Наваждение - Волчок Ирина

Рита невесело усмехнулась: Георгий явно подражал командному тону и даже мимике Сандро. Ну да, главного начальника нет, так что забота о слабых и беспомощных женщинах ложится на плечи одного оставшегося сильного и решительного мужчины. Хотя ведь действительно всем надо поесть, а без напоминания Георгия сама она об ужине и не вспомнила бы.

Она зашла в номер Сандро, собрала кое-какие свои вещи, которые могли пригодиться к вечеру, и отнесла их в семейный корпус. Ночевать она сегодня будет здесь. Не может она остаться в номере Сандро, в их с Сандро номере – одна! С ума сойдёт от тоски.

К вечеру они отправились в маленький ресторан, который все называли стекляшкой. А как его было еще называть, если он почти весь был стеклянный, – и стены стеклянные, и двери стеклянные, и даже в крыше были окна. Интересно, какому сумасшедшему архитектору пришла в голову идея этого аквариума? Рите идея не понравилась. Но внутри ресторан оказался уютным, тихим, с приветливыми официантами. И не такой уж прозрачный, как казался снаружи: кухня, административные и подсобные помещения и две отдельные кабинки были за вполне нормальными стенами. Просто вписаны они были внутрь здания, как кусок коралла в аквариум. Логично, удобно и красиво. Не таким уж сумасшедшим был этот архитектор, как думала Рита. И ужин получился хорошим, спокойным и тихим. Немножко грустным, но кто бы веселился после расставания? Хорошо еще, что и не плакал никто. Закончить вечер Георгий предложил в видеосалоне.

Они немного поскучали, кажется, под «Полицейскую академию». Арина и Наталья с Георгием исчезли задолго до окончания фильма. Рита стойко сидела до конца. Почти не вникала в происходящее на экране, просто ждала, когда закончится этот день. Дождалась, побродила немного в ночной тишине вдоль берега, и наконец пошла в семейный корпус. В темном номере ее встретил сонный голос Натальи:

– Ты что так поздно? Я думала, что сюда спать придешь, раз вещи перенесла. Я все жду и жду. А ты всё не идёшь и не идёшь. У тебя ничего не случилось?

– Что у меня могло случиться? – Рита с трудом проглотила ком в горле. Не заплакать бы опять.

– Такая гадость эта любовь, – вдруг с чувством сказала Наталья. – Одни неприятности от нее.

– Ты что, Наташ? – даже испугалась Рита. – Какие у тебя неприятности? С женихом что-то не так?

– А что – так, что ли? – Наталья сердито засопела, помолчала и с обидой заявила: – Дураки они все. Любовь! Ага. А сам уехал на край земли, а я тут должна бояться, что с ним как…

– Так он вроде по работе? – осторожно возразила Рита.

– Ну и что? Работа везде есть. Просто на севере платят больше, вот он и сорвался. Зарабатывать поехал. На свадьбу. И на нашу дальнейшую жизнь. А когда эта дальнейшая жизнь будет? У них у всех работа – главное в жизни. И всегда все уезжают куда-то, они так решили, им это нужно. И хоть бы кто-нибудь спросил: а нам это нужно? – Наталья повозилась в темноте, повздыхала и уже спокойно предложила: – Ты свет включай, если хочешь. Я заснуть совсем не могу. Чаю попьем, что ли…

Они сидели еще долго, пили чай, говорили о тяжелой женской доле и о непостижимой логике мужиков, о том, что любовь придумали враги человеческого рода, страшная гадость, все нервы вымотала… Говорила главным образом Наталья, Рита иногда согласно угукала, стараясь не улыбаться. Никаких признаков тоски на лице Натальи не было, ругала она жениха самозабвенно, но при этом с явной гордостью говорила о его планах на отдельную кооперативную квартиру, о том, что он покупает у аборигенов песцовые шкурки ей на шубу, о том, что обручальные кольца для них он уже купил, и деньги, которые привез в прошлый отпуск, положил на ее сберкнижку. Потому что он в ней уверен. И она в нем уверена, а как же… Будет у них и свадьба, и дальнейшая жизнь. Только вот очень он далеко все-таки, она же волнуется. Рита слушала, уже не сдерживая улыбки, и думала: мне бы ваши заботы.

Наконец Наталья выговорилась, зевнула и вспомнила:

– Ой, завтра же Георгия провожать. Не проспать бы, а то он обидится. Георгий хороший человек, порядочный, хоть и мужик. А готовит как, а? Он вчера спрашивал, смогу ли я к нему на свадьбу приехать. Большая свадьба будет, он всех лучших друзей приглашает.

– На свадьбу приглашает? Э-э… тебя? – растерялась Рита. – А на ком женится?

– Ну да, я же говорю: всех друзей зовет. Как это «на ком женится»? На своей невесте, на ком же еще. Фотографию показывал, ничего так девочка. В прошлом году только школу окончила, ждали, когда ей восемнадцать стукнет. Все-таки очень рано они замуж выходят. Георгий хоть ждал, а то и украсть мог. Тоже на свадьбу зарабатывает. Но хоть на край света не уезжает!.. Ты умеешь рано просыпаться? Разбудишь меня, ладно? Или лучше будильник завести?

* * *

Снова проводы. Георгий тоже попросил не провожать его до машины, и опять все стояли у лифта. На этот раз больше всех грустила Наталья. Георгий ободряюще сказал:

– Ну, что ты? Не последний раз видимся. Ты же на свадьбу приедешь?

Он шагнул в лифт, двери лифта сомкнулись, и Арина тут же растерянно спросила:

– На свадьбу? На какую свадьбу? Ты что, замуж за него выходишь?

– При чем тут я? – удивилась Наталья. – У Гоги невеста в Тбилиси. В январе свадьба, вот и приглашает друзей.

– A-а, друзей, значит, – протянула Арина с непонятным выражением.

Кажется, хотела еще что-то сказать, но Рита перебила ее:

– Девочки, сегодня я вас приглашаю на прощальный девичник. Посидим напоследок в номере Сандро, пообедаем, поболтаем, выпьем. У нас там в холодильнике полно всего, даже почти полная бутылка хорошего вина осталась.

Наверное, «прощальный девичник» оказался правильной идеей. Останься она сейчас одна – и уже наверняка слезами изошла бы. А при них плакать не будет. Девушки долго сидели за импровизированным столом, пили за то, чтобы у парней дорога была легкой и все было хорошо, Наталья с Ариной вспоминали какие-то случившиеся во время отпуска события, сравнивали загар, обсуждали, какие сувениры купят родне и друзьям… Даже шутили и совсем не вспоминали о недавнем расставании. Ну и правильно, так и надо. Жизнь продолжается. Не будет она плакать.

Только вот невозможно оторвать взгляд от букета увядающих роз в нелепой керамической вазе. Давно надо было выбросить.

Наконец девушки собрались уходить, Арина сказала Наталье:

– Ты иди, я догоню. Руки надо вымыть, чем-то сладким испачкала.

Наталья вышла. Арина, кажется, никакие руки мыть не собиралась, сидела, допивала чай, смотрела на Риту непонятным взглядом. Наконец со стуком поставила чашку, встала, пошла к двери, но на полпути остановилась, обернулась и с досадой сказала:

– Жаль, что Сандро с тобой.

– Почему жаль? – растерялась Рита.

– Потому что сейчас его от тебя уже не оторвешь… – Арина говорила вроде бы даже весело, но глаза были холодные. – Я бы давно уже заставила его жениться. Такой мужик… А ты ушами хлопаешь. Ни себе, ни людям.

Рита хотела сказать, что не собирается замуж, но вместо этого бестактно ляпнула:

– А как же Вахтанг? – Тут же спохватилась, хлопнула себя по губам и виновато забормотала: – Ой, прости, я не хотела, не обижайся, пожалуйста…

– А Вахтанг женат, – равнодушно обронила Арина, не обратив никакого внимания на ее извинения. – Да это бы ладно, но там еще дети. Не вариант. – И вышла, довольно громко хлопнув дверью.

Рита вздрогнула и осталась стоять, глядя на эту дверь со сложной смесью удивления, раздражения и острой жалости к Арине. Надо же, какие откровения напоследок. Это что же бедная Арина чувствовала все это время? Ведь мучилась, наверное… Ладно, это не ее дело. Ее дело – привести номер в порядок, убрать со стола, а главное – выбросить этот букет чуть привядших роз. Завтра она сюда уже не вернется, надо подготовить номер к сдаче. Долго и старательно подготавливала, то и дело натыкаясь на какие-то забытые Сандро мелочи, – полупустую пачку сигарет, шариковую ручку, носовой платок, лосьон «После бритья». Лосьон пах морем, Сандро и печалью. Посидела немножко в тишине, отрешенно удивляясь, почему она не плачет, подумала о главном деле на завтра, потом заварила чай и достала папку с рисунками.