Академия Льда (СИ) - Верх Лика

Что? Любовница ректора?

Как это все… отвратительно. Я ведь сама согласилась на поездку, сама решила попробовать… попытать свое счастье, а теперь самой от себя противно.

Господи, как тяжело быть мной!

Отстранилась от Клауса, краем глаза заметив озадаченный взгляд Мороза. Похоже, смена моего настроения ни от кого не укрылась.

Мне надо побыть одной. Разобраться в тотальном противоречии и понять, наконец, чего же я хочу на самом деле?

Клаус молчал, пока я, не говоря ни слова, вставала с дивана и чуть ли не бегом летела к лестнице.

За спиной услышала обеспокоенный голос Вари:

— Джесс!

И следом Мороза:

— Нет, не вмешивайся.

А дальше наугад побежала наверх. Всего две двери справа и слева, толкнула правую, захлопнула за собой, будто за мной десять маньяков гонятся.

Дерево холодило спину, немного помогая собраться с мыслями.

Спальня в светлых приятных тонах хорошо освещалась дневным светом, льющимся из окон. Роскошная огромная кровать кажется воздушным белым облаком. Наверняка мягкая и удобная.

Узкий серый стол возле окна с выходом на балкон, платяной шкаф приятных коричневых оттенков в нише возле двери в ванную. С потолка свисают дизайнерские черные люстры, по одной лампочке в каждой. Милый декор из мягких игрушек, подушек, статуэток в виде оленей.

Прекрасная спальня.

Отодвинула нежную прозрачную штору с окна. От вида дух захватывает. Вершины гор словно разговаривают друг с другом в безмолвном диалоге. Макушки елей тянутся к небу, но на фоне окружающих гор выглядят ничтожно маленькими и незначительными.

Лучи солнца играют на снегу, заставляя его светиться, сиять, сверкать.

Скоро закат.

Еще немного и долину накроет молочно-белая дымка тумана. В сумерках она наверняка будет выглядеть особенно таинственно.

Полностью поглощенная мыслями не сразу услышала, что хлопнула дверь. Резко обернувшись, встретилась с бесстрастным непроницаемым лицом Клауса.

— Говори, не стесняйся, — размеренный холодный голос словно понизил температуру в комнате на пару градусов.

Это Санта, ничего другого не надо ожидать. Стоит его хоть чем-то задеть и он превратится в суровую ледяную глыбу.

— Только не злись, хорошо?

— Я постараюсь, — кивнул он также бесстрастно.

А говорить не так просто, как кажется.

— Я… не… хочу… — говорила осторожно подбирая слова. — Чувствовать себя… продажной.

Либо Клаус никак не отреагировал, либо приложил все усилия, чтобы удержать на лице холодную маску. Единственной видимой реакцией стала взметнувшаяся светлая бровь.

Даже в ярких голубых глазах ничего не смогла прочесть, как ни старалась.

Почему он молчит? Хоть бы сказал: "Уилсон, поразительная глупость", — в своей излюбленной манере. Или выругался с чувством, как он любит. Или я настолько его достала, что у него просто не осталось эмоций.

— Продажной, значит, — пробормотал он на грани слышимости, не меняясь в лице. — Подойди.

Сухой приказ, не оставляющий шанса для сомнения в исполнении.

На негнущихся коленях с внутренним трясущимся комочком страха перед неизвестностью, встала напротив волшебника. Он резко схватил за руку и шагнул в замерцавший переход.

— Куда?!

Вопрос потонул в шуме прокуренного ароматическими свечами помещения. Приглушенная музыка доносилась со всех сторон, слабо перекрывая ахи и вздохи. Окрашенные в красный цвет стены в тусклом свете призваны создать интимную атмосферу.

Санта крепко держал мою руку, и слава богу!

К нам подоспела рыжеволосая женщина с большими губами и агрессивным макияжем. В обтягивающем все выпуклости тела платье, в том числе и жировые складки, передвигалась она довольно резво.

— Добро пожаловать в мир любви! Новым гостям всегда рады, — широкая улыбка на ее щедро накрашенном лице выглядела фальшиво.

Она пробежала по мне оценивающим взглядом и вернула все внимание на чрезвычайно спокойного Санту.

— К нам со своим нельзя. Или вы желаете втроем?

— Ведите всех, — низким бархатным голосом произнес он и улыбнулся.

Дамочка просияла. Провела нас в просторную полупустую комнату с единственным диваном по центру.

— Я бы не рискнула на него сесть, — поморщилась, когда резвая женщина убежала.

Во-первых, мы в борделе. Во-вторых неизвестно чем занимались на этом диване, сколько раз и в каких количествах. Вряд ли здесь все дезинфицируют надлежащим образом.

— Даже не спрашиваю, зачем ты меня сюда привел.

Надеюсь, не продавать в рабство сутенерше.

Клаус молча утянул меня на диван. В это же мгновение в комнату продефелировали девять девушек… м-м… и женщин. Одной на вид лет сорок.

Все одеты откровенно вульгарно. Самый приличный наряд: короткая кожаная юбка и кожаный топ. На остальных тело сокрыто по минимуму. На одной в комплекте к красному белью прилагаются колготки в крупную сетку.

Каждая оценивающе прошлась взглядом по Клаусу, презрительным и подозрительным — по мне.

От обилия ароматических масел голова слегка закружилась.

— Выбирайте любую! — защебетала главная дамочка. — Все девочки великолепны в искусстве любви. У меня всегда только лучшие!

Санта, казалось, ее не слушал.

— Сколько?

— На любой бюджет! — она подбежала к своим "девочкам". — Вот Лилия, демократичный вариант, всего двести евро за час.

Названная Лилией та самая женщина за сорок обворожительно, — по ее мнению, — улыбнулась.

— Жрица — мастер подчинения и любви пожестче, — дамочка шлепнула по затянутой в кожаную юбку заднице. — Всего пятьсот евро. За тройничок — тысяча. А вот жемчужина моей коллекции — Жасмин…

Красивая девушка восточной внешности в прозрачном нежном одеянии бросала томные взгляды.

— С ней захочется провести тысячу и одну ночь, — презентовала дамочка свой лучший экземпляр. — И всего-то полторы тысячи.

Я едва не закашлялась от возмущения.

Полторы тысячи евро за час?! Да она шутит!

Клаус потерял к ним всякий интерес и повернулся ко мне.

— Итак, подведем итог: ты по-прежнему считаешь себя продажной?

Рот открылся, а слов не вылетело. Зато у главной дамочки парочка нашлась:

— Хотите ее продать? Больше трехсот евро не дам. Больно костлявая.

Санта резко обернулся. Женщина попятилась с испуганным видом и спряталась за спинами своих "девочек".

— Вот что значит слово "продажная", — Клаус не стесняясь показал на них рукой, смотря при этом на меня.

Возмутиться никто не посмел. Лица выражали готовность наброситься за оскорбление, но ни одна не шелохнулась.

Не говоря ни слова меня, по-прежнему крепко держа за руку, вывели из комнаты и мы исчезли в переходе.

Та же спальня, откуда мы ушли, показалась просто божественным местом после борделя.

— Ты не ответила на мой вопрос, — Клаус не выпустил моей руки.

— Я… нет, но… ты ведь понял, что я имела в виду.

Прохладный палец подцепил подбородок, вынуждая поднять голову.

Теперь голубые льдинки глаз пестрили эмоциями. Нежность смешалась с недовольством в единый танец.

— Джесс, я не пытаюсь тебя купить, — проникновенно заговорил он. — Все это устроено чтобы побыть с тобой. Без лишних людей, постоянных проблем и с расчетом, что здесь тебе не удастся найти неприятности.

Второй раз за день чувствую себя идиоткой. Лишь бы не вошло в привычку.

Клаус хотел как лучше, а я…

— Прости, — произнесла еле слышно. — Надумала всякого и…

Мягкие, настойчивые губы не дали договорить. Требовательный поцелуй забирал извинения и неумолимо наказывал. Жестко, бескомпромиссно и очень, очень приятно.

Под напором спиной врезалась в стену. Затылок от удара уберегла рука Клауса. Пальцы тут же зарылись в волосы, оттягивая назад и подставляя шею для поцелуев-укусов.

Судорожный вздох сорвался с губ, разум затмили острые ощущения от жадных и в то же время дразнящих прикосновений. Прохладная кожа мужчины играла на контрасте с моим распаленным телом. Жаркие поцелуи и вовсе казалось оставляли ожоги.