Битва королев - Виктория Холт

Он был похож на растение, хранимое в темном подвале.

Филипп Август тщательно оберегал его, а Людовик поведал Бланш, что убийцы, посылаемые Джоном, охотятся за ним и в любой момент могут задушить или отравить мальчика. Ведь он воистину законный наследник короны Англии, а Джон лишь узурпатор.

– Мой отец еще не решил, поддержать ли права Артура и объявить войну Англии, или ждать более удобного момента.

Бланш жадно впитывала в себя, что говорилось окружающими. Она уподоблялась шкатулке, где хранятся под замком многие секреты. Делилась она своими мыслями лишь со служанкой Аминтой, вывезенной ею из кастильского замка.

Но не из-за простого любопытства она так поступала. Ей казалось, что, чем больше она будет знать о дворцовых тайнах и династических хитросплетениях, тем полезнее она станет возлюбленному своему супругу, когда он начнет править самостоятельно.

Да и вообще многое может случиться. Вдруг чума откроет ей дорогу к трону!

Она наблюдала пристально за принцем Артуром и мысленно сравнивала его с Людовиком. По всем статьям Людовик превосходил сверстника. Артур пленял нежностью внешнего облика, но был нагл в манерах, что для Людовика было несвойственно. И мозгов у Артура в голове явно не доставало. Артур считал, что Англия упадет в его руки, как перезревшее яблоко, только подует ветер, а Бланш уже поняла, что короны таким чудесным способом не оказываются на головах принцев.

Разглагольствования Артура о его скором торжественном въезде в Лондон и о том, как дядюшка Джон добровольно уступит ему корону, наскучили юной парочке. Бланш попросила своего смышленого не по годам супруга проверить, насколько основательны притязания хвастунишки. Людовик незамедлительно провел расследование и поделился его результатами с женой.

– Если б Джеффри Плантагенет был коронован, то сын его Артур считался бы первым наследником престола. Но Джеффри имел несчастье или глупость пасть в сражении еще при жизни своего папаши Генриха Второго, а Генрих, умирая, не назначил себе преемника, потому что обиделся на всех своих мятежных сыновей. Второй его сын – Ричард Львиное Сердце, сел на трон, минуя Артура, а так как он не успел завести потомства, сражаясь все время в чужих странах, то после его гибели корону захватил Джон. Дело настолько запутанное, что даже ты имеешь какие-то права на престол, как внучка Генриха Второго.

– Но у Джона могут родиться наследники.

– Если Джон такой плохой правитель, как о нем говорят, то англичане могут и не принять его наследника. Но, впрочем, это не наша с тобой забота, дорогая Бланш. Моему отцу не нужна Англия, а только английские владения во Франции. Если он вернет Нормандию и Пуату французскому королевству, то великая тяжесть спадет с наших плеч и будет восстановлена справедливость. Отец печется о благе всех своих подданных и о нас с тобой, Бланш.

– Я готова во всем следовать его наставлениям, – горячо поддержала принца его юная супруга.

– И правильно поступишь, потому что они мудры.

Людовик смотрел на жену с обожанием, она отвечала ему таким же взглядом. Плотской любовной пылкости они еще не испытывали, хотя иногда уже ласкали друг друга, касаясь испуганно и осторожно не совсем сформировавшихся тел. Взаимная страсть вот-вот должна была вспыхнуть…

Но еще раньше разгорелся пожар войны.

Филипп Август объявил, что выступит на стороне принца Артура и разместит гарнизоны во всех крепостях Бретани, а также направит войска в Пуату, Анжу, Мэн и Турень. Замысел французского короля был грандиозен, и от такой угрозы – правда, пока высказанной лишь на словах – король Джон должен был запаниковать.

Ожидалось, что Хьюго де Лузиньян, лишившийся по вине Джона красавицы невесты, присоединится к походу.

– Вот и война началась, – грустно поведал Людовик своей жене-подружке.

– И ты отправишься на войну?

– Мне стыдно признаться тебе, Бланш, но отец запрещает мне участвовать в сражениях. Он дорожит мною… но это слишком тягостно. Скажи честно, ты презираешь меня?

Она притянула его голову к себе, поцеловала сначала макушку, скрытую под шелковистыми, еще по-детски нежными волосами, потом прижалась губами к его губам.

Этот поцелуй ознаменовал начало их будущей близости.

– Я не отпущу тебя, Людовик! Ты нужен мне!

Да, он был ей нужен – и как спутник на тернистом жизненном пути, и как орудие для осуществления ее пока еще неясных, но, несомненно, грандиозных замыслов. Столкновение Бланш и молодой английской королевы Изабеллы было предначертано самой судьбой.

Они встретились в Париже, куда Филипп Август пригласил Джона с супругой и представил им дофина и его юную жену.

Бланш навсегда запомнила первое появление во дворце великолепной Изабеллы. Когда они вошли в огромный зал для приемов рука об руку – ничтожный Джон и красавица королева, – взоры всех присутствующих обратились только на нее. На ней искрилось столько бриллиантов, что можно было ослепнуть. Но ей ни к чему были драгоценности! Ее глаза, слегка удлиненные, чуть прикрытые пушистыми темными ресницами, таили в своей глубине такой вулканический огонь страсти, что любой мужчина, встретившись с нею взглядом, тут же цепенел.

Всем стало понятно теперь, почему король Джон, повстречав такое волшебное создание в лесной чаще, немедленно пал к ногам Изабеллы, предложил ей делить с ним корону и постель и прогнал прежнюю свою супругу – хорошенькую, но неприметную Хадвизу Глочестер.

Изабелла принимала всеобщее восхищение как должное, со снисходительным равнодушием. А иного и быть не могло. Если Бог вознамерился создать совершенную женщину, то Он своей цели добился. И Бланш, и все прочие должны возблагодарить судьбу, что им позволено лицезреть воочию подобное чудо.

В дни визита коронованной четы Филипп Август был благодушно настроен, проявлял отменную вежливость и воздавал высоким гостям все необходимые почести.

Однако дружеское общение двух королей могло в любое мгновение обернуться ссорой. В королевском дворце ощущалась тревога. Словно воздушную шелковую ткань набросили на лезвие остро отточенного меча и вот-вот она распадется, разрезанная напополам.

Пока шли пиры, осушались кубки и поедалась в неимоверном количестве жареная дичь, Бланш наблюдала за Изабеллой, а та, в свою очередь, хоть сама и была предметом всеобщего внимания, обращала взгляд на жену дофина. Ведь когда-нибудь эта девочка станет королевой соседнего с Англией могущественного государства.

Изабелла не скрывала, что относится с некоторым презрением к несведущей в любовных делах девственнице. Бланш была достаточно хороша собой, но опытная Изабелла сразу догадалась, что Людовик еще не испытал желания насладиться ее прелестями.