Хроники Вергилии. Владыки Севера - Виктор Ятаганов

Я говорил и говорил, а время словно застыло. Сколько так прошло – один оборот, два или целая вечность, я не знаю. Но мир вдруг опять подернулся серой пеленой, и я понял, что снова сижу на песке, привалившись спиной к отвесному берегу пересохшей реки. Над головою сияли звезды. Я пошевелился, разминая тело, онемевшее от долгого сидения в неудобной позе, и удивленно оглядел собравшихся вокруг друзей.

– Что… что произошло? – едва ворочая пересохшим языком, вяло пробормотал я.

– Фу-ух, очнулся! – облегченно передохнула Светлика. – О, Всемогущий! Эрик, мы так переживали…

– Справился, справился!!! – радостно захлопал в ладоши лилей.

Дидра протянула мне флягу с водой, и я с жадностью принялся пить. Рядом застонал Эль.

– Ну надо же, у тебя все-таки получилось, – недоверчиво хмыкнула Ирато и поправила скрывавшую лицо повязку.

Далар хлопнул меня по плечу, а Шактар что-то одобрительно проворчал. Я протянул Элю фляжку, и он с благодарностью приник к горлышку.

– Дождемся рассвета и продолжим путь. Заодно отдохнете, – поглядев на нас с Элем, сказала некромагиня.

– А разве они и так не отдохнули? Вон сколько оборотов без чувств провалялись! – проворчал Шактар.

Я вдруг почувствовал навалившуюся на плечи усталость, словно без остановки пробежал сотню узлов.

Эль, благодаря врожденному дару излечения, оправился от перенесенного испытания всего через пару оборотов, я же провалялся на песке до полуночи. Но недолгий сон меня освежил, и, открыв глаза, когда огромный фиолетовый шар Эба вскарабкался на вершину небосклона, я понял, что больше заснуть уже не смогу. Дежурили, как всегда, Ирато и Стручок. Орки безмятежно дрыхли у нависавшего над руслом берега, неподалеку тесно прижались друг к дружке Светлика и Дидра. Эль сидел чуть в стороне, обхватив колени руками и задумчиво глядя на звезды. Я приблизился к побратиму и опустился рядом на песок.

– Не спишь?

Эль покачал головой. Мы немного помолчали.

– Спасибо, Эрик, – негромко проговорил мой побратим. – Без тебя я бы никогда не выбрался оттуда. Я знал, что ты все время был рядом. Я чувствовал твое присутствие, и оно придало мне сил разорвать кошмар.

Я смущенно улыбнулся и пожал плечами.

– Да ладно, что там. Ты бы сделал для меня то же самое…

– Да. – Эль серьезно посмотрел мне в глаза. – Ты столько раз спасал мою жизнь, и если понадобится, я с радостью отдам за тебя свою.

– Да ладно тебе, не больше, чем ты спасал мою! – запротестовал я, пытаясь свести все к шутке, но Эль даже не улыбнулся. Я тоже посерьезнел. – Кстати, хотел тебя спросить. Юркай рассказывал, что четыре года назад эльфийская часть Ключа пропала из Элуриона, в котором князь Элагор… точнее, Надар спрятал ее от некромагов. А потом, практически сразу же после пропажи, она неожиданно объявилась в Эльсионе. Увидев твое воспоминание о Надаре, я решил, что это ты ее забрал…

– Нет, – покачал головой Эль. – Мне тогда было пятнадцать лет, и я не думал о таких вещах. Я думал, как выжить и защитить Лиану, мою мать, от Надара. Чем старше я становился, тем опаснее для него был. Вначале Лиана помогала Надару удержать власть, изображать моего отца ему было нелегко… хотя потом он отлично вжился в роль. Но все же своим наследником он хотел сделать своего сына, а для этого я должен был умереть. Я был князем[10], поэтому слышал краем уха о пропавшей реликвии. А также о том, что отряду во главе с Сандором, начальником личной стражи Надара, удалось вернуть ее. Увы, сам Сандор и два его старших сына погибли в той битве, и реликвию привез в Эльсион Иэлай. Но все это держалось в строжайшей тайне – Надар боялся, что пропажа столь ценной реликвии может повредить его репутации и ослабить его власть. Он просто объявил старейшинам родов, что решил вернуть реликвию в столицу… Тогда я тоже гадал, кто мог стоять за этой кражей, сейчас же понимаю, что, скорее всего, это сделал Алориэль, ведь, кроме эльфа, причем из княжеского рода, никто в хранилище проникнуть не мог. Видимо, они с Каном уже тогда начали готовить свой план…

Эль замолчал, вновь безучастно уставившись на звезды.

А я вдруг вспомнил висящую на стене зала родословную и поперхнулся.

– Эль! Так, выходит, Алориэль – твой дядя?!

Побратим, не глядя на меня, печально кивнул.

– Почему ж ты раньше не сказал?! – всплеснул руками я.

– А что бы это изменило? – Эль покосился на меня.

Я шумно вдохнул и… промолчал. А и правда, что?

Глава 33

Волчьи горы

Увидев финиш, не стоит расслабляться. Сначала порви ленточку.

– Альвильон был моим братом по крови, но я отказываюсь его так называть. В твоих же венах течет совсем другая кровь, но для меня ты – истинный брат. Мы, эльфы, любим кичиться чистотой крови наших родов, но это лишь пустые слова. Пока братья продолжают убивать друг друга, чистота крови не имеет значения. Не ею надо гордиться, а настоящей дружбой, искренним сочувствием и взаимопомощью…

Воцарилось молчание. Каждый думал о своем. А я вновь вернулся мыслями к Кану. Кровь… Обязывает ли кровное родство дружить с родней и помогать ей? По большому счету, родственники, особенно дальние, – это чужаки, которые волею судьбы и случая знакомы друг с другом с рождения (с детства, со свадьбы) и к которым ты при случае можешь обратиться за помощью. Но чем меньше в вас общей крови, тем меньше вероятности, что они захотят помочь. Ведь бывает так, что и родные люди перестают общаться. Просто так, ни с того ни с сего, обижаются и поворачиваются спиной. Должны ли мы их прощать? Или мы в самом деле лишь чужаки, просто с одинаковой кровью в жилах?

Я вздохнул. Ну у меня проблем с родственниками никогда не существовало, поскольку была лишь мать, для которой я был обузой, так как каждый взгляд на мое лицо напоминал ей о насильнике, надругавшемся над нею, и отец, которого я жаждал за это убить. В памяти вновь всплыли последние слова Кана: «Я не делал того, в чем ты меня обвиняешь…» Отец, который даже не помнил, что сотворил с моей матерью! Что ж, наверное, она была лишь одной из многих его жертв. Боюсь даже представить, сколько еще моих братьев-изгоев бродит по Вергилии…

Утром мы продолжили путь. Спустя неделю сухое русло сделало еще один поворот. Теперь его берега находились на расстоянии нескольких сотен милиузлов друг от друга. Впереди выросла изломанная линия Лупусских гор. Теперь Волчий вулкан было видно даже днем. Скрывавшие его вершину облака угрожающе подсвечивались багровыми отблесками бурлившей в его недрах лавы. Периодически тучи озарялись яркими вспышками молний, когда перегретый воздух сталкивался с пришедшим с севера холодным фронтом.

– Долго еще нам топать? – не выдержав, простонал на десятый день пути Шактар.

– У подножия гор свернем на восток, к мосту Урусалара, и переберемся на ту сторону разлома. Неподалеку от моста стоит одна из дозорных крепостей – Кор, по названию расположенного рядом города. Так что мы немного спустимся по Черной реке, чтобы ее обойти, и лесами доберемся до Диро-Ангуиса. Но имейте в виду, здесь тепло, потому что воздух дует с пустоши Игни и в нем до сих пор ощущается жар магии. Лупусские горы – естественный бастион, ограждающий равнины Игни от вечных снегов Великой Снежной пустоши. Как только выберемся из-под их защиты, вам придется померзнуть.

– Так сейчас же лето! – прогудел Шактар.

– Ты на Севере, – мрачно усмехнулась Ирато.

– Расскажи, а что это за Черная река? – попросил я.

– Река Фурвус, берет начало у Силекс Обскурума, течет параллельно разлому, а у самых Великих гор вливается в него. Воды реки почернели от некромагии и по виду скорее напоминают жидкую смолу, чем воду. Ну а на ощупь – сущая кислота, так что купаться не советую. – Некромагиня усмехнулась.

– А что такое Силекс Обскурум? – с любопытством спросила Светлика.

– Обелиск Тьмы. До восстания Тенебариса Лупусские горы тянулись с запада на восток через весь Север, но после образования разлома все, что осталось от них на западе, – это Обелиск Тьмы. Раньше река Фурвус была куда полноводнее… да и называлась она совсем иначе, но после той памятной битвы ее воды почернели и стали ядом.

– Ты ж говорила, кислотой? – ляпнул Шактар.

Ирато закатила глаза и покачала головой.

– Я говорила образно.

– А как же мы тогда по ней поплывем? – подал голос Далар.

– На лодке, – пожала плечами некромагиня. – Главное, просто не трогайте эту воду, и все.

На пятнадцатый день пути по Сухому долу мы наконец приблизились к подножию гор. Перед нами вздымалась громада вулкана Лупус. Его верхушка терялась в багровых тучах, и до нас то и дело доносились глухие раскаты.

Светлика опасливо поежилась.

– А вдруг извержение?

– Вулкан спит уже больше нескольких веков.

– Ничего себе, спит, – пробормотала Светлика, разглядывая блестящую от обсидиана черную махину.

Я с какой-то щемящей тоской посмотрел на отвесную стену вулкана, затем благодарно взглянул на песок под ногами. Что ни говори, а это пересохшее русло спасло нас от адского жара огненной пустоши. Но теперь нам предстояло покинуть гостеприимное убежище Сухого дола и идти у подножия гор. Здесь магия, уничтожившая равнину, ощущалась не так сильно, и я покрепче запахнул куртку. У истока высокие берега Сухого дола обрушились, превратившись в пологий подъем. Нашим глазам открылась стеклянная черная равнина, покрытая трещинами и каменным крошевом. Помня об обжигающем жаре пустоши, я послюнявил палец и осторожно прикоснулся к гладкому черному камню. Но кожа ощутила лишь приятное легкое тепло, как будто я трогал камни в начавшем остывать очаге.