Звездолов - Патриция Поттер

Он заметил ее изумление и улыбнулся углом рта.

— Знахарка дала мне травы для припарок и все остальное, что может тебе понадобиться.

Оказывается, Патрик Сазерленд ничего не оставлял на волю случая.

Марсали осмотрела раны Гарри и увидела, что кто-то — Патрик, конечно, — уже разрезал одежду вокруг ран и очистил их так тщательно, как только мог. Кожа вокруг зловещего рубца была красная, воспаленная; рана сочилась желтоватой сукровицей. Слишком много прошло времени. Целых четыре дня…

— Дайте ему еще вина, — велела она Хираму. — Рану придется зашивать, и ему будет больно.

Хирам одной рукой помог Гарри приподнять голову и опять поднес к его губам флягу. Тот пил медленно, мелкими глотками. Потом его веки сомкнулись, хотя ресницы все еще дрожали, будто Гарри изо всех сил боролся с забытьем.

Марсали обследовала разложенные на одеяле травы и одобрительно кивнула; сама она выбрала бы те же самые. Взяв склянку с желтым настоем цветков зверобоя, сбрызнула рану и вдела нитку в иглу. Патрик сидел на корточках по другую сторону одеяла и терпеливо ждал.

— Согрей воды, — попросила Марсали.

— Сейчас, — кивнул он и отправился к ручью. Марсали все еще не понимала, зачем Патрику спасать жизнь кому-то из Ганнов, но была благодарна ему за это — и еще за то, что доверял ей. То, что он, не задумываясь, привез ее сюда, значило для нее больше, чем любые слова.

Очень осторожно, стараясь не причинять лишних страданий, она обрезала лохмотья кожи, тщательно промыла зияющую рану и принялась зашивать ее, стягивая края, чтобы скорее прекратить кровотечение. Быстрый Гарри морщился при каждом уколе иглы, но не издавал ни звука.

Дело подвигалось медленно. Работая, Марсали гадала, каким образом Быстрый Гарри оказался здесь, на земле Сазерлендов? Что он делал так далеко от дома?

Она глянула на пропитанную кровью одежду Гарри и вспомнила его раненого сына и страшную ночь набега. Неужто и Гарри, и его сын пострадали из-за нее, из-за ее отказа выйти за Эдварда Синклера? Из-за того, что вернулся Патрик и дал ей силы и способ воспротивиться этому браку? В самом деле, не возвращение ли Патрика усугубило жестокую распрю между Ганнами и Сазерлендами?

Закончив шить, Марсали распрямилась, села на пятки и перевела дух.

— Все, Гарри, — сказала она. — Худшее позади. Теперь отдыхай.

Гарри через силу улыбнулся и снова закрыл глаза.

Марсали встала, подошла к очагу. Патрик молча снял с огня котелок с водой и поставил рядом с травами. Марсали высыпала в воду порошки, добавила муку, старательно все перемешала, затем выложила полужидкую массу на чистую тряпицу, а тряпицей покрыла рану Гарри.

— Это вытянет гной, — объяснила ему Марсали. — Но, чтобы поправиться, тебе надо есть и пить. Сейчас сварю куриный бульон, и ты обязательно выпьешь сколько сможешь.

Гарри кивнул, и она уступила место Хираму, который принес ему вина с водой.

Патрик укрыл раненого несколькими одеялами, затем отошел, прислонился к стене у очага, скрестив на груди руки. Его поза казалась свободной, даже ленивой, но Марсали знала, как обманчив внешний вид. Она и на расстоянии чувствовала напряжение сильного, гибкого тела, ощущала на себе взгляд Патрика. Он следил, не отрываясь, за каждым ее движением. Стараясь не обращать на это внимания, она разделала цыпленка, положила его в котелок, долила воды и повесила над огнем. Когда сварится, надо будет добавить травы из той склянки, что дала Патрику знахарка.

Пока Марсали варила бульон, Хирам отошел от изголовья Гарри, бормоча себе под нос, что следует приглядеть за конями. Выпрямившись, она встретилась глазами с Патриком, гадая, сможет ли он прочесть вопрос в ее глазах.

Патрик кивнул на Гарри:

— Он выживет?

— С божьей помощью, — ответила она. — Спасибо, что привез меня к нему. Гарри верный друг, каких мало.

— Довольно с меня чужих смертей, — бесстрастно проронил Патрик.

— Их было много?

— Достаточно.

Его тон не располагал к расспросам, и Марсали решила оставить эту, по всему видно, неприятную для него тему.

Но она не могла не спросить о том, что волновало ее:

— Как ты намерен поступить с Быстрым Гарри? Патрик ответил не сразу, и Марсали поняла, что боится ответа.

— Подожду, пока он встанет на ноги. Марсали прикусила губу.

— А потом? Рассчитываешь использовать его как еще одного заложника?

Патрик вновь медлил с ответом, и она с горечью подумала, что не ошиблась в своих подозрениях. Вряд ли им движет одно бескорыстие. Что же сказать, что сделать, чтобы заставить его переменить намерение?

— Быстрый Гарри видел в лицо одного из грабителей, — вполголоса сказал Патрик. У Марсали перехватило дыхание, она беспомощно смотрела на него и боялась говорить.

— Это… Сазерленд? — наконец выдавила она. Патрик покачал головою.

— Гарри не знает этого человека, но смог описать его. Похоже, я знаю, кто он. Но он — не Сазерленд.

— Кто же тогда?

— Так, один старый знакомый, — неопределенно отозвался Патрик. Затем оттолкнулся от стены, зашагал по крохотной комнатке, остановился напротив очага, лицом к Марсали. — Слушай, никто, ни одна живая душа не должна знать, что Быстрый Гарри жив.

— В Эберни он был бы в безопасности, — возразила она, делая шаг вперед.

— Я в этом не уверен.

— Но как же его жена! — воскликнула Марсали. — Что же, и она пусть думает, что ее муж погиб?

— Я полагаю, так будет безопаснее для… всех. И прежде всего для самого Гарри, — непреклонно отозвался Патрик.

— Ты полагаешь! — возмущенно воскликнула она, задетая его предположением о том, что кто-то в Эберни может оказаться изменником.

— Правильнее будет сказать, что я в этом уверен, — спокойно ответил он. — Марсали, я жил на чужбине один много лет и научился доверяться только самым надежным друзьям. И еще узнал, как легко проникает измена в мощные шотландские кланы. Так случилось на моих глазах с Монтрозом, когда его же люди предали его. — Он покачал темноволосой головой. — Я сам могу доверять только Руфусу и Хираму.

Марсали, пусть и не до конца, понимала, каково ему пришлось в эти годы. Она и сама разуверилась в тех, кому безоглядно доверяла, но все же в глубине души считала большинство людей хорошими и честными. Как можно жить, никому не веря, считая почти всех, за исключением одного-двух человек, потенциальными предателями и врагами? Она и вообразить такого не могла.

— А Гэвин? — вырвалось у нее.

Патрик прикрыл глаза, на рассеченной шрамом щеке дергался мускул.

Марсали вздохнула. Боже, как устала она от мужских амбиций и болезненного самолюбия, от диких и неразумных понятий о чести, ради которых погибло столько мужчин — да и женщин тоже! Ей не хотелось думать, что и Патрик так же упрям и глуп, как остальные, но в эту минуту она не могла ни в чем быть уверена…