Наследник для бывшего - Олли Серж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все с твоим мужчиной хорошо, – она осторожно притягивает меня к себе, обнимая за плечи. – Я чувствую, что все хорошо.
Кое-как мы с Милой формируем отчёты продаж за день, не переставая мониторить все новые и новые видео в сети с места событий.
– Вот ты мне скажи! Скажи! – закусываю я губы, – Почему он трубку не берет? Другие видео снимают? Почему не позвонит, телефон у кого-то не попросит?
– Я не знаю… – шепчет Мила.
В дверь разлается настойчивый стук.
Моя напарница спешит на звук и показывает жестами, что мы уже не работаем.
– Открой, это ко мне, – прошу я ее. – Андрей! – подскакиваю на ноги и выбегаю из-за витрины, буквально падая в его руки, потому что колени обмякают и подводят. – У тебя же есть там знакомые, позвони, узнай, где Макс.
– Я уже звонил, Ася, – говорит он, сжимая мои плечи.
– И? – Спрашиваю, ощущая, как внутри все обрывается.
– Они уехали на высоту чуть выше основной базы. Пока связи с ними нет. Ждут вертолеты и… будем надеется, что они были не в дороге.
– Они были не в дороге, – повторяю я за ним тупо и хлопаю глазами.
– Ася, здравствуйте…
Я оборачиваюсь на женский голос и вижу перед собой мать Макса.
– Здравствуйте, – тихо отзываюсь.
– Ася, – она, явно нервничая, делает несколько шагов ближе и мнёт в руках сумку. – Я хотела вам сказать… – запинается она, – точнее пригласить в наш дом. И ждать нашего Макса всем вместе.
Я отрицательно качаю головой.
– Извините, но нет…
– Ася, – выдыхает она тяжело. – Максимилиан – наш единственный сын. И что бы между нами не происходило, мы его очень сильно любим. Я знаю, что вы беременны от него.
– Что? – переспрашиваю. – С чего вы взяли?
– Вы не пили за столом алкоголь, только делали вид. Носите свободные платья. Макс… он весь светится, когда о вас говорит. А сегодня нам пришлось подписывать без него некоторые документы. И…
– Я сам, – прерывает женщину Андрей. – Ася, ты являешься единственной наследницей самой большой доли в компании по завещанию.
– Что вы вообще такое говорите? – зло сжимаю я в кулаки воротник пальто Андрея. – Какое, к черту, завещание?
Перевожу взгляд на мать Макса.
– Ася… – она зажимает рот ладонью, а глаза ее глаза начинают блестеть от слез. – Вы нас не правильно поняли…
– Вы хоть иногда можете думать не о деньгах? Или вы испугались, что внук заберёт себе ваш капитал? – несёт меня. – Но этого не будет. Потому что Макс жив. Вы! – захлёбываюсь я, а дальше совсем перестаю что-то понимать, потому что мать Макса, придерживаясь рукой за стеллаж начинает опускаться на колени.
– Мирослава Семёновна, – к ней кидается Андрей, но женщина останавливает его жестом руки.
– У вас, безусловно, есть все права нас не любить, – дрожит ее голос. – Мой муж – не самый приятный человек, который с трудом признаёт свои ошибки. И в том, что сегодня наш сын оказался там, а не с нами, целиком и полностью наша вина…
– Мирослава Семёновна, встаньте… – прошу я ее, чувствуя, что она не врет и не играет.
– Я прошу тебя, девочка, войти в нашу семью. Мужу… ему сейчас очень плохо. Сердце. Но если я вернусь сегодня хотя бы с тобой, – гаснет ее голос. – Мне кажется, Бог нас всех помилует…
– Ну что вы такое говорите…
Я, чувствуя, как меня потряхивает, опускаюсь к ней на пол и обнимаю за плечи. По моем щекам прямо на ее плечо катятся слёзы. От матери Макса пахнет тёплом, дорогими духами и корвалолом…
– Спасибо, – стискивает она меня, путаясь в волосах пальцами. – Спасибо тебе, детка…
– Ну что вы, – глажу я ее по спине, – что вы…
– Ася, пол грязный и ледяной, – тянет меня вверх Мила. – Андрей, помогите.
Они вдвоём поднимают нас на ноги и сажают на кресла.
Мирослава Семёновна не отпускает мою руку и перебирает пальцы. Мила приносит два кусочка ваты с нашатырным спиртом. От резкого запаха голова действительно становится яснее.
– Андрей, – тихо обращается к нему моя напарница, видимо, как к самому сейчас адекватному. – Вам нужно куда-то ехать, потому что в восемь охрана будет ждать объект на сигнализацию. И Ася за сегодняшний день съела один бутерброд и пачку орешков.
– Понял, спасибо, – кивает ей он. – Ася, – подходит ко мне и присаживается на корточки, – Ты как себя чувствуешь? Ничего не болит? Нам не нужно в больницу?
– В больницу, – лихорадочно оживает Мирослава Семёновна. – У нас есть очень хорошая частная клиника, – путаясь в замочках, пытается открыть сумку. – Я сейчас позвоню… Все устрою!
– Нет, нет, – кладу на ее руки ладонь, успокаивая. – Я в порядке. Мы можем поехать к вам домой.
Прислушиваюсь к своим ощущениям и машинально кладу руку на низ живота. Потягивает немного. Но под конец дня так бывает.
Мила помогает мне одеться и обещает сама решить все вопросы с рабочим графиком.
Уже из машины Мирослава Семёновна звонит кому-то домой и просит сделать меню ужина максимально разнообразным.
Я понимаю, что это ради меня, но не спешу говорить, что едва ли смогу сейчас проглотить чай с сахаром, не то что ужин.
Открываю телефон и снова листаю новостную ленту.
Глава 45. Близкие люди
Ася
Кто бы мог подумать, что в доме Царицыных мне когда-то будет отведена отдельная комната.
Лучшая из возможных.
Но идти я туда не спешу. Сижу в большой гостиной под ночником, подобрав на диван ноги, и сжимаю в руках телефон.
Мне страшно вдруг оказаться сейчас один на один со своими мыслями, а здесь, на первом этаже чувствуется присутствие людей. Звуки, запахи…
Андрей сразу после ужина уехал домой и обещал держать нас в курсе, если что-то узнает первым.
Мне кажется, что это правильно, то что я сейчас здесь. Рядом с людьми, которые любят Макса не меньше меня. Волновать подруг, просить их приехать и отвечать на вопросы не хочется.
Хочется ждать, не отвлекаясь. Сконцентрировав на этом все силы.
Я люблю тебя, Царицын! Ненавижу тебя! Пожалуйста, позвони и возвращайся скорее…
– Асенька, так нельзя, – Мирослава Семёновна заглядывает ко мне каждые пятнадцать минут. – Вы и на ужин ничего не тронули и сейчас даже глотка чая не сделали.
– Не могу, – качаю головой. – Извините. Я попозже.
– Ох, девочка… – вздыхает она. – Нам нужно как-то набраться терпения и дождаться утра. Все, что в наших с отцом возможностях, мы сделали…. А знаешь, – вдруг оживляется своей идеей. – Давай посмотрим альбомы? Максимилиан в детстве очень любил фотографироваться. Позировал, как модель.
– Хочу, – отвечаю с улыбкой и провожаю глазами мать Макса, которая даже не дожидаясь моего ответа, уже спешит к большому комоду.
– Где, же… – шелестит ящиками. – точно здесь был…
– Мира, оставь нас, – раздаётся раскатистое со стороны другого входа в комнату.
Я поднимаю глаза на отца Макса.
Мирослава Семёновна стоит, не шелохнувшись и прижав к себе найденный фотоальбом.
– Выйди, Мира, – повторяет он, давя интонацией. – Все будет нормально.
– Я буду на кухне, –
