Мир теней - Мэг Кэбот

- Ну конечно! Это как раз то, что нужно, - присоединилась Ки-Ки. – Сьюз, ты просто обязанабаллотироваться на ВП.

Боже, что я наделала? Да не хочу я быть ВП десятиклассников! Мне не хочется ни во что ввязываться! Во мне нет школьного духа – у меня нет никаких взглядов ни на что! Что я делаю? Я что, лишилась разума?

- О, смотрите, - сказал Адам, показывая на солнце. – Оно заходит.

Грандиозный оранжевый диск начал медленно опускаться за горизонт, как будто погружаясь в море. Я не видела брызг или пара, но могла поклясться, что расслышала удар о водную гладь.

- Вот заходит солнце[55], - тихо пропела Ки-Ки.

- Та-та-та-та-та, - подхватил Адам.

- Вот заходит солнце, - присоединилась я.

Ладно, должна признать, это было немного по-детски: сидеть тут и распевать, глядя на заход солнца. Впрочем, оказалось, что это тоже в некотором роде весело. В Нью-Йорке мы обычно сидели в парке и наблюдали, как копы арестовывают наркодилеров. Но оказалось, что это даже близко не так здорово, как сидеть здесь, на пляже, счастливо распевая в голос, пока садилось солнце.

Происходило что-то необычное. Но что именно, я не была уверена.

- Как же хорошо! – запела наша троица.

И, как ни странно, в этот момент я действительно поверила, что так оно и будет. Все хорошо, я имею в виду.

И вот тогда я поняла, что происходит.

Я вписалась. Я, Сюзанна Саймон, медиатор. Впервые в своей жизни я куда-то вписалась.

И это сделало меня счастливой. По-настоящему счастливой. И именно тогда я на самом деле поверила, что все будет хорошо.

Черт, а кто бы отказался в такое поверить?

Глава 17

Будильник зазвенел ровно в полночь. Я не стала нажимать кнопку отсрочки сигнала, а просто выключила звонок. Хлопнув в ладоши, чтобы зажечь прикроватную лампу, я легла на спину и уставилась на балдахин.

Наступил день «икс». Хотя правильнее было бы сказать – день «экз»[56].

После ужина я почувствовала такую усталость, что поняла: надо поспать – иначе я не выдержу. Сказав маме, что пойду наверх делать домашнее задание, я легла в кровать, собираясь вздремнуть пару часиков. В нашем старом доме, в Бруклине, с этим не было бы никаких проблем. Мама оставила бы меня в покое, как я и просила. Но в семье Аккерманов слова «Я хочу побыть одна», очевидно, не имели никакого смысла. И не потому, что дом кишел призраками. Нет, для разнообразия мне решили понадоедать живые люди.

Первым отличился Балбес. Спустившись к очередному гурманскому ужину, искусно приготовленному отчимом, я подверглась в некотором роде допросу из-за того, что вернулась домой после шести. Началось все с обычного мамулиного «Где ты была?» (несмотря на то, что я добросовестно надиктовала ей на автоответчик подробное объяснение). Потом последовало «Ты хорошо провела время?» от Энди. Затем совершенно неожиданно Док спросил:

- А с кем ты гуляла?

И когда я ответила: «С Адамом Мак-Тэвишем и Ки-Ки Уэбб», - Балбес фыркнул от отвращения и, жуя тефтельку, выпалил:

- Господи! Они же уроды!

- Эй, поосторожнее, - предупредил Энди.

- Черт, пап, ну, правда же! – заныл Балбес. – Одна – долбаная альбиноска, а другой – педик.

За эти слова он заработал от отца тяжелый подзатыльник и домашний арест на неделю. Позже, когда мы с Балбесом убирали тарелки со стола, я не смогла удержаться от злорадного напоминания, что теперь он не сможет попасть на вечеринку Келли Прескотт у бассейна, приглашение на которую, кстати говоря, он получил благодаря мне – Королеве Уродов.

- Очень жаль, дружок, - вздохнула я, сочувственно похлопав Балбеса по щеке.

- Да? – вскинулся он, отбрасывая мою руку. – По крайней мере, завтра никто не назовет чертовым педиком меня.

- О, дорогуша! – отозвалась я и потянулась, чтобы ущипнуть его за щеку, которую только что похлопывала. – Тебе никогда не придется волноваться, что люди назовут тебя так. Они уже называют тебя гораздохудшими словами.

Балбес снова отбросил мою руку. Он был настолько зол, что на время лишился дара речи.

- Пообещай мне, что никогда не изменишься, - поддразнила я его. – Ты такой очаровашка!

Балбес обозвал меня очень плохим словом как раз в тот момент, когда его отец вносил на кухню миску с остатками салата.

Энди продлил домашний арест сына еще на неделю и отослал его в комнату. Чтобы показать свое недовольство таким поворотом событий, Балбес врубил «Бисти Бойз» настолько громко, что уснуть было просто невозможно… по крайней мере, до тех пор, пока Энди не поднялся наверх и не забрал у Балбеса колонки. Стало очень тихо, и я уже почти уснула, когда кто-то постучал в мою дверь. Это был Док.

- Эм-м-м, - замялся Док, нервно всматриваясь поверх моего плеча в темноту комнаты – самой «населенной привидениями» комнаты в доме. – Тебе удобно, э-э-э, поговорить о том, что я выяснил? В смысле, о доме. И о людях, которые здесь погибли.

- «Людях»? Во множественном числе?

- О, ну конечно, - откликнулся Док. – Я нашел на удивление много информации о преступлениях, совершенных в этом доме, большинство из которых составляют убийства различной степени тяжести. Раньше здесь располагался пансион, и немало постояльцев останавливались тут проездом, возвращаясь домой после того, как нажили состояние на золотых приисках. Многие из них лишились жизни в своих кроватях, а их золото было украдено. Некоторые считали, что во всем виноваты хозяева пансиона, но, скорее всего, убивали другие постояльцы…

Боясь услышать, что Джесс скончался именно так – и внезапно потеряв всяческий интерес к обстоятельствам его смерти, особенно учитывая, что он мог болтаться поблизости и нечаянно нас подслушать, – я замялась:

- Слушай, Док… Я хотела сказать, Дэйв. Мне кажется, я до сих пор не отошла от смены часовых поясов, так что сейчас хочу попытаться немного поспать. Ты не против, если мы поговорим завтра в школе? Может, пообедаем вместе?

Глаза Дока расширились.

- Ты серьезно? Ты хочешь пообедать со мной?

- Ну да, - сказала я, уставившись на него. – А что? Есть какое-то правило, по которому старшеклассники не могут пообедать с кем-то из средних классов?

- Нет, - ответил Док. – Просто… они никогда так не делают.

- Ну а я сделаю, - заверила его я. – Хорошо? С тебя напитки, с меня десерт.

- Круто! – воскликнул Док и ушел в свою комнату с таким видом, будто я пообещала, что завтра преподнесу ему английский трон.

Я снова почти задремала, когда раздался очередной стук в дверь.

На этот раз на пороге стоял Соня, и выглядел он более бодрствующим – в кои-то веки, – чем я.