...Это не сон! (сборник) - Рабиндранат Тагор

Раджлокхи, не в силах вымолвить ни слова, смотрела на дверь. Заметив ее взгляд, Бихари крикнул:

– Мохим!

Мохендро медленно вошел в комнату. Чувствуя, что сердце вот-вот разорвется у нее в груди, Раджлокхи не решалась взглянуть на сына. Мохендро поднял глаза на мать и вздрогнул, будто его ударили.

Он упал к ногам матери, прижался к ним лицом. От волнения Раджлокхи дрожала всем телом.

– Сестра, – прервала молчание Аннапурна, – пока ты не прикажешь Мохиму подняться, он не встанет.

– Встань, Мохим, – с трудом выговорила Раджлокхи.

Из глаз ее полились слезы, она так давно не произносила имени сына. От слез ей стало легче. Мохендро стоял на коленях у изголовья больной. Раджлокхи с трудом повернулась к сыну, взяла в ладони его лицо и, вдыхая запах его волос, поцеловала в лоб.

– Прости меня, мама, я заставил тебя так страдать, – сдерживая рыдания, сказал Мохендро.

– Не говори так, Мохим, разве могу я не простить тебя! Но где же Аша? – воскликнула Раджлокхи, когда боль в груди немного утихла.

Аша в соседней комнате готовила еду для больной. Аннапурна позвала ее.

Раджлокхи знаком приказала сыну сесть на постель. Потом, указав на место рядом с ним, сказала Аше:

– Сядь здесь, дорогая. Я хочу снова увидеть вас вместе. Тогда все мои огорчения исчезнут. Не нужно смущаться, Аша. Я прошу немногого, сядь и не таи обиды на мужа. Успокой меня.

Накрыв голову краем сари, смущенная Аша с замиранием сердца села рядом с Мохендро. Раджлокхи соединила их руки.

– Вручаю тебе Ашу, – сказала она Мохендро. – Запомни мои слова, сын: ты никогда не найдешь более преданной жены. Подойди, сестра, – обратилась она к Аннапурне, – и благослови их. Твое святое благословение принесет им счастье.

Аннапурна подошла, Мохендро и Аша со слезами на глазах взяли прах от ее ног, затем она поцеловала каждого из них и сказала:

– Да дарует вам всевышний счастье!

– Бихари, подойди, милый, – позвала Раджлокхи, – скажи, что ты прощаешь Мохима.

Как только Бихари приблизился к Мохендро, тот бросился к нему, и друзья обнялись.

– Я хочу, Мохим, – продолжала Раджлокхи, – чтобы Бихари всегда был тебе таким же верным другом, каким он был до сих пор. Это самое большое счастье для тебя.

Больная умолкла, совершенно обессиленная. Когда Бихари поднес к ее губам лекарство, она отвела его руку.

– Не надо, – сказала она, – я вверила себя богу. Он даст мне лекарство, которое исцелит меня от всех горестей мира. Пойдите отдохните, милые. А ты, Аша, принимайся скорее за стряпню.

Бихари и Мохендро обедали у постели Раджлокхи. Аша прислуживала им.

Грудь Мохендро теснили рыдания. Он не мог есть.

– Мохим, – говорила Раджлокхи. – Почему ты не ешь? Ешь хорошенько, я за тобой слежу.

– Ты же знаешь, ма, – вмешался Бихари, – Мохим всегда плохо ел. Аша, – попросил он, – дай-ка мне еще рыбы с овощами. Удивительно вкусно.

Раджлокхи слабо улыбнулась.

– Я помню, что Бихари очень любит рыбу, – сказала она. – Почему ты так мало даешь ему? Положи побольше!

– Аша такая скупая, – пошутил Бихари. – Она-то уж лишнего не положит.

– Ай-ай-ай, посмотри, что делается! – воскликнула Раджлокхи. – Бихари пользуется твоим гостеприимством и тебя же ругает!

Аша положила на пальмовый лист[52] Бихари еще рыбы с овощами.

– Ты хочешь, чтобы я набил желудок одной рыбой, – запротестовал он. – А Мохендро достанется все самое вкусное.

– Никак не угодишь тебе, – в шутку рассердилась Аша. – Не знаю даже, чем тебе рот заткнуть.

– А ты попробуй сладостями, – ласково посоветовал Бихари.

Раджлокхи радовалась, что друзья едят с таким аппетитом.

– А теперь, дорогая, и ты поешь, – сказала она Аше после того, как мужчины пообедали.

Когда Аша ушла, Раджлокхи велела Мохендро идти спать.

– Почему я должен уходить? – возмутился Мохенд-ро. Он хотел всю ночь ухаживать за матерью. Но Раджлокхи не соглашалась.

– Ты устал, Мохим, – говорила она. – Иди отдохни.

В это время вернулась Аша. Она взяла опахало и хотела сесть у изголовья, но свекровь тихо сказала:

– Дорогая, пойди посмотри, хорошо ли приготовили постель для Мохендро.

Сгорая от стыда, Аша покинула комнату. Когда в спальне больной остались только Бихари и Аннапурна, Раджлокхи обратилась к Бихари:

– Я хочу спросить тебя кое о чем. Ты не знаешь, что с Бинодини? Где она сейчас?

– В Калькутте, – ответил Бихари.

Раджлокхи вопросительно посмотрела на него. Бихари понял ее немой вопрос.

– Теперь вам незачем опасаться ее, – сказал он.

– Бинодини принесла мне много горя, но все же я люблю ее.

– Она тоже любит вас, ма.

– Мне тоже так кажется. У всех у нас есть свои недостатки, но я знаю, что Бинодини меня любит, иначе она не могла бы так заботиться обо мне.

– Она и сейчас хочет ухаживать за вами.

– Мохим и Аша пошли отдыхать, – Раджлокхи глубоко вздохнула. – Пусть Бинодини придет и побудет ночь со мной. Ведь ничего плохого не случится.

– Бинодини здесь, – сообщил Бихари. – Я не мог уговорить ее выпить сегодня ни глотка воды. Она поклялась, что не будет ни есть, ни пить, пока вы не простите ее.

– Целый день ничего не есть и не пить! – забеспокоилась Раджлокхи. – Позови ее сейчас же!

Когда Бинодини неслышными шагами вошла в комнату, больная сказала:

– Тебе не стыдно? Чего выдумала! Целый день ничего не есть! Иди поешь сначала, потом поговорим.

Бинодини низко, до самой земли, поклонилась Раджлокхи.

– Сначала простите грешницу, – сказала она. – Иначе я не прикоснусь к еде.

– Прощаю тебя, прощаю, дитя мое! Сейчас у меня ни на кого нет зла. – Раджлокхи взяла ее за руку. – Пусть же никто никогда и от тебя не узнает зла, будь хорошей женщиной.

– Ваше благословение свято для меня, тетя, – растроганно проговорила Бинодини. – Клянусь вам, я никогда не причиню вреда вашей семье.

Бинодини распростерлась на полу, выражая почтение Аннапурне.

Потом ушла и, поев, снова робко появилась на пороге.

– Ты хочешь уйти? – спросила Раджлокхи.

– Нет, тетя, – ответила Бинодини. – Я буду с вами. Свидетель тому всевышний, я не доставлю вам больше никаких огорчений.

Раджлокхи взглянула на Бихари.

– Разрешите Бинодини остаться, – сказал Бихари, подумав. – Я уверен, ничего плохого не случится.

Эту ночь Бихари, Бинодини и Аннапурна провели с больной.

Аша, мучаясь, что за всю ночь ни разу не проведала свекровь, поднялась очень рано. Стараясь не разбудить мужа, она быстро оделась и умылась. Еще только светало, когда она появилась у комнаты Раджлокхи. Подойдя к дверям, Аша остолбенела: «Не сон ли это?» Она увидела Бинодини, которая грела на спиртовке воду, чтобы приготовить чай для Бихари, не сомкнувшего глаз в эту ночь.

Заметив вошедшую Ашу, Бинодини встала.

– Я очень виновата перед тобой, – сказала Бинодини. – Но я пришла искать приюта в вашем доме. Никто не может выгнать меня отсюда. Но если ты велишь мне уйти, я повинуюсь.

Аша не могла вымолвить ни слова. Что творилось у нее в эту минуту в душе, она и сама не понимала и стояла совершенно растерянная.

– Не пытайся простить меня, – продолжала Бинодини. – Я знаю, ты никогда не сможешь этого сделать. Но не бойся меня. Разреши мне ухаживать за тетей, пока нужно, потом я исчезну.

Аше казалось, что вчера, когда Раджлокхи соединила их руки, она забыла свою обиду на Мохендро. Но сегодня, увидев Бинодини, Аша почувствовала, что рана в ее сердце еще не затянулась. Когда-то Мохендро любил эту женщину, может быть, и сейчас еще любит. Скоро он проснется, встретится с Бинодини, и кто знает, к чему это приведет. Аша почувствовала тревогу. Еще вчера мир казался ей прекрасным и лишенным шипов. Но сегодня на рассвете во дворе ее дома появилось дерево с шипами. В мире так мало счастья и так трудно сберечь его.

С тяжелым сердцем вошла Аша в комнату Раджлокхи.

– Тетя, – смущенно обратилась она к Аннапурне, – вы всю ночь не спали, отдохните немного.

Аннапурна внимательно посмотрела на племянницу и вышла из комнаты, сделав знак Аше следовать за ней.

– Если хочешь быть счастливой, Чуни, – сказала Аннапурна, – забудь все. Винить другую – слабое утешение, но все время помнить о ее вине крайне мучительно.

– Я хочу все забыть, – ответила Аша. – Но не могу…

– Ты права, дитя мое, давать советы легко, а помочь трудно. Но я постараюсь. Веди себя так, будто ничего не случилось, тогда все постепенно забудется. Если же ты не забудешь, то и другие будут помнить. Я не прошу, я приказываю тебе. Веди себя с Бинодини так, словно она не причинила тебе горя, дай ей почувствовать, что не боишься ее.

– Что я должна сейчас делать? – спросила Аша покорно.

– Бинодини готовит чай для Бихари. Помоги ей, принеси молоко, сахар, чашки.

Аша хотела идти, но Аннапурна остановила ее.

– Это не так уж трудно, – сказала она, – гораздо труднее другое. Но ты должна и это выполнить. Мохендро придется иногда встречаться с Бинодини. Это неизбежно. Я знаю, что будет твориться у тебя в душе, но не вздумай тайно следить за ними. Пусть сердце твое разрывается от боли, никто не должен замечать этого. Покажи Мохендро, что у тебя не осталось ни капли подозрения, скорби, страха или недоверия, что ваш разрыв принадлежит прошлому. Все должно быть так, как до вашей размолвки. Ни взглядом, ни жестом ты не должна показать мужу, что осуждаешь его. Это не совет, Чуни, не просьба, это приказ твоей тетки. Я возвращусь в Бенарес, но хочу, чтобы ты запомнила мой приказ на всю жизнь.