Колдовской мир - 3: Полет мести - Андрэ Нортон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Деррен почтительно поклонился.
— Леди! — Он сложил края плаща, чтобы получился прочный мешок, и вышел в коридор.
Элгарет погладила волосы Нолар и мягко сказала:
— Дитя, плакать не нужно. Худшее позади. Ты помогла предотвратить большое зло от Эсткарпа и других известных нам земель.
Нолар подняла голову, на щеках ее блестели слезы.
— Я так боялась, что Талл позвонит в колокольчик, — призналась она.
Элгарет посадила Нолар на ближайший камень.
— Вполне оправданное опасение, — заметила волшебница. — Теперь нужно покончить с этими злыми инструментами. — Кинжал, убивший Смайра, лежал в стороне на полу. Элгарет завернула руку в полу одежды и осторожно положила его на стол. — Смайр сказал, что Талл призвал эти злые предметы, поэтому их следует отправить назад, но так, чтобы их нельзя было снова использовать в злых целях. Если камень Коннард позволит, я думаю, их очистит пламя.
Нолар почувствовала утвердительное биение своего осколка.
— Да, камень согласен, — подтвердила она, почувствовав это бессловесное разрешение.
Элгарет положила руку на свой камень и произнесла певучую фразу. Стол охватило белым пламенем, которое вначале расплавило, а потом совсем уничтожило колокольчик, жаровню и кинжал. Пламя погасло, оставив только следы на полу, а Элгарет поднесла дрожащую руку ко лбу и опустилась рядом с Нолар.
Озабоченная ее состоянием, Нолар коснулась руки волшебницы и воскликнула:
— Твой камень! Смотри!
Туманный кристалл, висящий над сердцем волшебницы, пожелтел, в нем появились зеленоватые прожилки.
— Кажется, совместные с камнем Коннард действия сделали их похожими, — предположила Элгарет.
Нолар осмелилась коснуться щеки волшебницы.
— Камень исцелил ногу Деррена, — сказала она голосом, дрожащим от надежды. — А ты можешь видеть своим слепым глазом?
Элгарет улыбнулась и в ответ погладила Нолар по щеке.
— Нет, моя дорогая, я по-прежнему полуслепа, а ты все еще носишь на лице знак, который так давно обособил тебя от других. Нет, не отворачивайся. Мне кажется, я знаю, почему мы не исцелились. Заклинание Талла позволило срастись костям Деррена, но, конечно, это не входило в намерения Талла. Я считаю, что Талл своим нечистым использованием камня лишил его целебных свойств. Чтобы они вернулись, его нужно перенацелить, а это потребует долгих исследований и помощи тех, кто обладает большей Силой, чем я.
Нолар посмотрела на волшебницу.
— Но он вернул тебя нам. А остальные, те члены Совета, что также были поражены во время Поворота… Если они явятся сюда, может, быть, тоже исцелятся?
— Поверят ли они нашему рассказу? — засомневалась Элгарет. — Ты должна помнить, что Совет Стражниц больше не существует. Те немногие волшебницы, которые сохранили Силу, могут не прислушаться к нашим словам. Посмотри на мой камень. Такой же он, каким был раньше? Сочтут ли другие волшебницы меня по-прежнему своей сестрой?
Нолар пыталась справиться со смущением и жгучим сознанием, что должна поделиться новостью.
— Могу ли я… — Она помолчала: мысль о том, что придется смотреть в лицо волшебницам в замке Эс, привела ее в ужас. — Могу ли я вернуться и быть свидетельницей… в одиночку, если потребуется? Я могла бы все объяснить… Хотя должна признаться, что больше всего боюсь: они задержат меня в замке и заставят быть волшебницей. — Смутившись, она закрыла лицо руками.
Элгарет мягко взяла руки Нолар в свои и отвела их, так что девушка могла смотреть на нее.
— Ты волшебница, дитя. Ты рождена, чтобы быть волшебницей. Ты не можешь отказаться от этого, не можешь надеяться отбросить свои способности. Но ты больше, чем волшебница, и в этом твоя судьба. Ты нашла… или, может быть, правильнее будет сказать: ты была найдена великим камнем Коннард для целей, которые нам неведомы. Думаю, маловероятно, — сухо добавила она, — чтобы волшебница, член Совета или нет, могла бы заставить тебя делать что-то вопреки твоему желанию. Но именно по этой причине, — с серьезным лицом продолжала она, — подозреваю, что Совет не будет тебе рад и не станет тебя слушать. Ты другая, ты отличаешься от остальных из-за камня. Это объект Силы из далекого прошлого, недоступный пониманию современных волшебниц. Должна сказать тебе вот что: я думаю, что из-за вмешательства Талла в жизнь камня теперь силы Света и силы Тьмы знают, что камень ожил, что он появился вновь. Он больше не может лежать здесь в полном забвении. Тебя привлекло сюда благодаря твоему осколку, дару камня. Но теперь другие — по причинам и добрым, и злым — обратят свое внимание на это место.
Нолар сидела, лишившись дара речи, пытаясь постичь значение слов Элгарет.
— Значит, мы не можем надеяться убедить Совет послать сюда пострадавших волшебниц? — расстроилась она.
— По крайней мере, не сразу, — вздохнула Элгарет.
— Может быть, позже, когда станет больше известно о камне.
— Что же нам делать? — Слезы заполнили глаза Нолар. — О, Элгарет, что нам делать?
Волшебница нахмурилась.
— Как ты назвала меня? — настороженно проговорила она.
— Мне нужно было как-то называть тебя в присутствии других, — ответила Нолар, поглощенная своей тяжкой ношей. — Я назвала тебя своей тетей Элгарет.
Волшебница смотрела на нее с явным ужасом, поэтому Нолар торопливо добавила:
— Мне просто пришло в голову это имя, когда я объясняла твое присутствие Деррену.
Волшебница невесело улыбнулась.
— Да, имя пришло тебе в голову, но пришло — невольно — от меня, потому что мое Истинное Имя Элгарет.
Глаза Нолар широко раскрылись в ужасе: она поняла, что это может означать.
— Я часто пользовалась этим именем в Лормте, а Остбор говорил мне, Истинное Имя может быть опасным оружием, если его узнает враг.
Строгое выражение волшебницы смягчилось.
— Не расстраивайся.
Нолар пыталась заговорить, но слова не шли к ней. Как могла она совершить такое предательство? А волшебница спокойно продолжала:
— Ты пользовалась им открыто, и поэтому я чувствую себя защищенной. — Теперь она улыбалась тепло и искренне. — Разве те, кто пытается проникнуть в дела волшебниц, не знают, что свои Истинные Имена они хранят в глубочайшей тайне? Имя, которым пользуются открыто, не может быть истинным.
— Я сказала, что так мы решили называть тебя в нашей семье, — вспомнила Нолар, испытывая облегчение оттого, что не подвергла сознательно волшебницу опасности. — Я должна была сказать, что ты моя тетя, чтобы увезти тебя из замка Эс.
— Больше не думай об этом, — приказала волшебница. — Но можешь и дальше называть меня тетей, просто из предосторожности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});