Назад в СССР - Рафаэль Дамиров

советских людей эта категория преступников ширилась, привлекая в свои ряды все новых и новых игроков. И вот добралась до Новоульяновска.

Большинство катал были самоучки, но некоторые перенимали клановый опыт. В конце 60-х, группа «катал», прознав, что в Тбилиси проживает знаменитый еще в царские времена преферансист, даже предложила ему за деньги открыть свою «академию» и передать мастерство молодым жуликам. Старик согласился. Так к семидесятым годам в жизнь вошла целая плеяда профессиональных игроков в карты самого высокого пошиба, сколачивавших себе на этом целые состояния. Пока для них еще есть где разгуляться. Это в восьмидесятых на их место придут «наперсточники», а в девяностых уличные лотереи.

До городской кочегарки я доехал на такси, вызвал его из телефонного автомата. К подъезду подкатила желтая волга с шашечками и зелененькими огоньками. Я плюхнулся на заднее сиденье.

Мужичок в кепке и с хитрыми глазами кота Базилио этому немало удивился. Обычно люди старались ездить на переднем сиденье. У многих не было своих машин (тем более я явно был похож на безлошадного), и когда еще придется прокатится по городу на волге.

Таксист знал город, как свои двадцать пальцев без всякого навигатора. Разглядев во мне слишком молодого и неопытного клиента, посчитал, наверное, что я в первый раз пользуюсь подобными услугами. Решил провезти меня до кочегарки окольными путями. Счётчик щелкал, накидывая мне дополнительные расходы.

— Шеф, — я настойчиво похлопал ушлого таксиста по плечу. — Давай коротким путем. Все равно больше трешки не заплачу.

Тот понял, что я раскрыл его план и ответил заготовленной фразой:

— Да, конечно, там просто дорогу перекопали, объехать хотел.

— Уверен, что с дорогой все хорошо будет. Давай напрямки.

Советские таксисты — это своя отдельная каста. Один и тот же таксист мог быть и просоветским и одновременно антисоветским, в зависимости от клиента. Часто это были свои в доску ребята, готовые при случае обогреть и поддержать, а женщину «утешить». А при случае и обобрать, накрутить счетчик, прокатить приезжего длинными неведомыми дорожками.

Позже таксисты начнут доставлять девочек, и некоторые превратятся в сутенеров. А сейчас они пока максимум поллитрушками приторговывают. Круглосуточных магазинов очень мало, и до дежурного винно-водочного ночью особого желания кататься на другой конец города у разгоряченных граждан нет.

Уже было часов десять ночи и черные трубы закопченного бетонного здания смотрелись могильными изваяниями на фоне сумеречного неба.

Я расплатился по счетчику (зараза, все-таки примерно лишний километр мне накрутил, но это ерунда, плюсом двадцать копеек всего) и вышел возле пустынной территории кочегарки. Таксист ничуть не удивился конечному пункту моего прибытия. Видно было, что возил сюда ночных гостей уже не в первый раз.

Я прошел через проходную, показав красную фишку сторожевой морде за стеклом. Сторож оказался слишком молод и крепок для такой должности. Мордоворот с толстыми, как бревна руками и узловатыми пальцами, явно был не в штате кочегарки.

Он вылез из «курятника» и, зазывающе кивнув мне, молча пошел в сторону здания кочегарки.

Я направился за ним. Мы уперлись в стальную ржавую дверь. Он отпер замок и пустил меня внутрь. Захлопнул за мной дверь и вновь запер ее.

Я очутился в тамбуре, напоминавшем склеп. Под потолком робко мерцала тусклая лампочка на заскорузлом проводе.

Из тамбура вела дальше подобная дверь. Только пониже и больше похожая на дверь ДОТа или бомбоубежища. Такую так просто не вскроешь. Только сваркой газовой.

Помню, в начале двухтысячных мы часто вскрывали подобные игорные заведения, только вместо катал и карт там были игровые автоматы. Некогда одна из самых прибыльных и массовых отраслей бизнеса нулевых (в каждом торговом центре, на вокзалах и в отдельных помещениях размещалась эта зараза) после ее запрета ушла в подполье.

Подпольные игровые залы часто оставались на прежних местах, лишь ограждали себя от внешнего мира мощными дверями, сваренными из «рельс».

Но мы вызывали МЧС-ников с автогенами, ломами и огромными болгарками. Дверь необратимо проигрывала битву, а на хозяев собирался административный материал. Тогда за игорный бизнес уголовка еще не была предусмотрена.

Но на следующий день заведение с восстановленной за ночь дверью вновь тайно принимало посетителей. Тогда поступила команда изымать игровые автоматы. Опера тоже участвовали в подобных рейдах, помогая грузить тяжеленные шайтан-машины в ярко-красных корпусах.

Но ушлые предприниматели не унимались, скупали игровые автоматы по дешевке у своих более законопослушных коллег и ставили их на старое место, приварив намертво к ввернутым в бетон анкерам. Вот дурни. Против автогенов анкера тоже не выдерживали.

Тогда барыги придумали другую фишку. Они запенивали места сварки монтажной пеной. Автоген прожигал пену и помещение наполнялось ядовитым дымом. Но тоже зря старались. Противогазы никто не отменял. Так мы и бились пока не выгребли все автоматы в городе. Помню, изъятым добром были заставлены все ведомственные склады и боксы.

Я постучал в дверь. С обратной стороны откинулось смотровое окошко. На меня уставился подозрительный глаз. Глаз пробежался по тамбуру, и убедившись, что я один, вновь скрылся за щитком окошка. Лязгнул засов, и дверь со скрежетом открылась. Из глубины помещения пахнуло табачным дымом, потом и пороком.

Я показал фишку обладателю глаза. Им оказался еще один мордоворот, но поменьше первого. Правильно. Чем дальше от укрытия, тем крупнее танки.

Прихожка, в которой я очутился напоминала спортзальную раздевалку. Вдоль бетонных стен лавки, на стенах крючки. Мордоворот молча кивнул мне и направился к двери. Они что все немые? Или я настолько не достоин их внимания.

Я пошел следом. Дверь уже была деревянной, охранник распахнул ее и пропустил меня внутрь.

От увиденного я замер на пороге. Просторное помещение с низким потолком заставлено игровыми столами, обитыми зеленым сукном. Почти за каждым сидит компания хорошо одетых людей. Женщины в платьях, больше похожих на вечерние. Мужчины в костюмах, некоторые в галстуках. Я в своей олимпийке смотрелся по сравнению с ними, как лысуха среди лебедей.

Стены помещения отделаны под красное дерево. У дальней стены барная стойка с разномастными алкогольными напитками и официантом-барменом в белой рубашке и бабочке. Его вытянутое и пронырливое лицо вкупе с черной жилеткой напоминало барсука.

С потолка льется чуть приглушенный свет. Из вегавских динамиков,