Академия Льда (СИ) - Верх Лика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Останови меня, — резко и напряженно приказал Клаус. — Немедленно.
И вновь припал требовательным поцелуем к губам.
Как я могу его остановить? Разве можно мыслить трезво под таким напором? И вообще хочу ли я прекратить нарастающее безумие?
Тело требует продолжения и более тесного контакта. Одежда раздражает, от нее хочется избавиться и поскорее. Почувствовать прикосновения Клауса, его поцелуи по всему телу, — вот что я хочу.
Подхватив под бедра приподнял, вынуждая обнять его ногами.
— Нет, — выдохнула, задыхаясь от острой истомы после того, как Клаус потерся внушительным бугорком под штанами о мой пах.
— Нет? — рокочущий голос над ухом как двести двадцать вольт по телу.
Я наконец-то справилась с пуговицами на его рубашке и теперь ладонями чувствовала бешеное сердцебиение.
— Я… а-ах… не стану тебя ос… — очередной стон вырвался наружу. — Клаус, пожалуйста, — едва не всхлипнула. — Я сейчас взорвусь от… а-ах… слишком сильных… острых…
Шептала будто в бреду, потонув в ледяном озере голубых глаз, умелых рук, горячих губ.
Моя кофта полетела в сторону, следом в полет отправилось бюстье. Переместившись на кровать, Клаус в два счета оставил меня без штанов, не торопясь снимать последнюю часть гардероба.
С него мне удалось снять только рубашку, до пряжки ремня добраться не позволил.
Продолжая распалять меня поцелуями, он навалился сверху.
О-ох… как, оказывается, приятна тяжесть мужского тела. Даже ни капельки не пугает…
— Клаус… — простонала, когда пальцы скользнули между ног по тонкой ткани трусиков.
Напряженные плечи под ладонями стали совсем уж каменными. Не контролируя эмоции, слегка вдавила ногти в его спину.
— Проясним некоторые моменты, Снежинка, — от тихого хриплого голоса выгнулась дугой.
Или всему виной губы на груди?
Довольная ухмылка поразила. Сильнее надавила ногтями и повела наверх, царапая кожу.
Он перестал ухмыляться. Яркий голубой лед глаз затянулся васильковой синевой. Многозначительный взгляд обещал много… очень много.
— Помнишь, что ты сказала мне в баре у Толстого Тома? — зубы царапнули нежную кожу плоского животика.
Захныкала от пронзительно-сжигающего жара внизу, где все уже требует почувствовать, наконец, его. Стать единым целым.
Как в этом состоянии можно о чем-то вспоминать?!
— Пожалуйста, Клаус…
— Сперва ответь, — он продолжил ласками доводить до исступления.
Снова всхлипнула от досады, сжимая его плечи.
— Я не помню… Клаус, прошу…
— Тебе придется вспомнить, Снежинка, потому что я не остановлюсь… буду держать на краю, пока не скажешь.
Еще немного и я натурально зарыдаю от переизбытка рвущих на части ощущений.
Его руки… о, черт…
Джесс, соберись… В баре "Толстый Том"… я много чего говорила. Что конкретно он хочет услышать?
Его губы… там… о, господи…
Закричала, извиваясь, но Клаус отстранился, возвращая меня с небес на землю. В суровую реальность с не менее жестокой пыткой.
— Я назвала тебя манипулятором, — выдохнула с трудом, теперь вместо плеч ректора сжимая в кулаках мягкий плед.
— Не то, — садист переключился на грудь.
Прохладные пальцы подцепили резинку кружевных трусиков и медленно потянули вниз.
— Пообещала, что прокляну с того света, — обрывки воспоминаний сумбурно всплывали в памяти.
— Вспоминай, Джесс, — все в нем кричало о том, что и он уже на грани.
У него с выдержкой намного лучше, чем у меня.
Не знаю, чего он хочет, но не могу так больше.
Впилась в губы поцелуем, слегка обескуражив, и перекатилась, оказавшись сверху. Клаус усмехнулся.
— Хорошая попытка, малышка. Не в этот раз, — и он снова оказался в лидирующем положении.
Пытка повторилась, только теперь я чувствовала намного острее, хотя казалось куда уж больше!
— Чувственная… страстная… — шептал Клаус. — Вспоминай, что ты мне сказала?
— Я не… я… а-ах… я сказала, что не стану с тобой спать даже под страхом смерти, — смысл фразы окатил ледяной водой.
В ту же секунду васильковые глаза зависли напротив.
— Я злопамятный, Снежинка. Все что ты говоришь может и будет использовано, — заверил со всей серьезностью. — Я хочу услышать опровержение.
Гулко сглотнула.
То есть он меня мучает из-за брошенной на эмоциях фразы?
Садист!
Глядя мне в глаза, он пальцами вытворял постыдные… и очень приятные вещи.
— Я сожалею… — облизала пересохшие губы. — О сказанном. Я хочу тебя… Хочу быть… твоей.
— Повтори. Громко.
— Я хочу тебя, — последующий стон вышел слишком громким.
— И?
Когда он успел раздеться? А, неважно.
— Хочу быть твоей.
Мир взорвался разноцветными искрами, а после сжался до размеров комнаты. Мы погрузились в темноту, где только стоны и крики наслаждения, сплетение тел и свет его узоров.
Волшебство… самое настоящее.
Глава 19
"Их даже на лыжах кататься одних отпускать нельзя."
Из личных заметок Мороза
Я сделала важное открытие — у Клауса поражающий воображение темперамент. Он будто сорвался с цепи или выбрался из темного леса, где бродил неизвестно сколько. Взял меня в сексуальный плен, пока я просто не отключилась от бессилия и эмоциональной передозировки. Даже сны обошли стороной.
Возможно яркие картинки заглядывали в мое подсознание, но увидев там полнейший бардак стыдливо скрылись за горизонт.
Проснулась в одиночестве. Может это и к лучшему. Тело ныло как после марафона. Я минимум неделю бежала без остановки, однозначно.
Приму горячий душ и буду бодра, весела… наверно.
В дверь бесшумно протиснулся Клаус. Улыбнулся своей фирменной, увидев меня, застывшую в дверном проеме ванной комнаты.
— Не хотел тебя будить, — прохладная ладонь скользнула на талию. — С добрым утром.
Легкий нежный поцелуй и хриплое:
— Ты сводишь меня с ума.
— Я не специально, — улыбнулась, вдыхая приятный аромат ели и морозной свежести.
— Ведьма, — протянул Клаус и посмотрел мне за спину, глаза его хитро блеснули, — в душ? Я с тобой.
— Нет!
Зря я так резко отреагировала… Определенно зря. Об этом и оскорбленный вид Клауса говорит.
— Прости, — выдохнула виновато. — Просто я хочу поскорее позавтракать и в горы.
Он ничего не ответил. Молча подвинул с прохода и закрыл за собой дверь. Изнутри.
Красноречиво. Особенно многообещающий взгляд, от которого мурашки разбегаются по телу.
— Прощение надо заслужить, — милостиво сообщил Клаус и прижал к холодной плитке.
Губы впились жадным поцелуем.
Я думала после прошедшей ночи я минимум неделю не испытаю желания повторить. Ошибочка вышла. Хочу. Очень хочу. Кажется даже больше, чем вчера.
Руки потянулись к желанному телу с узорами. Клаус перехватил кисти и зажал над головой. Губы невесомо очертили скулу, спустились на шею, к ключицам, покусывая, заставляя вздрагивать каждый раз.
— Я хочу трогать тебя, — захныкала от несправедливости, давясь очередным стоном.
Он развернул меня, прижимаясь грудью к спине и по-прежнему не выпуская руки из бережного, но надежного захвата.
— Пора обсудить несколько правил… да, назовем это так…
Пальцами свободной руки Клаус умело "играл" с самыми чувствительными точками. Судорожные вздохи — единственное, что вылетало изо рта. О связной речи вообще не стоит заикаться.
— Правило первое: когда я говорю — ты исполняешь, — в бархатном голосе пряталась жесткость. — Если я сказал, что хочу тебя видеть, ты бросаешь все и идешь ко мне.
М-м… сквозь туманную пелену наслаждения голос разума подсказывал, что правило Клауса несколько… абсурдно. Только возражать в конкретный момент… о-ох, черт… я не смогу.
— А если не послушаюсь? — вскрикнула от очередного волшебного движения пальцами.
— Я тебя накажу, — горячий шепот на ухо прибавил плюс один к шкале "готова на все, лишь бы уже "да".