Антикиллер-4. Счастливых бандитов не бывает - Данил Корецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Чего уведите? Чего расходятся-то? – обиделся Халилов. – Ты меня расспроси толком сперва, а потом определяй. Может, я самый здесь откровенный и есть!
– Это ты у себя на Тимирязевской откровенный! А мне местные нужны, кто на кладбище этом толчется!
Бомж забился в руках у Дроздова, пытаясь вырваться.
– Там я раньше жил, когда с жинкой. Давно уже тут, у любого спроси – хоть на барже нашей, хоть на сухогрузе! Халила все знают! И я здесь всех знаю! Чего надо-то, говори!
Лис смягчился.
– Ладно, Дроздов, погоди. – Он посмотрел в глаза Халилову. – Я ищу тех, кто жил здесь осенью 2008-го, в октябре…
– Так во! Так это я и есть! – обрадовался бомж. – Я тут аж с 99-го, с самого этого, считай, дефолту!
– На «Максиме Горьком»?
– Нет, я тогда «академиком» был! На сухогрузе «Академик Голиков» жил. Это потом на баржу перешел, когда «Академика» на утилизацию отправили… – Он снова с ожесточением почесал макушку.
– Так, дай вспомнить. Две тыщи восьмой, так. Это… «Писателей» тогда четверо было, кажись…
Бомж озадаченно моргнул, быстро взглянул на Дроздова, на Лиса.
– Не-е, трое… Трое, да. Куркуль, Агуша… А кто третий тогда? Не, тогда двое, получается… Слушай, так они же как раз в октябре и сгинули-то! И Агуша, и Куркуль! Точно! – Халилов даже обрадовался. – Они там жили втихаря, никого не трогали… Я у Куркуля надувной жилет как-то сторговал, мне кто-то посоветовал, типа тепло сохраняет… Ни фига не сохраняет! Надувалово и есть, чистой воды надувалово!..
– Ближе к делу! – перебил его Лис.
– Так я ж и говорю! А утром я пошел до Куркуля, хотел ему жилет вернуть и в рожу дать, а там никого нет! Ни Куркуля, ни Агуши! И вещички их тю-тю! У Агуши матрас был расписной, почти новый, Агуша им очень гордилась… Так он в воде плавал, выпотрошенный, во как!
– Кто плавал, Агуша?
– Чего – Агуша? Матрас плавал! Агуши там не было, я ж говорю! Никого не было! То есть…
Халилов осекся, нахмурил выцветшие брови.
– Только страх там был, вот. Смертью пахло… Мне не по себе стало, мурашки по спине побежали, я развернулся и рванул оттуда! Этот пароход, он же тыщу трупов накосил в 83-м…
– Ты кого-то видел? – спросил Лис.
– Не. Не видел. Я ушел сразу. И не приходил потом, пока тут пацаны с «Углича» не обжились. Но это уже летом было, а так здесь никто больше не жил. И Агушку с Куркулем я не видел потом ни разу…
После Халилова привели еще троих. Они говорили столь же невразумительно и малоинформативно, как их предшественник, но вспомнили, что после пропажи Куркуля с приятелем теплоход пользовался дурной славой и полгода на него никто не заходил. И что какой-то Ивашка нашел в этом самом ресторане телевизор и DVD-плеер, а Великан вынес и продал отопительный котел, а потом приторговывал невесть откуда взявшимся мазутом.
Больше никакой информации начальник УР не получил. Хотя под занавес ему привели еще одного свидетеля. Это оказался Горгуля, снимавший с полузатопленной баржи алюминиевые провода. Лис для отвода глаз порасспрашивал и его, хотя все, что тот узнавал, становилось ему известно на следующий же день.
* * *Комаров безнадежно закопался в сотнях тысяч «потеряшек», как на профессиональном сленге называли без вести пропавших.
– Руками столько не переберешь, Филипп Михайлович! – жаловался он на четвертый день. – А программы есть всякие хитрые, только они реально не работают. Вроде «сырые» еще, не доведенные… Их для «палки» поставили: отчитались, а толку нет…
– Ты же тоже так привык, – ответил Лис вместо выражения сочувствия. – Тогда включай свой калькулятор. Может, он поможет…
А к вечеру позвонил Дойников.
– Проверили пулю по центральной пулегильзотеке, – без предисловий начал следователь. – Этот «ПСМ» засветился в две тысячи втором, в Москве. Из него убили ювелира на Таганке. А в две тысячи шестом в Серебряном Бору застрелили некоего Катафотова и Круглова…
– Снова из того же «ПСМ»? – не утерпел Лис.
– Да нет, из пээма с глушителем. А у Круглова как раз тот самый «ПСМ» и оказался! Короче, надо посылать кого-то в командировку…
– Если деньги найдутся, – скептически проговорил Лис.
Деньги, хоть и через неделю, но нашлись. Лис отправил в Москву Волошина: ребятам из «поколения пепси» он не доверял. А Волошин за два дня собрал нужные факты, и картина давнего убийства в Серебряном Бору прояснилась.
Оказывается, Катафотов и Круглов были не просто гражданами, а довольно известными в специфических кругах столицы личностями, имеющими прозвища «Бык» и «Крутой». 45-летний Катафотов считался авторитетом, имел свою бригаду, руководил подпольным игорным бизнесом и крышевал торговлю бензином на Юго-Западе, а Круглый состоял при нем личным телохранителем. Теплой летней ночью 2006 года они вернулись в Серебряный Бор, где Бык снимал дачу по 25 тысяч евро в месяц. Шикарный «майбах» подкатил к высокому зеленому забору, за рулем сидел Крутой, Бык обжимался на заднем сиденье с Ирулей.
У ворот снаружи круглосуточно дежурила машина с вооруженной охраной, которая контролировала внешний периметр. Еще двое охранников регулярно обходили территорию изнутри, и один постоянно находился в доме. Когда «майбах» въехал во двор и ворота за ним закрылись, изрядно принявший шампанского и водки Бык, слегка покачиваясь, вышел из автомобиля и остановился, ожидая свою спутницу – двадцатилетнюю гражданку Кузину, которая в эту ночь не выполнила ожидаемых от нее функций, зато стала единственной свидетельницей.
Она услышала приглушенный звук, как будто кавалер отрыгнул переполнявшие организм газы, увидела, что он упал на газон, и решила, что сегодня алкоголь взял верх над его могучим организмом. Но тут из полумрака беседки, как часть душной ночи, материализовалась плотная фигура во всем черном, она мгновенно оказалась рядом с Быком, вытянула руку, удлиненную какой-то трубкой, звук повторился, и гражданка Кузина поняла, что выпускаемые при этом газы не имеют никакого отношения к содержащейся в шампанском углекислоте. Она впала в ступор и не могла пошевелиться, глядя, как Крутой спокойно обходит «майбах» спереди, надвигаясь на тускло поблескивающую в тени трубку. Снова рыгающий звук, и он опрокинулся на матово блестящий капот. Но не сполз на замощенную декоративной плиткой площадку, а уперся локтями и вытащил пистолет. Ночное спокойствие резко разорвал выстрел. Ирина Кузина сползла на пол между сиденьями и съежилась на коврике, закрыв голову руками. Больше она ничего не видела. Только слышала: крики, ругань, рыгающие звуки и обычные выстрелы и, наконец, оглушительный взрыв.
Следственная группа обнаружила на даче только трупы. Бык, Крутой, три человека из внутренней охраны, разбросанные взрывом тела охраны внешней. Сбоку на заборе висела «кошка» с завязанным узлами тросом, в узкой аллее валялась черная куртка, простреленная в области правой лопатки. Киллер бесследно исчез.
Когда стали реконструировать происшедшее, вырисовалась следующая картина: киллер проник на дачу через забор около полуночи, уничтожил внутреннюю охрану, дождался и ликвидировал Быка, а Крутого только ранил, но после его выстрела вернулся и исправил свою оплошность. Потом метнул гранату «Ф-1» во внешнюю охрану и скрылся. Поиск по горячим следам результатов не дал, проверка медицинских учреждений и частных клиник – тоже.
Врагов у Быка было множество, и «заказать» его мог кто угодно. Но кто?
По агентурной информации МУРа «почерк» киллера выдавал его высокую квалификацию, исключительное хладнокровие, жестокость и специальные навыки: двум внутренним охранникам он просто-напросто голыми руками сломал шеи! По мнению агента, это мог быть известный «чистодел» Еж. Об этой фигуре уголовного мира предпочитали не распространяться, но еще один глубоко внедренный агент высказал предположение, что Еж – это некто Тихомиров, бывший офицер разведки ВДВ, имеющий значительный опыт боевых операций. Впоследствии эта информация не получила подтверждения, но и не была опровергнута. Скорей всего, киллер давно жил под чужими документами, а скорее всего, постоянно менял их.
Свидетельница Кузина описать нападающего не смогла, следствие зашло в тупик, и дело о массовом убийстве в Серебряном Бору было приостановлено.
Лис долго мусолил полученную информацию, а потом вызвал Комарова.
– Ну, как успехи?
– Пока никак, товарищ подполковник, – без особого смущения ответил тот. – Слишком много «потеряшек»…
– На, поищи эту фамилию, – Лис протянул ему листок, на котором было написано одно слово «Тихомиров».
Комаров недоуменно пожал плечами и ушел. Но объявился через час, сияющий и довольный.
– Я нашел его! Мамаша подала в розыск! – он протянул рапорт и копию розыскной карточки.
Действительно, жительница Юго-Восточного округа Москвы Тихомирова И.В. обратилась в окружное УВД с заявлением: «2 октября 2008 года пропал мой сын Тихомиров А.Л. 1971 г. р. Перед этим он зашел ко мне, принес деньги и продукты, сказал, что уезжает в командировку и вернется через несколько дней. Но больше он не появился. Рост около 175 см, телосложение крепкое, волосы короткие. На левом плече наколка – череп на фоне звезды. Был одет в широкие джинсы черного цвета, черную куртку из кожи. На ногах высокие ботинки на шнуровке, тоже черные… Сын живет отдельно, где точно, я не знаю, что связано со спецификой его работы. Где и кем он работает, я не знаю по тем же причинам…»
