Кто я? - Лора Кейли

мне в мужья. Мы назначили свидание в одном клубе, там есть специальные комнаты…

– Я знаю этот клуб.

– После той ночи единственное, чего я хотела, так это чтобы Марк сдох. Тогда я сходила в деканат и попросила практику в стоматологии, мне разрешили поработать несколько дней. Я пришла к Ричарду и сказала, что плохо колю. Что я боюсь уколов. Ричард сказал, что уколы в десну делать проще и я могу попробовать. Марк как раз мешался под ногами, что-то роняя и постоянно извиняясь. Я предложила сделать ему чистку под местным наркозом. Он согласился и забрался на кресло. Когда Ричард вышел из кабинета, я достала шприц, который подготовила заранее, и сделала ему два укола. Во втором шприце было обезболивающее.

– А что было в первом?

– Дневная норма инсулина, и когда в тот же день он сделал себе повторный укол, то умер от передозировки.

– Ты убила человека, ты понимаешь, что ты сделала?

– Мне все равно.

– А Хлоя? При чем тут она?

– Я не знаю! Никто не должен был ничего заподозрить.

– Они видели ее в кинотеатре, на том свидании…

– Думаешь, там тоже камеры?

– Они повсюду.

– И?

– И как-то повесили его смерть на нее.

«В нашем государстве нет нераскрытых преступлений» – вспомнил я слоган на стенах министерства.

– Им все равно, кого обвинять?

– Не все равно, но труп – отличный повод повесить его на кого-то.

– Если я признаюсь, они ее отпустят.

– Нет, не отпустят. – Артур стоял в дверях.

Я даже не знаю, сколько времени он так смотрел на нас.

– Не отпустят, – повторил он, – а вот тебя еще и посадят.

– Артур, я не хотела… Я не хотела, чтобы Хлоя…

– Я получил материалы дела, – прошел он в комнату, – никакая передозировка в них не значится. Его ударили бутылкой по голове. Якобы жандарм видел, как Хлоя выбегала из дома Марка, а после и его бездыханное тело нашли там.

– Но что она делала у него дома?

– Ничего. В тот вечер она была в клубе, в моем клубе, мы поднялись в одну из комнат, провели время вместе, после, в районе одиннадцати, она сказала, что хочет выпить, и спустилась в бар. Больше я ее не видел.

– Во сколько случилось убийство? – спросил я.

– В районе десяти часов. В это время она была со мной.

– Но как такое возможно?

– Когда ты играешь по чужим правилам, Адам, возможно все. Мы как куклы, марионетки, они двигают нами, как хотят.

– Надо что-то делать, – подскочила Лиззи. – Я признаюсь!

– Ты ни в чем никогда не признаешься. В этом нет смысла. Скоро все изменится, Лиззи. Любому кошмару приходит конец, когда приходит время проснуться. Нужно только подождать.

– Нужно вытащить ее оттуда, – плакала Лиззи, вытирая нос, губы и все покрасневшее от истерики лицо.

– Мы все в тюрьме, Лиззи, все до единого.

Артур был на удивление спокоен. Может, он и не псих, подумал я. Может, его план и правда сработает.

– И если мы не освободимся сами, – продолжал он, – то не сможем вытащить и ее. Министерство должно сдать свои полномочия, и тогда уже другие люди будут расследовать это дело и все другие сфабрикованные дела.

– Но тогда… – Я посмотрел на Лиззи.

Она поджала колени под подбородок и медленно раскачивалась на кровати, уставившись в одну точку.

– Не волнуйся, – сказал Артур. – Никто ничего не узнает. Прошло слишком много времени. Это был обычный летальный исход. Смерть по невыясненным причинам.

– Обычный летальный исход, – повторил я.

Я не мог смотреть на Лиззи как на убийцу. Она была жертвой. Такой же, как и мы все.

30 глава

Каждый день повторял предыдущий: Мария выискивала грязную одежду, выкапывая ее из тайников холостяцких нор, замачивала, стирала, развешивала сушить, развешивала сушить выпотрошенную рыбу, ставила сети… и начинала по новой. Максу казалось, она умеет все. Он просыпался к полудню, она была рядом и просто смотрела на него. Может, она знала, когда он встает? Иногда ложилась к нему, после они обедали вместе.

Оба вели себя так обычно, словно никакого разговора и не было, будто он не знал, что она убийца, а она не думала, что он врет.

Мария знала, что Макс лукавит, это нормально не верить в кошмар. Но здесь все совершили страшное, каждый кого-то да убил, других не держали.

– Этот остров – место прокаженных, – как-то сказал Макс, – и я один из них.

Мария промолчала. Чему тут возразишь.

Он ждал рабочих с недельной вахты и решил до того не думать ни о чем другом.

Через неделю прибыл автобус. Мужики разбрелись по своим бытовкам смывать протухший запах и недельную грязь. Никто не обратил внимания на Макса, как будто так часто приходят чужие.

– Они думают, тебя привезли, – как-то сказала Мария, – они и не знают, что ты сбежал.

– И что же, мне с ними ехать?

– Нет, останешься со мной, – твердо возразила она.

– Но тогда они все поймут…

– Ну и что, – улыбнулась Мария так обычно и спокойно, что Макса это вывело из себя.

– Как ты можешь так себя вести? – крикнул он и сам испугался своего крика.

– Как «так»? – округлила она глаза.

– Так спокойно, будто ничего не произошло!

– А что-то произошло?

– Ты убила человека, а я сбежал, не знаю откуда, может быть, из психушки, потому что сейчас я чувствую, понимаешь, я чувствую, как у меня едет крыша, я чувствую, что схожу с ума!

Макс хлопнул дверью и выбежал на улицу.

– Футболку надень! – крикнула Мария, но он только отмахнулся.

Около часа он просидел на пляже, рисуя пальцем крестики-нолики, кто-то на пирсе вытаскивал сети, кто-то спускал лодку на воду, все были при делах.

– Так и будешь здесь сидеть? – сказал коренастый мужик с щербинкой между зубов. Кожа его была почти черная, руки облезли от загара, покрылись розовыми пятнами.

– Держи, – кинул он Максу шматок веревки и сам начал ее плести. Получалось что-то вроде каната.

Макс тоже плел.

– Когда тебя привезли? – спросил он.

– В день, когда вы уехали на вахту.

– А-а-а, – протянул мужик. – Как тебе Мария?

Макс промолчал.

– Скоро и тебе будет на нее все равно.

– Я не дамся. Я ничего не сделал.

– Как это? – удивился мужик.

– А вы сделали?

– Сделал, я жену убил.

Макс не испытал уже страха. Об убийствах здесь говорили с таким спокойствием, будто они не людей убивали, а кур.

– Убили? – почти равнодушно переспросил он.

– Ну да, – затянул мужик один конец веревки, переплетая косичкой с другим концом.

– Понятно.

– И ты тоже убил, – посмотрел он куда-то вдаль, – только не помнишь.

– Послушайте, – Макс перестал плести и повернулся к мужику, – я никого не убивал! Понятно вам?

– Угу, – кивнул мужик, – тут один так же говорил, и ничего. Десять лет уже живет.

– Кто он? Кто так же говорит? – подскочил Макс.

– Кто не убивал, тех сюда не свозят…

– Где он живет? В каком из домов?

– А если привезли, значит, убил.

– Да скажите же вы!

– Нервный ты какой-то, – мужик забрал у Макса веревку. – Вон он, в двигателе копается.

– Водитель?

– Водитель, механик, два в одном, – усмехнулся щербинкой мужик и уткнулся в работу.

Макс бежал к механику,