Совесть негодяев - Чингиз Абдуллаев

В комнату внесли телефон. Это был телефонный аппарат, предназначенный для спутниковой связи.

— И не забудьте сказать, — вдруг добавил ласковый старичок, — что его деньги в полной сохранности лежат в австрийском банке.

И протянул телефон Гасанову.

— Откуда вы знаете про деньги? — прохрипел Гасанов. Это был их самый большой секрет. Более полумиллиона долларов перевел тогда Багиров через Гасанова и его банк в Австрию. Об этом не должен был знать никто. Ни один человек, кроме них двоих. И именно на деньги Багирова был организован побег Мурада Гасанова. Но этот неприятный тип, похоже, знал все.

Петр Савельевич набрал номер и протянул трубку Гасанову:

— Можете поговорить. Гасанов взял трубку.

— Слушаю вас, — раздался женский голос.

— Кто говорит? — спросил Гасанов

— Кто вам нужен?

— Это говорит Мурад Гасанов. Мне нужно поговорить с Рафаэлем Мамедовичем Багировым.

— Сейчас передам ему трубку, — сказала девушка, и почти сразу раздался характерный уверенный голос Багирова:

— Мурад, это ты?

— Да.

— Ты откуда говоришь?

— Из Москвы.

— Значит, все в порядке? Добрались благополучно? Я просил ребят проконтролировать российских пограничников. Там война идет, мало ли что.

— Спасибо, — чуть не поперхнулся Гасанов, — я тут хотел о здоровье твоем узнать.

— Все в порядке. Скоро вернусь домой в Москву. Ты только смотри не подставляйся. Сиди смирно. Никаких дел больше с оппозицией иметь не нужно. Иначе второй раз не вытащу.

— Да, конечно.

— Как там наши дела в Австрии? — спросил сам Багиров.

— Должно быть все в порядке. Я пока не проверял. Только приехал.

— Ты проверь. Это самое важное.

— Обязательно. Рафаэль… — позвал родственника Гасанов непослушными губами. Он знал мстительный и жестокий характер Багирова.

— Говори, я тебя хорошо слышу.

— Тут с тобой поговорить хотят.

— Кто хочет? Ты откуда говоришь?

— Петр Савельевич с тобой хочет поговорить.

— Какой Петр Савельевич? Ты с ума сошел, Мурад, или напился от радости?

Гасанов обреченно передал трубку стоявшему рядом человеку. Тот начал очень доброжелательно.

— Здравствуйте, Рафаэль Мамедович.

— С кем я говорю? — ледяным голосом спросил Багиров.

— Петр Савельевич. Мое имя вам ничего не говорит. Можете не беспокоиться. Наш разговор невозможно прослушать.

— А почему я должен беспокоиться? — сразу спросил Багиров, даже в больнице не потерявший своей мгновенной реакции.

— Вы слышали что-нибудь о группе «Феникс»? — уточнил вдруг Петр Савельевич.

В Лондоне наступило молчание. Долгое молчание.

— Что вы хотите? — спросил Багиров.

— Нам, нужны списки вашего знакомого. Вы знаете, о ком я говорю, — сказал Петр Савельевич.

— Знаю. Но их у меня нет.

— Они у вас. Мы знаем, что было сделано две копии списков. Первую передали вам, а вторую… Вы ведь знаете, у кого она была.

— Кто вам сказал?

— Мы же понимаем друг друга. Не нужно играть в кошки-мышки. А цену мы заплатим неплохую. Ваш австрийский счет. Кажется, там полмиллиона?

— Скажите ему, что это не я вам сказал, — сразу закричал напуганный Гасанов.

— Это нам сообщил не Мурад Гасанов, — сжалился Петр Савельевич.

— Догадываюсь, у вас и свои источники совсем неплохие. Что вы с ним хотите делать?

— Отпустить. Он нам не нужен.

— Списки лежат в Москве.

— Мы понимаем. Но где именно?

— Вы гарантируете мне сохранность счетов?

— И не только в Австрии. В Турции и в Финляндии тоже.

— У вас хорошо поставлена информация, — мрачно заметил Багиров, — вам нужно работать в справочном бюро.

— Вы согласны?

— Когда вам нужны эти списки?

— Немедленно. Скоро начнутся выборы.

— Понимаю. Но у меня только копия. На самом деле первый экземпляр находится … в общем, у того человека. Вы сами знаете, у кого. Вернее, он у него был.

— Мы все знаем, Рафаэль Мамедович. Но этот экземпляр исчез. Его увез помощник погибшего в другой город. И мы не можем его найти.

— Вы же все можете.

— Как видите, не все.

— Хорошо, — тяжело произнес Багиров, — наверное, вы правы. Иначе мне не дадут здесь спокойно лежать.

— Вас достанут с другого конца света, — ласково подтвердил Петр Савельевич, — и если не мы, то другие. У вас нет никаких шансов. Не поможет никакая охрана.

— Я это знаю.

— Значит, мы договорились?

— Да.

— Где нам забрать документы?

— Я вам перезвоню завтра утром. Дайте ваш телефон, — попросил Багиров.

— Только обязательно позвоните, — попросил Петр Савельевич, аккуратно продиктовав свой московской номер, — иначе начавшиеся неприятности мы просто не сможем остановить.

— Не надо меня пугать. Я не из пугливых.

— Я знаю.

— Передайте трубку Мураду Гасанову.

— Он просит вас, — передал трубку Гасанову Петр Савельевич. Гасанов взял трубку.

— Я ничего им не говорил. Клянусь тебе.

— Знаю. Слушай, Мурад, ты сегодня должен найти Керима. Пусть мне позвонит. Только срочно. Скажи ему, что я разрешил вскрытие. Ты меня понял?

— Конечно, понял. Найду обязательно.

— Хорошо. Ты остаешься в своей квартире?

— Да, конечно.

— Вечером я позвоню. Узнаю, как твои дела. Ты не бойся, они тебя обязательно отпустят.

— Спасибо, Рафаэль, спасибо, дорогой.

— До свидания.

Гасанов отключился и, положив трубку, вытер тыльной стороной ладони потный лоб.

— Вы с ним договорились? — спросил Петр Савельевич.

— Кажется, да. Он мне вечером позвонит домой, чтобы убедиться в моей безопасности, — торопливо добавил Гасанов, — вы меня должны отпустить, как обещали, иначе он все узнает.

— Конечно, мы вас отпустим. Вы можете уехать прямо сейчас. Мы вас даже отвезем домой, если хотите.

— Не хотим. Вы нас только на шоссе подбросьте, а дальше мы сами доберемся.

— Проводите этого господина, — разрешил Петр Савельевич сопровождавшему Гасанова молчаливому охраннику, — и отпустите его напарника. Они свое уже отсидели.

Когда за вышедшими захлопнулась дверь, он аккуратно снял парик, убрал очки, спадавшие на нос, отклеил бороду и усы. В комнату вошел еще один незнакомец. Он спросил у «Петра Савельевича»:

— Багиров согласился?

— Как только услышал про «Феникс» — сразу.

— Слушай, а если действительно в это дело вмешается настоящая группа «Феникс»? Что мы будем делать тогда?

— Не сходи с ума. И не задавай мне глупых вопросов. Сейчас главное для нас получить списки Баранникова.

ГЛАВА 25

Услышав за спиной подобное обращение, Дронго не спеша повернулся и попал в объятия известного сирийского музыканта и композитора Фарада Бадабека. Они были знакомы уже давно, с тех пор как в Лиссабоне Бадабек победил в престижном международном конкурсе скрипачей, где занял первое место.

— Дорогой мистер Дронго, — Бадабек не знал его настоящего имени, но помнил кличку, под которой проходил этот известный советский эксперт ООН, так много сделавший тогда в Португалии и раскрывший убийство норвежского профессора, коллекционера скрипок и виолончелей, убийство, в котором подозревали и самого Фарада Бадабека.

— Как у вас дела, мистер Бадабек? Какими судьбами вы оказались в Лондоне?

— У меня концерт. Послезавтра вечером. Я вас приглашаю.

— Большое спасибо. Вы остановились в этом отеле?

— Конечно. Мне обычно заказывали «Дорчестер», но там сейчас заняты все номера. Приехал какой-то арабский шейх, брат самого короля. Так во всяком случае говорят.

— Думаю, наша гостиница не хуже.

— Лучше. Из моих окон такой вид на Гайд-парк. Это просто сказка. В каком номере вы живете?

— На двадцать третьем этаже. Номер 2311.

— Прекрасно. А я на семнадцатом. Мы почти соседи. Мистер Дронго, нам нужно отметить это событие. Обязательно отметить.

— Согласен. Только сегодня, — предложил Дронго, взглянув на часы, — завтра я никак не смогу.

— Я сам не смогу, — вспомнил Бадабек, — у меня репетиция. Давайте увидимся сегодня в восемь вечера в холле отеля. Договорились?

— Хорошо. Где здесь магазин? Мне нужно купить зубную щетку.

— В той стороне, слева от лифтов. Пройдите туда и увидите небольшой магазинчик. Можете купить все, что вам нужно.

— Спасибо, мистер Бадабек.

— Так жду вас сегодня в холле.

— Договорились, — улыбнулся Дронго. Он поспешил в магазин. Встреча с этим сирийским музыкантом может здорово пригодиться. Багиров — известный меломан и ценитель музыки. Ему будет приятно, если такая знаменитость, как Бадабек, пошлет ему привет или цветы. Можно будет придумать и что-нибудь поинтереснее.

Ровно в восемь вечера он сидел в холле, ожидая сирийца. Тот появился, запыхавшись, опоздав на пятнадцать минут.

— Ради Бога, извините, — просил Бадабек, — на Парк-Лейн такие пробки, что я просто не мог приехать быстрее.

— Ничего, все в порядке. Куда мы пойдем?

— Ага, — оживился Бадабек, — здесь есть прекрасное место на Пиккадили. Ресторан «Фахреддин». Пойдемте туда.