Запад-81 (СИ) - Гор Александр

Допрошенные пленные прямо утверждают, что это всё перенеслось из будущего. Вместе с людьми, владеющими данной техникой и оружием. Из 1981 года, что подтверждают некоторые обрывки газет, использованные пришельцами для подтирки. Да, да! Ради установления истины подчинённым адмирала иногда приходится и в дерьме копаться. Даже в буквальном смысле этого слова.

Одним словом, всё говорит в пользу того, что Сталину теперь помогают потомки. Единственный положительный момент во всём этом — их немного. По словам пленных, что-то около двух дивизий сухопутных войск и то ли три, то ли четыре авиаполка. И самое главное — допросы пленных помогли установить то место, где базируются русские из будущего. Это большой полигон в районе города Полоцк, северо-восточнее Минска. К сожалению, пока недоступный для разведывательной авиации: все самолёты, направленные в тот район, сбиваются большевиками. Но это не значит, что туда нельзя попасть другими способами.

Ах, да! Есть ещё небольшая группировка кораблей, самый сильный из которых наши агенты оценили как лёгкий крейсер. Небольшая, но уже причинивших немало бед Кригсмарине. Вооружённых немногочисленными, но очень точными орудиями, поразительно метко стреляющих по воздушным целям и способных обнаружить и уничтожить подводную лодку задолго до её выхода на дистанцию торпедного пуска.

Но всю эту чудо-технику вполне себе можно уничтожить. Об этом говорят сведения о сбитых двух или трёх истребителях, нескольких повреждённых и уничтоженных танках и повреждённом артиллерийским огнём катере. Кроме того, непривычные калибры боеприпасов пришельцев не производятся в России, а запасы, привезённые с собой, не могут быть велики. Значит, вся их техника рано или поздно лишится патронов, снарядов и ракет, выработает ресурс и станет бесполезным хламом. А нынешние трудности — временные. Но если не уничтожить, а захватить в целости и сохранности, то можно представить себе, насколько удастся за счёт технологий из будущего повысить военную мощь Рейха.

Вот в этом ключе и собрался готовить доклад Гейдриху и Гитлеру глава Абвера адмирал Канарис.

Младший политрук Александр Лукашенко, 2 июля 1941 г., 16:00, станция Липнишки

Причина отхода с довольно-таки выгодных позиций на рубеже Радунь — Погородно — Вороново объяснилась тем, что части 19-й танковой дивизии 57-го немецкого моторизованного корпуса обошли узел обороны в Вороново с северо-востока и заняли Девянишкес. Стоит им пройти по дороге километров на десять дальше, и они будут в Геранёнах, откуда им открываются пути хоть для удара с тыла по Лиде, хоть на Ивье, где, кажется, до сих пор находится штаб 3-й армии, хоть восточнее этого города, к Юратишкам. А там — железная дорога на Молодечно и Минск.

Наш первый батальон перебрасывали на Трокели прикрывать направление на Лиды. Соседей из второго батальона, 278-й стрелковый полк и 731-й полк противотанкистов оставляли оборонять село и станцию Бастуны, а третий батальон, штаб полка и остатки 37-й стрелковой дивизии, 654-й полк 8-й противотанковой бригады РГК и вся наша артиллерия уходили в ночь на Геранёны. Нам досталась, по сути, тыловая позиция, но это не гарантировало того, что к моменту нашего подхода к населённому пункту там не будет немцев.

В общем-то, так и вышло. Но это был взвод мотоциклистов, и мы раскатали его бронетранспортёрами сходу. А после этого принялись окапываться севернее и северо-восточнее села. Уже в сумерках от Вороново подошёл очень потрёпанный 20-й стрелковый полк почти без полковой артиллерии, но с четырьмя противотанковыми пушками калибром 45 мм. По приказу командира дивизии он должен был прикрывать Трокели с севера на восточном берегу речушки Жижма.

Капитан Валянский помчался к командиру полка, майору Веселовскому, договариваться о том, чтобы прикрыть и вторую дорогу, ведущую от Вороново по западному берегу. Мостик через ручеёк-приток Жижмы возле вёски Полипницы мы взорвали, а подходы к нему заминировали, так что танков с севера из-за болотистых берегов ручья можно не ждать. А по другой дороге, выходящей на Микянцы, они вполне могли прорваться.

Подробностей их разговора не знаю, но «сорокопятки» и два взвода, один из 20-го полка, а другой из нашей первой роты, под утро перекинули к Микянцам. Чтобы прикрыть дорогу, ведущую от Бастунов. Туда же перебросили все имеющиеся у нас три танка. В общем, получился малочисленный, о сильный заслон.

На следующий день узнали, что за Геранёны был серьёзный бой. Полковая разведка выяснила, что в селе остановились на ночлег танковый и пехотный батальоны. Разведчики аккуратно вырезали немецкие пикеты, что позволило подойти практически на окраину, после чего вперёд двинулись танки и БМП при поддержке 247-го стрелкового полка. Кажется, впервые за всё время участия нашего полка дело дошло до использования гранатомётов РПГ-7.

Выкуривание немцев, засевших в хатах, затянулось примерно на час. Ещё примерно час заняло прочёсывание села от прячущихся по кустам и хлевам фрицев. А утром более сотни пленных фашистов отправили в сопровождении легкораненых красноармейцев в сторону станции Липнишки.

Предчувствие не обмануло капитана Валянского. В первой половине дня 1 июля с севера от Микянцев действительно появился разведывательный дозор немцев, отступивший за ближайший лес после короткого боя.

К этому времени уже около часа слышалась артиллерийская канонада в районе Бастунов. А потом от станции через Трокели потянулись грузовики с ранеными в направлении села Судроги, где тоже имеется железнодорожная станция, почему-то имеющая название Гавья.

Обхода комбат-2 капитан Сокол не опасался. Батальонная разведка при отходе к Бастунам тщательно поработала на лесных дорогах, ведущих от Радуни и Погородно на юго-восток к расположенным южнее станции Жирмунам. Минирование, многочисленные завалы. Кстати, тоже заминированные. Так что, если немцы и попытаются уйти южнее из уже захваченных ими Погородино и Радуни, то упрутся в оборону 17-й стрелковой генерал-майора Бацанова.

Единственная угроза — обход на Микянцы по дороге от Вороново через Пожижму и Дайновку. Так что, матерясь, на чём свет стоит, Сокол всё же согласился выделить для заслона возле Микянцев взвод на БМП-2.

Сразу после полудня фашистская пехота всё-таки попыталась наступать на Трокели с севера, перейдя вброд ручей возле Полипницы. Там тоже находился наш дозор на БТР, прижав противника к земле пулемётным огнём. Воспользоваться противотанковой артиллерией немцы не могли, поэтому отошли и принялись строить мостик. Но тут же под тяжестью брёвен сработала одна из противотанковых мин, которую они приняли за упавший шальной снаряд крупного калибра.

К ним подошло подкрепление, и заслону пришлось отступить.

После того, как наши отбили Геранёны, за северное направление можно было быть спокойными, поэтому капитан Валянский перебросил весь батальон (кроме заслона у Микянцев) на направление к Дайнове.

К концу дня немцы, построив-таки мостик, численность до двух рот пехоты при поддержке пяти ЛТ-38 попытались атаковать наши позиции. Танки смогли приблизиться к нашим бойцам, занявшим оборону в рощицах, прилегающих к дороге, метров на триста, и три из них сожгли из РПГ-7, а один стал жертвой башенного КПВТ бронетранспортёра. Залёгшая пехота тоже не выдержала пулемётного, миномётного и автоматного огня и отползла на исходную.

Ответный миномётный огонь был, но достаточно слабый. Судя по всему, снарядный голод добрался и до их 12-й танковой и 35-й пехотной дивизий.

Недостаток боеприпасов ощущался и у нас в полку. Как у артиллерии, так и у боевых машин на утро 1 июля оставалось всего по 1–1,5 боекомплектов. С патронами для пулемётов винтовочного калибра значительно лучше, а вот автоматных тоже очень мало. И самое главное — негде пополнить боезапас.

Была ещё одна попытка перерезать дорогу у Микянцев силами до батальона пехоты и роты танков. Но танки выбили быстро, а пехоту накрыли огнём 120-мм миномётов и автоматического 82-мм «Василька». По радиосообщениям от второго батальона у Бастунов атаки прекратились тоже.