Наследник для бандита (СИ) - Серж Олли

Наследник для бандита

Олли Серж

Пролог

Михаил.

— Маша… — веду носом по ее шее вдоль роста волос. Не сдерживаясь, прикусываю нежную кожу и тут же зацеловываю.

— Ай… — сонный и протестующий Машин стон имеет для меня совершенно обратный эффект.

Член каменеет, и я нагло трусь им об ее бедро.

— Я дико соскучился, — возбужденно рычу ей на ушко и с удовольствием отмечаю, как по ее плечам разбегаются мурашки.

Хочу ее. Всю. Съесть. Затрахать. Это просто нереально — как она вкусно пахнет.

— Миш, мне завтра к первой паре… У зав. кафедрой, — она сопротивляется уже совсем неуверенно и сбивает слова частым дыханием.

— Мой организм сходит с ума, Мышка, — тяну вниз по плечу лямку ее ночнушки и оставляю следом дорожку поцелуев по голой коже, — Ты. Ночью. В моей постели. И вся моя.

Подхватываю ее за талию и резко переворачиваю, подминая под себя.

— Ну нееет… — она часто моргает осоловелыми глазами и пытается выкрутиться, — Миш… — но я от этого только сильнее зверею.

Остановиться и не взять ее — это вот сейчас для меня что-то нереальное. Рывком развожу ее бёдра в стороны и предупреждающе вдавливаюсь членом во влажные губки.

— Ты хочешь поиграть со мной в недотрогу, Мышка? — врезаюсь горячими поцелуями в ее шею, и чувствую как девушка неосознанно ведёт бёдрами мне на встречу, — А я хочу взять тебя силой.

— Боже… — Маша судорожно выдыхает, и я сминаю ее губы, съедая все дальнейшие протесты, — Ты — зверь…

— Голой! — тонкое кружево ночнушки трещит в моих руках, — В нашей постели ты должна быть всегда голой! — рычу и сжимаю ее грудь, поигрывая с сосками.

— Буров! — она вскрикивает немного испуганно, но выгибает спинку, и я ощущаю членом пульсацию ее нежного входа.

Маша упирается ладошками в мои плечи. Перехватываю ее руки, завожу ей их за голову и просто дико хочу привязать, чтобы они не спорили. Ловлю ее поплывший, слегка испуганный, но такой доверчивый взгляд, и это сносит мне крышу окончательно.

Просто нереально вставляет эта вседозволенность.

Вдавливаюсь в неё бёдрами сильнее.

— Айй! — она стонет на резком вдохе.

Захватив ее губы в поцелуй, сразу толкаюсь в неё ещё глубже. Меня отключает от ее тесноты и влажности. Максимально сдерживаю себя, чтобы не жестить, но мои бёдра рвутся вперёд, и я сходя с ума, наращиваю темп толчков.

— Миша! Ах! — сладкий вдох, — Миша! — она впивается в мои запястья короткими ноготками и обхватывает ногами поясницу, со стоном пуская глубже, — Тише, пожалуйста! Ооо… Да!!

Я подхватываю ее под спину и меняю угол входа. Мне так хочется кончить в эту девочку, что темнеет перед глазами.

Маша с трудом сдерживается, чтобы не прикрыть глаза. Она знает, что я люблю смотреть, как она кончает. Послушная, молочная девочка. И, бляя, только от одной мысли, что такой эту женщину вижу только я, меня снова накрывает предоргазменным, и яйца начинает разрывать.

— Давай, Мышка, — втыкаюсь губами в ее ушко и хриплю, — Хочу кончить вместе с тобой. Ты такая охуенная, когда стонешь подо мной. Теперь я могу каждый день делать с тобой, что захочу. Трахать, вылизывать, брать твой ротик… Ты же моя?

— Ммм… — она дрожит и задыхается, не понимая, чего я хочу.

Больно сжимаю ее попку и даю несколько жестких подач.

— Да?

— Да… — Маша со стоном взрывается, и меня сносит следом за ней.

Охуенно… Стекаю успокаивающими поцелуями ей на грудь.

Выхожу, мягко опускаю на постель и прижимаю к себе спиной.

— Спи, детка.

— Ооо… — втыкается носиком в подушку, — Я, наверно, никогда не привыкну к твоему темпераменту, Буров, — лепечет обессилено.

— У тебя нет выбора… Я люблю тебя…

Через пару минут ее дыхание становится ровным и глубоким. Осторожно достаю руку из-под ее головы и встаю с кровати. Надеваю спортивные штаны, кладу в карман телефон, чтобы посмотреть камеры на объектах, прихватываю с тумбочки сигареты и выхожу на балкон.

Подкуривая, глубоко втягиваю никотин и ловлю себя на том, что мои губы улыбаются. Я, блять, счастлив. И сейчас самое главное его составляющее сладко спит в моей кровати. Делаю ещё пару тяг, достаю телефон и открываю приложение видеонаблюдения. Оно не успевает загрузиться, как мой телефон вздрагивает вибрацией. Валерий? Звонок начальника охраны в час ночи меня уже изначально напрягает.

— Слушаю, Валер.

— Недоброй, — рявкает в трубку, — От Зорина ответка за беспредел прилетела. Ярого с пацанами на базе нагнул. Мы сейчас туда едем, но Тимур тебя требует.

— Сука! — припечатываю кулаком парапет и чувствую, как ярость глушит давлением уши, — Охрану дома усиль. Здесь Маша.

— Я уже послал парней.

— Сейчас буду.

Глава 1. Важное решение

Мария

— Марусь, может быть, просто отпуск возьмёшь за свой счёт, — сделав глоток чая, моя сменщица облизывает ложку, измазанную в зелёном креме из-под пирожного, — Как-то ж до этого год ты училась и работала…

— Выдохнуть хочу немного, Свет, — я сжимаю пальцами свою кружку, — Устала очень, а мне всего двадцать пять.

— Это ты к своему спасённому собралась? — хитро улыбается подруга, — Вот ты скрытная, Маш, — она слегка поджимает губы, — Я тебе все рассказываю.

— Свет… — я виновато жму плечами, — Человек он непростой. Не знаю даже, что можно говорить, а чего нельзя. Для твоей же безопасности. Ты думаешь просто так к нашим бабулькам-вахтёршам парней посадили? Миша, конечно, не признаётся, что меня караулят… — я тяжело вздыхаю, — Да и косятся на меня уже коллеги. Что с мужиком богатым связалась.

— Да ну! — Светлана подрывается и с хрустом захлопывает пластиковый контейнер с пирожными, — Да ты многим докторам со стажем фору дашь! Уважают тебя очень.

— Ну перестань… — я опускаю глаза в кружку и с облегчением выдыхаю, потому что запах маргарина с красителем перестаёт раздражать мой чувствительный нос, и меня отпускает тошнота.

— Точно тебе говорю! — подруга отворачивается и идёт к окну, — Говорят, в этом году сентябрь тёплым будет, — распахивает створку настежь и высовывается на улицу, перегибаясь через подоконник.

— Ты куда, ненормальная, — я подхватываюсь к подруге и втягиваю ее за подол халата обратно в сестринскую, — Одурела, — осуждающе качаю головой, глядя на ее глупую улыбку.

— Запах просто обалденный, — она делает глубокий вдох, и я зеркаля ее, тоже вдыхаю, — Мокрой листвы и яблок… Кстати, мне ж бабушка целый пакет наложила.

Светлана срывается с места и спешит к шкафу с верхней одеждой. И это хорошо. Потому что, если бы она сейчас посмотрела на мое позеленевшее лицо, скрывать своё положение дальше у меня б не вышло.

Дверь в кабинет распахивается, и в проёме появляется лицо дежурной санитарки.

— Марья, ты сказать просила, как Громова пожалует. Иди.

— Спасибо, теть Наташ, — отзываюсь я и глубоко дышу, приходя в себя.

Что ж кроет то меня так? Хоть под капельницу с церукалом сдавайся.

— Ты иди быстрее, — санитарка поправляет выбившиеся из-под косынки седые волосы, — А то я слышала, что она в реанимацию уходить собралась.

— Поняла. — беру со стола своё заявление об увольнении и спешу к выходу из кабинета.

— Удачи, Марусь, — Света с хрустом откусывает сочное яблоко и плюхается на диван, — Теть Наташ, яблочко или чаю с пирожным хотите? Марья проставляется.

— Уходишь от нас, значит…. Кто ж люд простой лечить будет? — качает головой женщина, — Да оно и правильно, нечего девкам молодым с образованием здоровье гробить. Я вот всю жизнь здесь отработала. Пока эти телеса с каталки на каталку потягаешь… Две грыжи себе заработала, — плюхается на стул возле стола и стягивает с головы косынку, — Ой, молодицы, дай правда очахну, посижу с вами. Что там с чаем?

— Это я быстро! Только кружку вам помою, — Света закусывает зубами яблоко и включает чайник.