По закону перелетных птиц - Светлана Нергина

Усилием воли отринув малодушие, Григ рывком откинул одеяло и вскочил на ноги. Повело…

Ничего-ничего, умыться, позавтракать – и все встанет на свои места. Обычное перенапряжение, не больше.

Уже натягивая через голову рубашку, Григ с удивлением обнаружил, что сил раздеться, хоть и весьма неаккуратно (одежда валялась по всему полу к вящему неудовольствию хмурящейся из-под стола шишиморы), у него вчера все же хватило. Есть чем гордиться!

Наскоро взбодрившись горстью ледяной воды, Григ с удовлетворением убедился, что насчет завтрака Линта его не обманула: на столе, заботливо прикрытые чистым вафельным полотенцем, лежали свежие пшеничные лепешки, сливочное масло и варенье неизвестного происхождения. А, неважно, сладкое, душистое – и то дело. А каких ягод и трав понамешала в него фантазерка-шишимора – это уж ее личное дело.

Но вот крепкий чай пришлось заваривать собственноручно, ибо та холодная, мрачно плещущаяся в чашке бурда бледно-ржавого цвета, что стояла на столе, дисцития ни в коем случае не устраивала. Горячий заварочный чайник, восемь полных ложек сушеных листьев, крутой кипяток – вот это совсем другое дело! Сюда бы еще мелиссы для аромата, но чего нет – того нет…

Григ наконец-то уселся за стол и, демонстрируя самый что ни на есть здоровый молодой аппетит, жадно откусил половину лепешки за раз.

Кристалл связи окутался багровыми сполохами и требовательно завякал. Дисцитий нахмурился. С обычного вызова он бы так не раскалился. Значит, связь запрашивает кто-то, с кем шутки плохи.

– Черт возьми, поесть не дадут! – сдавленно ругнулся парень, вынужденный торопливо проглатывать недожеванное тесто, чтобы удовлетворить капризного собеседника, прежде чем он разнесет несчастный кристалл вдребезги.

День кривился на глазах.

– Да?! – Почтения и доброжелательности в голосе дисцития не уловил бы и менестрель с абсолютным слухом. Зато раздражение волнами затопило бы глухого.

– Домн директор ожидает вас в своем кабинете, – сухо и скучно оповестил Грига секретарь.

Тот судорожно сглотнул. Добром это дело не пахло.

– Э-э-э… А когда?

– Уже пять минут назад! – прозвучал отдаленно громкий голос домна директора.

– Буду через минуту! – торопливо закивал Григ, резко обрывая связь.

Вчерашняя парадная мантия пребывала в весьма и весьма плачевном состоянии. Григ мельком подумал, что с ней домовые даже возиться не станут – выбросят без лишних вопросов. Ну да и леший с ней…

А вот форменный серый плащ дисцития чинно висел в шкафу, куда его Линта вечером и определила. Даже жаль, что вчера пострадал не он – хоть раз бы плюнуть на эти ненавистные тряпки по такой уважительной причине!

На ходу отыскивая рукава, Григ выскочил в узкий коридор и помчался по переходу в административный корпус.

Совещание тянулось третий час подряд, здорово вымотав нервы даже привычным к таким «посиделкам» магистрам, которые уже мрачно переглядывались, ненавязчиво посматривая порой на песочные часы за спиной домна директора. Что уже говорить о Григе, который вообще очень слабо представлял себе, на кой ляд его сюда пригласили?

Они там совещаются, а ты сиди и жди в приемной, как верный пес. И чего торопили, спрашивается? Промаявшись минут пять, помянув родню директора до седьмого колена и мучительно представив себе, как домовой с довольным урчанием доедает его едва тронутый завтрак, Григ выругался и прошелся туда-сюда по приемной.

Хоть подслушать, что ли… Ага, как же, подслушаешь их. Собрался цвет современной магии…

Но блокирующих заклинаний, как ни странно, не стояло…

Домн директор же словно и не замечал ни кощунственных намеков коллег, ни сдавленной ругани в приемной. Помимо Грига, там уныло ожидали его три дисцития, пришедшие за допуском к сдаче (а точнее, пересдаче или даже перепересдаче) зачета. Шансов получить оный практически не было, так что дисцитии не торопились предстать пред грозные очи старого мага. В отличие от королевского гонца, прилетевшего в Обитель за несчастные два часа со срочным посланием и загнавшего ради этого двух лошадей, чтобы теперь униженно ожидать под дверью, пока домн изволит его принять.

Собственно, что врать, ответ на оное послание и был одним из сложнейших вопросов, над которыми маги бились четвертый час подряд, в процессе уничтожив три бутыли красного вина и несколько огромных веток иссиня-черного винограда без косточек.

– За пределами Обители никто не должен знать о произошедшем, – решительно стукнул кулаком по жалобно всхлипнувшей столешнице директор. – Ни в коем случае!

Магистры покосились на него с легкой иронией. Дескать, ага, сказать-то легко, а вот поди сделай!

– Лекции должны читаться, как и раньше, – продолжал тем временем старый маг. – И снижение посещаемости допускается только среди выпускников и старшекурсников. И то не больше, чем в два раза!

Магистры согласно кивнули. Они уже готовы были поддакивать чему угодно, лишь бы их наконец выпустили из этой духоты.

– Всех посланцев-голубков отлавливать и вскрывать почту, – строго возобновил речь директор, почерпнув толику вдохновения и красноречия в глоточке холодной воды. – Письма с любыми – даже косвенными! – намеками на вчерашнее нападение изымать и приносить ко мне.

– Но ведь это незаконно, – заикнулся один из магистров.

– В Обители свои законы! – отрезал директор.

Магистры неодобрительно промолчали. В кабинете повисла нехорошая, словно предгрозовая, тишина, нарушаемая лишь шорохом песка в часах.

– Позволено ли будет мне сказать пару слов? – подал вдруг голос маг, сидящий в самом неосвещенном углу комнаты.

– Разумеется, граф! – обрадовался директор, с облегчением садясь в свое кресло.

Атмосфера чуть разрядилась.

Маг подниматься и начинать официальный доклад не стал. Говорил он негромко, спокойно, словно не на многолюдном совещании лучших магов страны, а за столиком в таверне.

Но слушали его затаив дыхание.

– Все, что сказал домн директор, безусловно, важные меры, которые помогут в сохранении временной тайны и избавят Обитель от толпы непрошеных зевак и шпионов, засланных под видом королевских гонцов. Но нам нужно обсудить и еще один, не менее важный вопрос. Что делать с самими таграми?

Магистры вопросительно переглянулись, недовольно нахмурив брови. Кто сидел подальше от домна директора осуждающе зашушукались, угрюмо поглядывая на пришлого мага. Граф помолчал с минуту, давая общественному возмущению успокоиться и пригладить вставшую дыбом на загривке шерсть.