Игры Сатурна. Наперекор властителям - Пол Андерсон

Когда-нибудь на другой планете, которая, возможно, еще и не образовалась, когда они покинули Землю…

Он уже высказал ей свои опасения насчет того, что двигатель снова выйдет из строя, если они отправятся в глубокий космос, и еще раз промчит их через время, не подчиняясь управлению до тех пор, пока не кончится топливо. Запаса резервуаров как раз хватит на три биллиона лет плюс-минус несколько миллионов, определили физики на борту. Через шесть биллионов лет разве не может произойти такого, что солнце увеличится и поглотит их, когда они появятся снова?

Она слегка постучала по привычке костяшками пальцев и сказала: «Нет, ты — противный биолог, ты должен принять это на слово, потому что ты не знаешь математики». Хью сказал, что дошел до дифференциальных уравнений. Фридерика широко улыбнулась и ответила, что тогда он не изучил математику полностью. Она отметила, что, похоже, ускорение времени было уже объяснено той же теорией, которая лежит в основе полетов в силовом поле. Фактически этот эффект был продемонстрирован в лабораторных экспериментах. Он сказал, что, конечно же, знает об этом — реактивный толчок придает вращательное движение через четвертое измерение и применяется скорее по оси времени, чем по оси пространства. Хью подтвердил, что у него нет абсолютно никакого представления об этом, что только что доказали его слова. Но не важно. С нами произошло то, что неисправный трубопровод оказал эффект «(«-акселерации на наш двигатель. Теперь мы все отсоединили и переделали по чертежам. Мы знаем, что он работает правильно. Резервуары заполнены вновь. Экосистема корабля в надлежащем порядке. В любое время по нашему желанию мы сможем отправиться к более молодому солнцу и путешествовать пятьдесят световых лет, не становясь старше более чем на несколько месяцев. После, удостоверившись, что вокруг никого нет, Фридерика обняла Хью за плечи, и это было гораздо более успокоительно, чем слова.

«Последнее «прощай» матери-Земле, — подумал он. — И тогда мы сможем начать снова жизнь…»

Давление усилилось. Он уже лежал в своем кресле, которое теперь превратилось в ложе, и сконцентрировал усилия на дыхании.

Они достигли земной поверхности. Тишина звенела у них в ушах некоторое время. Куроки был первым, кто зашевелился. Он отстегнул свое короткое туловище и снова сложил кресло. Одной рукой он освободил радиомикрофон, а другой пробежался по клавишам.

— Корабль вызывает «Травелер», — произнес он нараспев. — С нами пока все в порядке. Давай, «Травелер». Алло! Алло!

Даркингтон освободился, мышцы его ломило. Он помог Фридерике встать. Она прислонилась к нему на минутку.

— Земля, — сказала она. И сразу же: — Не посмотришь ли в иллюминатор сначала, дорогой? Мне кажется, у меня не хватит храбрости на это.

Даркингтон, потрясенный, понял, что ни один из них еще так и не взглянул на ландшафт, и сделал порывистый жест.

Он стоял не двигаясь так долго, что наконец Фридерика подняла голову и посмотрела сама.

III

Они не поняли всей странности увиденного до того, пока не надели скафандры и не вышли наружу. И тогда, изредка переговариваясь, они бродили по окрестностям, осматривая их и предаваясь воспоминаниям и нахлынувшим чувствам. Их мысли медленно приходили в состояние, позволившее им правильно оценить действительность. Перепутанная масса чудных деталей, разбросанные всюду предметы непонятой формы… Такого в их памяти не было! Дерево есть дерево везде и всегда, не важно, как замысловаты у него ветки и какая странная форма у его листьев и цветов. Но это — толстый вал из сероватого металла, закопанный в песок, являющийся центром для похожих на лабиринт скелетов прямых и изогнутых ферм, между которыми находились еще более загадочные конструкции, заключающие в себе спирали, и полукруглые фризы, и ленты Мёбиуса, менее знакомые геометрические элементы. Сооружение было высотой пять футов, украшенное на вершине несколькими сотнями тонких металлических пластинок, черные стороны которых были обращены к солнцу.

Если вы достигли момента, когда способны все это описать, даже такую мешанину, значит, вы действительно поняли все это.

Случайно Даркингтон заметил, что основная структура повторяется с некоторыми незначительными вариациями в размерах и форме. Некоторые экземпляры были высокими и тонкими, некоторые низкими и толстыми, они превалировали по склонам холмов. Те, которые находились дальше, — более темные от того, что их заслоняли другие, но солнечные блики были ослепительно яркими внутри этих тенистых мест, когда ветер сотрясал зеркальные поверхности пластинок. Тот же самый ветер производил звякающий и скрежещущий звук и далекое глубокое гудение на многие металические мили.

Там не было почвы, только песок, хрустящий рыжий и желтый песок. Но вне круга, который образовали реактивные двигатели, Даркингтон обнаружил землю, усеянную призматическими ростками в несколько дюймов высотой, которые, казалось, укоренились в земле. Он сломал один для более тщательного изучения и увидел крошечные кристаллы, бесконечно повторяющиеся в каком-то прозрачном песчаном материале, подобно снежинкам и паутине из стекла. Они так ярко сверкали, что он никак не мог рассмотреть их внешний вид. Хью едва сумел различить центр в виде темного клубка из… проволочек, пружинок, транзисторов? «Нет, — сказал он сам себе, — не глупи». Он отдал росток Фридерике, которая вскрикнула при виде такой красоты.

Сам он пошел по открытому пространству, надеясь увидеть что-нибудь чуточку знакомое. Там, где стороны холма уходили вверх слишком резко, чтобы поддержать не что иное, как кристаллы, — они образовывали единое сияние бриллиантов — он увидел разрушенные очертания, белый меч водопада вдали, рассыпанные валуны и несколько старых, полуразрушенных, похожих на скалы обелисков. Земля уходила вдаль, в синюю бесконечность, горные цепи с покрытыми снегом вершинами стояли на страже горизонта к востоку. Небо над головой было темнее, чем в былые времена, слегка зеленоватой синевы, облаков было много. Даркингтон не мог смотреть на яростное огромное солнце.

Куроки догнал его.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь, Хью? — спросил пилот.

— Даже не знаю, что и сказать. А ты?

— Черт, я не могу думать, когда эта проклятая кипящая фабрика булькает тут, — Куроки сделал гримасу над стеклом шлема, — Включи свой микрофон, и давай поговорим по радио.

Даркингтон согласился. Без усиления помехи послышались в его изоляционном шлеме, как далекий колокольный звон.

— Нам придется смириться с тем, — сказал он, — что это все наверняка не случайно. Ни один минерал не может просто так кристаллизоваться, как эти.

— Хотя мне кажется, что они изготовлены не производственным способом.

— Ну, — сказал Даркингтон, — ты ведь не ждешь, что они переделали свои промышленные центры в нечто похожее на завод, производящий роботов.

— Кто это они?

— Те, кто… кто бы ни был… те, кто это сделал. Для какой бы то ни было цели.

Куроки присвистнул.

— Я так и думал, что ты скажешь что-то в этом роде. Но ведь мы с орбиты не видели следов… городов, дорог — ничего. Я понимаю, что облачность не способствовала хорошей видимости, но мы не могли бы пропустить признаки цивилизации, которая способна производить подобную чепуху и в таких масштабах.

— А почему бы и нет? Если эта цивилизация совершенно не походит на то, что мы можем себе представить?

Подошла Фридерика, оставив позади полную тележку с инструментами.

— Диапазон низких и средних радиочастот плывет, — доложила она. — Вы никогда не слышали столько гудков, звонков, свистков, визгов и жалобного воя за всю свою жизнь.

— Мы уловили случайные радиосигналы, когда были на орбите, — кивнул Куроки, — Я тогда не обратил на них особого внимания.

— Просто помехи, — поспешно сказала Фридерика. — Не настолько различимые, чтобы считать их средством общения. Но интересно, откуда они могли взяться?

— Гетеродин, — сказал Даркингтон. — Случайное излучение от разных… вот, черт, скажем просто — машин.

— Но… — Рука ее украдкой коснулась его руки. Перчатка схватилась за перчатку. Она облизнула губы. — Нет, Хью, это ерунда. Разве может кто-нибудь сделать… то, что мы видим… и не засечь нас на орбите и… не подать нам никакого знака?

Даркингтон пожал плечами. Жест этот не был виден в скафандре.

— Возможно, они ждут подходящего момента. А может быть, их нет тут в настоящее время. Вся планета, вероятно, автоматизированная фабрика, знаете ли. Как те океанские искатели минералов, которые были у нас в свое время, — ему было больно говорить так, — о которых Сэм упомянул, когда мы снижались. Кто-то может периодически появляться тут и собирать продукты производства.