Они были мелкие и золотокрылые - Юлиана Лебединская

Занятные, опустошающие себя фонтаны.

– А не кажется ли вам, юноша, что вы можете нарваться на неприятности? – довольно грубо спросил Гандз, резко меняя тон, и помахал рукою перед носом. – Не рановато ли вам благоухать столь резкими напитками?

Юноша вздрогнул и сглотнул ком в горле. Моргнул.

– Давайте так, мой юный друг, – вновь мягко заговорил Гандз, – я угощу вас отрезвляющим обедом, а вы мне расскажете свою историю.

Спустя полчаса стало ясно, что юный друг по имени Артемий зол на всю третью полосу, как таковую, зол и на вторую с первой, хотя никогда их не видел, зол на отца за то, что тот переехал на третью полосу, зол на мать, за то, что не отговорила отца, а потом и вовсе умерла, зол на подружку, у которой нет свободного времени из-за того, что завела златокрыла, зол на златокрыла, непонятно как очутившегося на третьей полосе…

– Стоп, стоп, стоп, мой юный друг, – прервал словоизлияния Гандз. – Златокрыл на третьей полосе?

– Я сам с трудом поверил, – Артемий вытер рот ладонью. Перед ним стояло блюдо с лиловыми моллюсками с Жемчужной планеты – прекрасное отрезвляющее средство. – Откуда она его вытащила, как ей позволили оставить…

– Думаете, не стоило ей этого делать? – осторожно спросил Гандз.

– Думаю, никому не стоило этого делать. Связываться с инопланетными тварючками, в смысле. Я не знаю, чего с ними все так носятся?! – он хлопнул по столу с такой силой, что моллюски – скользкие лиловые комочки – подпрыгнули на тарелке. Артемий задумчиво на них воззрился, ткнул вилкой. – Жрать иномирную пакость – ещё куда ни шло, – изрёк он, икнув, – но эти…

– И что же, по-вашему, с «этими» не так?

– Да всё! – выпучил глаза Артемий. – Вы что, сами не видите? Они… чужие. Они… странные. Ни на одну земную тварь не похожие. Даже на сказочных драконов не похожи, хотя многие их с ними сравнивают.

– Непохожесть пугает… – пробормотал Гандз в сторону.

– В общем, не знаю, как объяснить, – Артемий отложил вилку, – но им не место на Земле.

– Им, значит. И многих ли златокрылов вы видели, мой юный друг.

– Одного хватило. Я слышал, что они меняют людей. Все мы это слышали. Но когда увидел… Моя Феодора, она стала другая! Чужая совсем!

Это что-то новое. И интересное. Гандз подался к Артемию, заглянул в глаза.

– А до этого вы были очень близки?

– Ну, – юноша вмиг покраснел, как кипяченый омар, – не то, чтобы очень… Да какое вам дело?!

– Ты прав, никакого. Я лишь хотел помочь, – Гандз миролюбиво развёл руки, – и, возможно, помогу, если подскажешь, где найти эту девушку с златокрылом?

Артемий посмотрел с подозрением. Невнятно булькнул. Надтреснутым голосом пробормотал название кафе. Соврал, небось. Но это и не важно. Найти девушку по имени Феодора, работающую официанткой и владеющую златокрылом, будет несложно.

Артемий бормотал что-то ещё.

Треснутый голос, треснутый фонтан…

Грязное можно отмыть.

Пустое – наполнить.

А треснутое… Треснутое – ещё не разбитое.

Надо найти девушку.

Апрель, 42 год н.к.э., Филип

Гандз не явился!

Его самый главный соперник в гонке сообществ и в вопросе златокрылов не просто не пришёл на конференцию – он вообще исчез с лица планеты. Впрочем, не было никаких данных и о том, чтобы он покидал Землю. Его даже вроде бы видели в холле отеля перед самой конференцией первого апреля. С помощницей Зариной Заревской, ещё одной занозой в заднице. Но куда потом оба исчезли – загадка. Если, конечно, они и правда там были, а не сгинули в небытиё раньше. Все камеры отеля в тот день ужасно сбоили, Аколитус и та концов не нашла, а верить свидетелям-людишкам смысла нет.

Как бы там ни было, неделя прошла, а они не объявились.

Со всех сторон уже кричали, что от соперников избавился сам Огаров. Филип только хмыкал в ответ. Он бы, может, и не против, но, увы – чужие достижения ему не нужны.

И всё же, на всякий случай он допросил с пристрастием Пятьеног и ещё парочку особо ретивых соратников – никто понятия не имел, куда подевались Гандз с Заревской.

Конференцию по вопросам златокрылов в итоге перенесли. Однако выборы в мировой парламент должны состояться при любой погоде. Как бы там ни протестовали сторонники Гандза.

А соратники «сообщества Доктора Гандза» таки протестовали и ещё как! Шум подняли, аж уши закладывало. Вопили дурным голосом, что Филип виновен в пропаже их лидера, усиленно копали информацию о Филиповых салонах на обочине и четвёртых участках, а также приписали ему ещё кучу гадостей.

Конечно-конечно! С Гандзом ничего не могло случиться на дикой третьей полосе, исключительно страшный Огаров постарался. А услугами салонов, между прочим, многие чистоплюи вопящие радостно же и пользуются! А чуть что – аморально, незаконно, и тому подобное.

Но главное – к крикунам прислушался председатель мирового парламента, Николай Морской, и объявил о том, что выборы переносятся на неопределённый срок. Заявил, что такой же была и рекомендация Аколитус. Предательский искусственный разумишко!

Филип пытался подступиться к Николаю, привести аргументы, но бывший одногруппник и рта ему не дал открыть. Даже на пятиминутную встречу не согласился. Не иначе, как матушка вмешалась. Советница главная. Старушка Неонила Морская невзлюбила Филипа ещё со времён, когда Филип с её Николой студиозили. И дело было не в том, что чистокровный первополосник подружился с кем-то с нижней полосы. Около Николы отирались и другие второполосники, против них она не возражала. Нет, госпоже Морской чем-то не угодил лично Филип! А когда её сыночек возвысился сначала до лидера главного сообщества на Земле, а потом – и до председателя мирового парламента, так вообще всячески стала препятствовать их общению. Не говоря уже о сотрудничестве. Еле-еле собственное сообщество пропихнул в разряд официальных.

Огаров созвал срочное совещание «Чисто-людя».

– Мы должны ударить их же оружием, – заявил он своим людям. – Нужно найти серьёзный компромат на противника.

– Я уже изучила всё, что есть о Гандзе и его ближайших сторонниках. Эти гадёныши ненормально чисты или скрываются слишком хорошо… – начала Пятьеног.

– Я говорю не о Гандзе со сторонниками. Их компрометировать уже бессмысленно. Нужен компромат на председателя. Или – на мамашу его. На неё даже лучше, – последнюю фразу он процедил сквозь зубы.

Пятьеног почесала затылок. Батонообразное лицо озадаченно вытянулось.

– Никогда не слышала, чтобы они были в чём-то замешаны. Иначе…

– Я не спрашиваю, слышали вы что-то или нет, – прошипел Филип. – Я говорю, чтобы искали компроматы! Землю носом ройте! И Луну с