Заложница в академии (СИ) - Левина Ксюша

— Что?

Брайт разворачивается, нарушая рисунок танца, их взгляды сталкиваются, воздух ощутимо накаляется.

Глаза Брайт сейчас так сверкают, что Якоб нервно сглатывает, но храбрится. Она начинает сжимать руки в кулаки, останавливая приступ трансформации и пытается успокоиться.

Безопаснее всего сейчас думать о Рейве. Просто думать о Рейве… Руки, голос, то как он обнимает, его губы, его слова. Он скучает по тебе, ну же, вспоминай это. Он. Скучает.

— Ты всё поймёшь.

— Нет!

— Неужели боишься?

Рука скользит по талии. Совершенно никакого отношения к движениям, которые должны быть на самом деле. Снова!

Ещё немного и Рейв просто сорвётся, потому что происходящее привлекает внимание и это уже не смешно.

Если Якоб продолжит саботаж, Хейз не выдержит и всё пропадёт.

— Продолжай танец, пожалуйста, он на грани, — горячо и отчаянно шепчет Брайт.

От страха трясутся поджилки, она чувствует каждую грань эмоций Рейва.

— Чёрт возьми, Блауэр!

Со стороны они смотрятся очень интригующе. Все танцуют, а эти двое стоят, будто сражённые мимолётной вспышкой страсти или интереса, желанием поцеловаться — да мало ли чем!

— Блауэр!

Брайт оборачивается, ловит взгляд Рейва и умоляюще смотрит

Нет. Не надо! Рейв, блин, не сейчас!

Он всё ещё танцует, но уже небрежно, даже не глядя на несчастную Шеннен у которой заплетаются ноги от слишком резких движений.

Брайт сама шагает на Блауэра, сжимает его ладонь, пытаясь заставить шевелиться, но он не делает даже попыток.

Музыка становится громче, активнее. Стук каблуков танцующих отбивает стройный чёткий ритм, взбивает пыль на паркете.

Шаг-шаг-шаг.

Якобин упрямец.

— Хорошо! Хорошо, я поговорю с твоим отцом!

Лицо Якоба меняется, появляется улыбка. Он подхватывает Байт и присоединяется к остальным. До конца совсем не много. Но Блауэр снова нарушает рисунок танца, тащит Брайт в гущу, где Рейв их потеряет. Брайт чувствует его тревогу и сама начинает озираться по сторонам, уже не заботясь о том, как это выглядит. Ей просто необходимо хоть кому-то дать знать, где она и с кем.

— Якобин! Пожалуйста!..

— С тобой ничего не случится. Я же обещал.

— Что?.. О чём…

— Ты неприкосновенна… пока жив твой отец.

Это ужасно звучит! Отвратительно, просто невероятно тошнотворно.

“Пока жив…”

Пока!

Движение за спиной, нарушившее шаги танцующих. Брайт оборачивается, надеясь увидеть Рейва, но нет, Это взволнованный, растрёпанный Энграм.

— Байт, — зовёт он.

Она чуть качает головой, жалея, что не была с ним никогда достаточно откровенна, чтобы теперь попросить о помощи.

Музыка обрывается на красивой точке.

Брайт смотрит на ложу для родителей, там нет отца Якобина и нет так же родителей Хейза и Блан.

— Где вс…

— Помолвка, не забыла?

— Н-но…

— Даже если бы он захотел, он бы сейчас не бросился за тобой, но тебе это и не нужно. Тебе правда. Правда, — Якоб сжимает руку Брайт. — Нечего бояться.

Он широко улыбается, сжимает её талию и тянет на выход.

— Уже уходите? — Айрен Ито загораживает проход.

— Эй, Айрен, привет, — улыбается Блауэр. — Иду проводить Брайт до дома и вернусь.

— Мне то что? — она обиженно закатывает глаза и уходит.

Брайт продолжает искать Рейва, но в то же время надеется, что не найдёт. Возможно, так безопаснее. Возможно, ей и правда никто не навредит.

Хоть бы так и было. Лучше пережить разговор, чем рассекретить “отношения”, которых и нет в привычном смысле этого слова.

Улица. Крыльцо. Аллея.

Брайт еле поспевает за широкими шагами Якобина, который явно торопится.

— Что стряслось-то?

— Тш, — велит он. — Не привлекай внимание.

Они идут не к дому. И это пугает больше всего, потому что там где можно свернуть в деревню, Якоб сворачивает к побережью Таннатского океана.

— Якоб!

— Ты — Сирена. Я не блокирую твою магию, — он поднимает руки, выпустив запястье Брайт. — Ты можешь улететь или уплыть, когда захочешь.

Это вселяет уверенности, только если на берегу не будет ждать пара сильных магов, которые не так миролюбивы, как Блауэр.

На берегу никаких магов, только силуэт Блауэра-старшего, стоящего лицом к океану.

— Отец, — зовёт Якоб.

— Благодарю, Якоб, можешь идти.

— Но…

— Можешь идти. Это разговор очень личный.

— Личный? Что вы имеете ввиду? — восклицает Брайт. Сердце стучит так, что шумит в ушах и она серьёзно беспокоится, как бы не упасть в обморок от перенапряжения.

— Отец…

— Иди и придержи Хейза. Судя по тому, как он себя вёл, минуты через три уже будет тут. Я задержал его, но это не надолго.

Голос Блауэра-старшего очень низкий, густой, он невероятно успокаивает, но и его сын, когда-то успокаивал не меньше.

Якобин уходит и становится ещё страшнее.

— Значит вы, мисс Масон и щенок Хейза? — Блауэр приближается.

Он очень сильно похож на сына, но волосы отливают серебром и подбородок покрыт щетиной. Ещё массивнее, крепче, взгляд пронзительнее и мудрее.

— Что вам нужно?

— У меня для вас письмо от вашего отца, — в голосе Блауэра скорее горечь, нежели жестокость. Это успокаивает, но Брайт не хочет поддаваться обманчивому чувству.

— От… отца?…

— Да. Мы с ним работали в паре. Я ведущий алхимик Бовале. Это было честью, работать с таким выдающимся учёным, — губы Блауэра изгибаются.

Он не лжёт, но уважение к талантам Блэка Масона вовсе не значит, что он на стороне Иных.

— Что с ним? С ним же что-то случилось, да? Ну?

— Я не буду скрывать. С ним может что-то случиться. Но я с ним больше не работаю, сожалею. Он сам вам напишет завтра.

— Напишет?.. Напишет… — растерянно бормочет Брайт.

— Он жив, — кивает Блауэр. — И вы в безопасности. Пока.

— Пока?

— Мне было интересно, как Блэк решил контролировать Орден, чтобы они вам не навредили… В планы явно входило слегка помучить дочь Масона, чтобы простимулировать его работу, но этого не случилось. Масон держал Хейза на крючке! Они даже потребовали, чтобы один из сыновей Ордена присмотрел за вами этим вечером. И как Масону это удалось? Сегодня я понял, что ваш отец гениален! Уникальный в своём роде ум!

— О чём вы?

— Чары Фиама с сыном основателя Ордена…

— Это вышло случайно! — выдыхает Брайт прежде, чем понимает, что её раскрыли.

— Значит я не ошибся. Приятно, что ещё не так плох мой глаз… Гениальное преступление! Вам повезло с отцом, — а вот теперь сказано с совершенно искренней добротой. — Не каждый родитель так знает своего ребёнка.

Блауэр протягивает плотный конверт. Никаких опознавательных знаков, просто коричневая бумага.

— Я могу рассчитывать, что вы не раскроете мою личность?

— Почему вы мне помогаете?

— Вам? Нет. Вашему отцу.

— Но вы же… один из Пяти…

— Увы.

— Мой отец не связан с чарами Фиама…

— Вы его недооцениваете, поверьте.

— Так вы… не на стороне Ордена?..

— Я не делюсь такими подробностями. Всё что я хотел — сделал. Ещё увидимся, мисс Масон.

Он улыбается и почти сразу растворяется в тени, словно умеет обращаться летучей мышью.

Брайт смотрит на конверт в своих руках и понимает, что это совсем не нормально, то каким образом отец передал весточку.

Она в безопасности, пока живы её отец и Рейв Хейз. и это уже не гарантирует ничего, как будто бы над всеми тремя шеями сверкнул нож гильотины.

Глава тридцать седьмая. Противоядие

Противоя́дие

Лекарственное средство, прекращающее или ослабляющее действие яда на организм.

Она пропала из виду. Рейв чувствует её страх, её замешательство и гнетущее одиночество. Их связь будто снова стала прежней, полноценной, и это пугает куда больше, чем он готов был бы признать.

Ничего не может быть страшнее, чем играть в игру, правила которой тебе неизвестны. Он будто действует вслепую, никогда не знает наверняка, услышит ли Брайт, почувствует ли то, что она испытывает, или чары Фиама решат, что с них довольно.