Ветер разлуки - Соня Мармен

Изабель ненадолго остановилась, чтобы отдышаться и полюбоваться открывающимся перед нею видом. С вершины лестницы, ведущей в Нижний город, меж столбиков дыма, которые поднимались над островерхими крышами, крытыми кедровым гонтом и оснащенными лесенками, виднелась величественная река. Ее неторопливые воды сверкали на солнце. Несколько плотов и рыбачьих плоскодонных лодок плыли по своим делам, выше по течению виднелась флотилия каноэ – вне всякого сомнения, то были индейцы. Две бригантины и шхуна с голыми мачтами, теряющимися в путанице рей и вантов, тихо покачивались на якорях близ входа в порт.

Вскоре перед Квебеком выстроится армада торговых и военных кораблей и по лесу из мачт станут с криками летать чайки… Изабель любовалась родным городом, испытывая при этом чувство гордости. «Квебек, ты – король Новой Франции! Храни тебя Господь как можно дольше от посягательств этих англичан!» Закрыв глаза, она постаралась запечатлеть этот пейзаж в памяти, потом вздохнула, подхватила юбки и, напевая, начала нелегкий спуск в нижнюю часть города.

Когда дорога наконец стала ровной, из тени выскочил и заковылял ей навстречу персонаж, одним своим видом вселявший беспокойство.

– Добгый день, мамзель[55] Лакгуа!

Звук этого гнусавого голоса заставил Изабель вздрогнуть. Девушка крутнулась на каблуках и увидела некрасивое лицо под копной спутанных, коротко остриженных темных волос. «Ужасная ошибка природы!» – подумала она, когда увидела его впервые. Существо улыбнулось, показывая кривые зубы, половина из которых уже превратилась в почерневшие пеньки.

– Здравствуй, мой милый Тупине́! Хочешь помочь мне нести покупки?

Создание без возраста кивнуло в знак согласия, заранее представляя вкусности, которыми девушка отблагодарит его за помощь. Изабель отдала ему пустую корзинку и направилась к Рыночной площади, где находилась пекарня Лакруа. На прилавках сегодня было пусто, зато завтра, в пятницу, здесь будет на что посмотреть! Соберется толпа горожан, и торговцы, которые часто пускают свой товар с молотка, поднимут невообразимый шум…

Повернув за угол улицы Нотр-Дам, Изабель увидела трех офицеров. Они явно спешили, раскланиваясь по дороге со знакомыми горожанами. У одного под мышкой был зажат дорожный сундук. У входа в постоялый двор «Золотое яблоко» двое индейцев, кутаясь в одеяла, спокойно курили трубку. Тут и там спешили по своим делам мужчины и женщины. Молодые рекруты под ленивыми взглядами солдат в увольнении перетаскивали ведра с водой и вязанки дров и счищали грязь, скопившуюся у домов: стекающие из Верхнего города к реке талые воды тащили с собой весь накопившийся за зиму мусор.

Девушка вошла в булочную, оставив за дверью тихий гул утреннего города. Ее встретил запах свежей сдобы, от которого сразу заурчало в животе. Взглядом сладкоежки она обвела прилавок с булочками – еще горячими, присыпанными толченым сахаром. Тупине замер перед корзиной со сладкими булками, словно пес, ожидающий своей доли угощения. Двое постоянных покупателей покинули лавку, держа под мышкой по полуфунтовой булке пшеничного хлеба. Франсуаза белыми от муки руками поправила фартук, сдула с лица надоедливую прядку волос, посмотрела на Тупине, который стоял как зачарованный, и наконец улыбнулась Изабель.

– А вот и моя прекрасная Изабель! Сегодня у тебя знаменательный день! Странно, что тебя отправили за покупками в твой собственный день рождения! Ты наверняка бы нашла себе лучшее занятие, чем бегать по грязи через весь город. Иди, я тебя поцелую!

Разрумянившись от удовольствия, Изабель перегнулась через прилавок. Невестка шумно чмокнула ее в щеку и ласково потрепала по другой, оставив на ней отпечаток измазанного мукой пальца.

– Двадцать лет нашей красавице, подумать только! Держи, это специально для тебя! Он еще горячий!

С этими словами она вынула из-под прилавка что-то завернутое в льняную салфетку. Положив сверток перед Изабель, она развернула его. На салфетке красовался большой сдобный пирог с сухофруктами и яблочным повидлом.

– Спасибо, милая Франсуаза! – воскликнула Изабель, вдохнув аромат пирога с золотистой корочкой. – Придется спрятать его под кровать, чтобы Ти-Поль[56] не стащил!

– Под кровать? Но тогда он достанется Мюзо́[57]!

Изабель засмеялась. И правда! Этот хитрец Мюзо – такая же сладкоежка, как и она сама! Но Франсуазе не стоит волноваться: пока она дойдет до дома, от пирога не останется ни крошки! Луи на несколько минут отошел от печи, чтобы поздравить сестренку с днем рождения и пообещать, что придет в отцовский дом к ужину.

Болтая с невесткой, Изабель наполнила корзинку, которую стоявший столбиком Тупине по-прежнему держал в руках перед собой. Перед уходом она попросила пару сладких булочек, и Франсуаза уложила их в рожок из бумаги.

Следующая остановка – кабачок семейства Говен на улице де Мёль[58]. Он занимал первый этаж в здании, смежном с магазином отца. Каждый раз, когда она проходила мимо этого дома, Изабель вспоминала детство. Здесь она родилась и провела первые годы жизни, прежде чем отец, чье состояние из года в год увеличивалось, приобрел участок на улице Сен-Жан.

Первоначально там планировалось построить склад для хранения товара, которого становилось все больше, и магазин на улице де Мёль просто перестал вмещать все необходимое. Но, став членом Королевского совета, Шарль-Юбер Лакруа изменил свои планы. Это назначение неизбежно влекло за собой приятные перемены в общественном положении семьи, и, по его мнению, нужно было соответствовать новому статусу. К тому же теперь ему предстояло регулярно посещать еженедельные собрания Совета во дворце интенданта, а подъем и последующий спуск по дороге Монтань и улице де Повр был делом нелегким, особенно в зимнюю пору. Поэтому на новом участке построили большой красивый дом со всеми современными удобствами, а здание на улице де Мёль, в нескольких шагах от набережной, стало служить складом. Отличное решение, верно?

Изабель задержалась перед каменным фасадом дома, в котором выросла. Для любопытного и активного ребенка, каким она была, магазин казался настоящей пещерой с сокровищами. Запахи и вид продовольственных товаров, разложенных на полках магазина или же в просторных погребах, – все это было живо в ее воспоминаниях и сегодня! Она и тогда была большой лакомкой. Изабель прекрасно помнила ароматы пряностей: сладковатые и пикантные – корицы, гвоздики, мускатного ореха и черного перца; острый запах мяса, сала и смальца, который использовался у них дома для кулинарных целей; кисловатый – уксуса и соленой рыбы. И скольким еще ароматам она не могла дать названия! Все они соединились в один, очень характерный, который она называла «запах папиного магазина».