Квестер - Андрей Владиславович Немиров

вести себя неадекватно: он заплакал, а потом упал на пол и застыл в позе «зародыша». Это было неприятным открытием, но тоже дало полезное знание, и Грубер похвалил биоцифроклонистов.

Однако осталось ещё немало проблем, и одной из самых серьёзных из них была проблема времени. Его уходило очень много, принимая во внимание то, что в Бестерленде ничего не надо было строить: копать или сваривать, класть кирпичи или заливать бетон, строгать или красить — всё рождалось путём запуска программ щелчком мыши или нажатием клавиш на клавиатуре! Не надо было выращивать клонов — они появлялись сами за секунды, при соединении биосканфайла с «заготовкой» (правда, на генерирование самих «болванок» по-прежнему уходили многие часы). Процессы были автоматизированы до предела. А времени всё равно уходило немерено…

С одной стороны — понятно почему: ведь не халабуду какую-нибудь строили, не туалетную будку в тёщином огороде, а планету! Сами размеры создаваемого пожирали огромные ресурсы, а вместе с ними и время в невероятных количествах.

Но ведь в любую минуту могли пожаловать люди из Комитета с проверкой деятельности таинственной 55-й лаборатории, с вопросами о направлении огромных средств на неясные цели и с кучей всего другого, не менее неприятного. А тут, как говориться, «и сказочке конец»: желающих «завалить» Чарли Грубера окажется так много, что ему, Чаку, придёт каюк ещё до того, как во всём разберутся компетентные органы. Поэтому главным вопросом сегодняшней «летучки» стало время, а именно — как его максимально сэкономить.

— Что нам скажет Отдел прогнозов и статистики, — мрачно спросил Грубер, лишь мельком взглянув на главного прогнозиста, которого за сочетание нечеловеческой интуиции и нелюдимого нрава прозвали «Мерлином». — Сколько времени понадобится нам для выполнения всего намеченного на Объекте?

— При существующих темпах развития для относительно полного завершения программы потребуется ещё как минимум восемь-десять месяцев, — ответил «Мерлин». — Уточню: это если не случится ничего экстраординарного, и нам не придётся тормозить одни процессы для того, чтобы исправить последствия других, как это часто бывает сейчас.

Учёный умолк, наступила тишина. Грубер медленно оглядел собравшихся. Никто не смотрел ему в глаза. Казалось, лучшие умы страны собрались для того, чтобы изучить поверхность стола, чистоту собственных ногтей, механизмы авторучек, и высказать по этому поводу своё авторитетное мнение. Чарли тоже посмотрел на свой стол, свои руки, потом резко поднял голову и сказал:

— Много. Очень много! Мы не можем себе этого позволить. Нужны предложения по значительному ускорению работы. Я готов выслушать любые варианты. Прошу!

Нехотя поднялся руководитель отдела развития. Он прокашлялся и, не спеша, проговорил:

— Нужно больше людей. Разбить процессы на более мелкие операции и посадить на каждую по три-четыре сотрудника — для обеспечения непрерывности работы. Работа сложная, кропотливая, люди быстро устают и вынуждены много отдыхать. Часто оборудование и рабочие места вообще простаивают…. Нам катастрофически не хватает людей, мистер Грубер, дайте нам специалистов!

— Нет! — сказал Грубер, — это не выход! Мы не можем увеличивать количество сотрудников «даблфайва», это неизбежно нарушит режим секретности. А в нашем случае абсолютная секретность — важнейшее условие выживания проекта. Помните, что все вы с точки зрения закона — похищенные граждане США! Заложники! Все мы выполняем секретный проект, не согласованный ни с кем в этой стране и в тайне от всего мира! Достаточно одной, самой маленькой утечки, как всё полетит в тартарары: вспомните Гудвича! Я не позволю увеличивать количество сотрудников 55-й лаборатории даже на одного человека!

— Тогда остаётся последнее средство, — взял слово Фред Ласки, старший программист, — отдать часть работы машине. Пусть один из наших суперкомпьютеров выполняет технические операции на Объекте: управление генерированием, стабилизацию, ориентацию, визуализационные процессы, сканирование и прочую «рутину», на которой занято сейчас достаточно много специалистов. А освободившиеся силы можно будет направить на программирование, редактирование и другие ответственные процессы, которые невозможны без участия человека!

Старший программист ещё не успел сесть на свой стул, как вскочил Вёрджинал Браун, руководитель группы эволюции, тот самый профессор, который в своё время советовал Груберу остановить Процесс, когда рост числа цифроклонов и изменения в ландшафте Бестерленда приняли стихийный характер.

— Я хочу обратить ваше внимание, мистер Грубер, на то, — нервно начал Браун, — что передача даже части серьёзных, основных функций жизнеобеспечения Бестерленда компьютеру — огромная опасность. Мы не можем объяснить многие процессы, происходящие в Бестерленде, а то, как отреагирует на них суперкомпьютер, какие решения он примет — и подавно! Компьютер может перехватить управление Объектом, заблокировать доступ в Объект, уничтожить его вместе со всем содержимым…. Это было бы очень неправильным решением. Это поставило бы под угрозу результаты нашего труда. Это решение не позволит нам добраться до цели!

Браун сел. Вновь было наступила тишина, но Грубер не дал ей обосноваться с комфортом:

— У кого ещё есть мнения? Мистер Вульф?

2

Вульф работал в лаборатории поля и был негласным лидером группы, хотя и не являлся её руководителем. Не смотря на некоторые своеобразности характера, его авторитет в «команде Бестерленда» был чрезвычайно высок — этот пожилой полный профессор кибернетики имел талант быстро находить поразительной простоты решения в, казалось бы, абсолютно безвыходных ситуациях. Его ценили и уважали, и он это знал. Поэтому в отношениях с кем бы то ни было (порой не исключая и самого Грубера) Вульф вёл себя так, как никому другому никогда не было бы позволено.

Вот и сейчас, он сначала поудобнее устроил в кресле своё тучное тело, затем взял и сразу положил на стол авторучку, потом прочистил горло: Вульф никогда не говорил сразу и давно приучил коллег к напряжённому ожиданию его высказываний, тем самым, конечно же, придавая им определённую весомость. Наконец Вульф соизволил ответить:

— Конечно, передача компьютеру контроля над частью функций Объекта, пусть даже не над самыми важными — значительная опасность. Предсказать последствия почти невозможно. Но есть ли у нас другой выход? Мне кажется, нет, — на этом он умолк и вновь занялся своей авторучкой.

— Понятно, — сказал Грубер, немного подождав: а вдруг Вульф соизволит ещё что-нибудь изречь? — Есть другие мнения?

— Я согласен с мистером Брауном, — вдруг сказал молодой Эрик Мак-Нейми, талантливый программист. — Это опасно — передавать суперкомпьютеру управление Объектом.

— Ничего опасного в этом нет! — это уже слышался раздраженный голос Фреда Ласки, фактического создателя суперкомпьютера, и, к слову, лучшего в 55-й лаборатории специалиста по «железу» и «софту» к нему. — Я знаю «Сьюппи» лучше всех и говорю вам: он совершенно безопасен!

— Никто не говорит про ваш «Сьюппи», — возразил Мак-Нейми, — я говорю об опасности соединения его и Бестерленда! Вот, где главная угроза Проекту!

— И с Бестерлендом он