Псы границы - Быков Андрей

Оглядевшись по сторонам, медведь глухо заворчал, потом коротко рыкнул и вдруг развернулся и не торопясь, вразвалочку, направился в сторону Цыгана, стоявшего слева от меня, ближе к горному склону.

Бросив на меня быстрый взгляд, Цыган поднял арбалет. Я вскинул свой.

Выждав дистанцию в тридцать шагов, Цыган спустил тетиву и, отбросив арбалет в сторону, схватился за пику.

Медведь, получив болтом в левую часть груди, сначала взревел, приподнявшись на задних лапах. Потом, упав на все четыре конечности, вихрем ринулся на стрелка.

Сухо щёлкнул мой арбалет, вбивая свой болт медведю в шею. Тот только головой мотнул. Мимо меня с коротким свистом пролетели ещё два болта, впиваясь в левый медвежий бок. Перехватив пику наподобие рогатины, я ринулся на медведя.

Тем временем Цыган, уперев пятку пики в землю, обеими руками крепко вцепился в её древко, направив острие прямо в грудь надвигающемуся бурому хозяину гор. Тот, не задерживаясь, махнул лапой, сбивая железо в сторону, и всей массой навалился на охотника. Цыган заорал, толи от страха, толи от боли. Медведь ревел и драл его лапами, пытаясь разорвать кольчугу и добраться до живой плоти. Цыган, свернувшись под ним клубком, закрывал руками голову и продолжал исступлённо орать.

Подбегая к месту схватки, я тоже заорал, чтоб отвлечь внимание на себя, и со всего размаха вогнал медведю в бок пику.

Бурый комок ярости, в оглушающем рыке обнажив жёлтые клыки, развернулся на месте и кинулся на меня. Едва успев выхватить кинжал, я чуть довернул руку, чтоб ловчее было бить, и со всего размаху, уже подминаемый медведем, всадил клинок ему под левую лапу. Коротко взревев, он навалился на меня всей тушей. Похоже, что мой удар и был той последней каплей, что переполнила его жизненную чашу. Стоявшие немного в стороне Степняк и Зелёный только теперь добежали до места схватки и вогнали свои пики в уже умирающего зверя. Медведь захрипел и, судорожно дёрнувшись несколько раз, испустил дух

— Господин сержант! Господин сержант! — услышал я испуганные голоса.

И, отдельно, голос Зелёного:

— Отваливайте его в сторону! Сержанта вытаскивать надо!

Послышалось дружное сопение, кряхтение, туша медведя сдвинулась, приподнялась. Кто-то ухватил меня за шиворот, кто-то — за плечи. И вот уже дружными усилиями меня выволокли из-под поверженного зверя.

— Вы как, сержант, — потряс меня Циркач, — в порядке? Ран нет? Нигде не болит?

— Всё нормально, — кряхтя, я принял сидячее положение, — Цыган!

— Здесь я! — в поле моего зрения появился изрядно помятый и ободранный, но в целом вполне прилично выглядящий сын кочевого народа.

— Ты как?

— Я - в порядке, — белозубо оскалился Цыган, — слегка помял. Но подрать не успел. Вовремя вы его на пику насадили. Я уж думал — конец мне пришёл. А вы-то как?

— Да нормально всё, — отмахнулся я, — придавил только сильно. Тяжеленный-то какой…

Пока мы обсуждали, кто и в какой мере пострадал, Зелёный уже принялся свежевать тушу. Ему помогали Дворянчик и Циркач. Остальные, собравшись в кучку, наблюдали за их действиями.

— Кстати, Зелёный, — поинтересовался я, — а чего это зверюга до сих пор, на зиму глядя, спать не завалился? Как ты думаешь?

— Да кто его знает, — пожал тот плечами, — может, жир не нагулял… а может — рано ему ещё…

— А может — разбудил кто? — предположил Степняк.

— Приблудный он, — ответил Зелёный, — Мы ведь за всё лето в округе не то, чтобы его самого, но и следов его не видели. Значит, откуда-то со стороны пришёл.

— Может, через хребет? — предположил Цыган.

— Может, — согласился Зелёный и протянул ему отрезанный коготь медведя.

Коготь был длинный, на два пальца, не меньше. И толщиной у основания тоже чуть ли не в два пальца.

— Чего это? — не понял Цыган.

— Держи, — ухмыльнулся Зелёный, — повесишь, как оберег, на шею.

— И чего?..

— От зверя хищного тебя оберегать будет. И удачу на охоте приносить.

— Спасибо, — расплылся в улыбке Цыган, — я тебе тоже при случае подарю чего-нибудь…

Но Зелёный уже повернулся ко мне.

— А это — вам, господин сержант.

В окровавленной левой руке он держал ещё тёплое, парящее на морозном воздухе медвежье сердце.

— Вы медведю смертельный удар нанесли. Вы и должны себе его силу и храбрость забрать, — добавил он, встретив мой непонимающий взгляд.

— То есть? — уточнил я.

— Ну… сердце его съесть…

— Сырое, что ли? — не удержался я от ухмылки.

— Зачем — сырое? — улыбнулся Зелёный, — Можно хоть жареное, хоть варёное. Только приготовить его вы должны сами.

— А себе со Степняком чего возьмёшь? — поинтересовался Циркач.

— Ничего, — Зелёный пожал плечами, — мы ведь его уже полумёртвым добивали. Нам, как и всем, просто мясо полагается.

Грызун, внимательно осмотревший то место, куда я вогнал свой кинжал, повернулся и уважительно произнёс:

— Знатный удар, сержант! Прямо в сердце перо вогнали. Где наловчились так?

— Жизнь всему научит, — хмыкнул я.

Ну, не рассказывать же им сейчас, в самом деле, как мы на южной границе в леса на медведей ходили. Там мне один егерь местный и показал, как кинжалом бить надо, чтоб с первого удара зверя завалить. Правда, про то, чтоб сердце добычи охотнику отдавать, егерь мне ничего не говорил…

— Слушай, Цыган, — подал голос Одуванчик, — а ты чего так орал-то? Мы уж думали, медведь тебя чуть ли не пополам разодрал…

— Заорёшь тут, — буркнул Цыган, — а вообще мне один старик в таборе рассказывал, что медведь сильного крика пугается. И в сторону шарахается.

— Конечно, пугается, — согласился Зелёный, — только не тогда, когда у него в шкуре болт арбалетный торчит, и враг под ногами крутится…

— Да я в тот момент и не думал об этом…

— Кстати, Зелёный, это откуда ж обычаи такие, как зверя добытого делить? — вступил в разговор и Дворянчик.

— Это меня отец научил, — строго ответил Зелёный, — он завсегда так добычу делил. Кто зверя взял, тому и почётный кусок: печень там, или сердце. Охотничьи обычаи, они, брат, веками складывались. И не мне их прерывать…

— Понятно, — кивнул я, взвешивая в руке медвежье сердце, — Ладно, заканчивайте тут, да несите всё в казарму. Зелёный, шкуру-то сумеешь обработать? Мы её на стену повесим. Всё теплее будет…

— Конечно! Не велика наука. Да и не в первый раз уже…

— Хорошо… Хорёк. Возьми с собой Грызуна. Пройдитесь по следам медвежьим да определите, откуда пришёл. Так, на всякий случай. Вдруг пригодится…

Хорёк кивнул и, махнув Грызуну рукой, двинулся по следам в обратном направлении.

Вечером у нас на ужин была свежая медвежатина, тушёная с овощами. На этот раз готовил Зелёный. Сказал, что знает какой-то особенный рецепт приготовления. Мясо и впрямь получилось очень удачным. Сочное, распаренное, в меру приправленное перцем и прочими специями, оно одним своим запахом возбуждало острый аппетит.

— Учись, — сказал Циркач Цыгану, отведав первую порцию приготовленного Зелёным блюда, — вот как готовить надо!

— А я что, плохо готовлю? — не согласился тот.

— Нормально ты готовишь, — отозвался Дворянчик, — только с перцем меры не знаешь!

Я по случаю удачной охоты решил расщедриться и выставил на стол пару кувшинчиков свежего вина, приобретённого мною в посёлке ещё месяц назад.

Полоз, весь день просидевший наблюдателем на вышке, теперь делился впечатлениями от увиденной охоты.

— Вы представляете, — рассказывал он, — стою, смотрю за перевал. Потом оборачиваюсь, а он, медведь то есть, уже к казарме подходит. Вот же ж зараза, думаю! А если он сейчас на запах в дверь полезет? Или из наших кто выйдет, да в морду ему упрётся? Ведь подерёт же на хрен! Ох, и наволновался я тогда!..

— Так слез бы с площадки, да отогнал его по-быстрому, — усмехнулся Дворянчик, — чего ждал то?

Полоз только отмахнулся и, продолжая набивать живот тушёным мясом, продолжал:

— Потом гляжу, он к нашей мусорной куче направился. Интересно, думаю, чего он там унюхал? А медведь аж чуть не с головой туда зарывается! Жрёт чего-то. Да с таким аппетитом, гад, что я аж сам проголодался…

— Ты ешь, ешь, — заботливо отозвался Зелёный, — голодный ты наш…

— Ну, вот, — благодарно кивнув, продолжил Полоз, — Потом гляжу, Цыган выходит. И к сортиру направляется…

Тут неожиданно его речь была прервана громким хохотом присутствующих.

— Вы чего? — удивился Полоз, оглядываясь по сторонам.

— Да так, — сквозь смех ответил Дворянчик, — не обращай внимания…

— Так ты что, Цыган, в сортир так и не сходил, что ли? — сочувственно поинтересовался, Одуванчик, едва переводя дух от смеха.

— Да я не в сортир шёл! — в отчаянии возопил Цыган, — Я дров хотел принести! К поленнице шёл!

— Ну, когда медведя увидал, мог бы заодно и в сортир завернуть, — ухмыльнулся Дворянчик, — чего ж ты сразу в казарму побежал?