили.

— Если так, идите и расскажите все это своему другу Полуину, — резко объявил Форд. — Только скажите, Карни, черт вас дери, если вы и в самом деле считали виновными мисс Стреттон и господина Пенрифа, то почему привели толпу громить дом сэра Ганнибала?

— Я думал, что господин Пенриф сбросил камень, а потом сэр Ганнибал стрелял в несчастного, — с легкостью объяснил Анак.

— У вас нет оснований для подобных выводов, — холодно ответил юрист. — Теперь вы можете идти. И будет лучше, если вы прилюдно возьмете назад свое обвинение, иначе можете попасть в неприятности.

Великан кивнул и опустил голову.

— Похоже, я свалял дурака, — проворчал он.

— Нет, это мистер Полуин вас одурачил, — покачал головой Освальд.

Анак странно посмотрел на него, как будто хотел сказать что-то еще, но потом передумал и, тяжело вздохнув, покинул комнату. Все молчали, пока не услышали, как за спиной гиганта хлопнула дверь, а затем Ральф заботливо обратился к Энн:

— Теперь вам, наверное, стоит пойти и присоединиться к моей маме? — спросил он так, словно хотел защитить свою возлюбленную от всего мира.

Мисс Стреттон встала, повернулась спиной к владельцу особняка и обратилась к адвокату:

— Господин Форд, — сказала она совершенно спокойно, — вы ведь приехали в коляске?

— Да, она осталась возле сгоревшего особняка, у ворот.

— А не будете ли вы так любезны отвезти меня назад в Санкт-Эвалдс?

— Охотно… но… — Освальд озадаченно посмотрел на Пенрифа.

Тот побледнел и с тревогой уставился на девушку.

— Энн, что все это значит? — спросил он.

— Это значит, что я собираюсь рассказать мистеру Форду, какой вы галантный джентльмен, — сухо отозвалась девушка. — А потом я покину ваш дом. Надеюсь, навсегда.

Ральф с яростью шагнул в ее сторону.

— Лучше держи язык за зубами! — хрипло воскликнул он.

— Простите, мистер Пенриф, но не стоит так разговаривать с мисс Стреттон, — спокойно сказал Освальд, встав между ними. — Пожалуйста, сделайте шаг назад.

— Вы указываете, что мне делать, в моем собственном доме?

— В вашем собственном доме, — проговорил юрист мягко, но уверенно, — вы должны быть еще более вежливы, чем где бы то ни было.

— Энн! — Ральф снова повернулся к мисс Стреттон, и в его голосе зазвучали умоляющие нотки. — Не рассказывай. Мне кажется, я сошел с ума, когда говорил это.

— Вы имеете в виду, когда угрожали мне? — с ненавистью спросила художница.

— Я еще не начинал угрожать! — выпалил хозяин дома. — Не забывай, я знаю, кого ты прячешь в руднике Пенгелли!

— Это значит лишь то, что вам придется держать язык за зубами, — осадил его Форд.