Кладбище для олигарха - Кирилл Казанцев

– Садись, Роман, – проговорил Владислав Святославович, указывая рукой на кожаное кресло напротив себя.

Он не любил, когда кто-то сидит рядом с ним – мало ли какая зараза перекинется.

– Спасибо, – отозвался Иноземцев и присел на краешек кресла.

Руками к подлокотникам полковник ФСО не прикасался, а сложил их на коленях.

– Значит, участкового ты упустил, – покачал головой Угрюмов. – А ведь это была ниточка, ведущая к тайной организации, как они сами выражаются, по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти.

– Очень странное это дело было, прямо-таки мистика, – неуверенно произнес Иноземцев.

– Мистики не существует, – проворчал Угрюмов. – Знаю, что ты мне сейчас скажешь – работаем, ищем… а мне результат нужен.

– Найдем, обязательной найдем, Владислав Святославович.

– В твоих же интересах найти, – покачал головой Угрюмов. – Что там телевизионщики? Работают?

– Вовсю. Мои люди в поселке усиленно распускают слухи. Народ их подхватил. А их журналисточка с удовольствием записывает на камеру свидетельства очевидцев.

– Ну, и что за слухи? – прищурился Угрюмов.

– Тут, где для вас резиденцию строят, во время войны концлагерь был. Сперва наших красноармейцев немцы держали, потом мы – их пленных. Все весной видели, как мы в отвал черепа с костями вывозили. Вот и запустили мы слух, что призраки эсэсовцов на «зоне» объявились.

– И в это верят? – усмехнулся Угрюмов.

– И в чупакабар, и в эсэсовцов, и в пришельцев. У меня еще одна идейка появилась. Помните, я вам говорил о школьниках, которые на «зону» пробрались? Мы их в бункере закрыли.

– Припоминаю, – кивнул Угрюмов. – Выпустить их наконец решил, чтобы о чупакабрах рассказали?

– Это будет слишком просто. О чупакабрах с огненными глазами есть кому в поселке рассказывать, это уже не сенсация. Я другое придумал. Есть у меня в арсенале недавно созданный газ, разработка для борьбы с террористами. Запускаешь – человек отрубается почти мгновенно. Через десять минут наступает смерть. А еще через полчаса смертельное вещество в организме распадается, никаких следов, ни одна экспертиза не определит.

– Через десять минут смерть? – призадумался Угрюмов. – Почему не мгновенная?

– Это разработчики постарались. Как в гранате взрыв с задержкой. Если в течение десяти минут антидот ввести – человек спасен. Это чтобы заложников можно было откачать. Но в нашем случае это излишне. Запустим газ в бункер, а потом тела школьников в разные места «зоны» отнесем. Девчонку можно будет на дерево посадить. Вроде убегала от кого-то, спасалась, на дерево залезла и от страха умерла. С мальчишками что-нибудь другое придумаем. Короче, все должно выглядеть абсолютно непонятно и таинственно, беспричинная смерть, и никаких следов. Телевизионщики за такой сюжет мигом ухватятся, и народ всполошится.

– А ведь это ты не сам придумал, – криво ухмыльнулся Угрюмов. – Про такой случай в одной «желтой» газетенке писали. Вроде в семидесятые годы где-то на Алтае такое случилось.

– Все по аналогии делается, – признался Иноземцев.

– Хорошо, даю «добро». В той истории с туристами еще один маленький, но убедительный эпизодик был. Девка, которую на дереве нашли мертвой, была голой, в одних ботинках. Правда, Роман, всегда в деталях. Именно такие детали народ потом один другому пересказывает.

– Понятно, спасибо за подсказку. Именно так и сделаем, – Иноземцев покрутил головой. – Теперь насчет уфологов. Они сегодня ночью проникновение на «зону» готовят. Мои люди у стены обнаружили припрятанную лестницу. Ничего не трогали, все так и оставили. Мои люди их по другую сторону забора встретят и возьмут без лишнего шума и пыли. Подержим с недельку в том же бункере, а потом сделаем, как со школьниками.

– Что ж, и это толково. Одобряю.

– Вот, в общем-то, и все, – Иноземцев поднялся. – Разрешите идти?

Угрюмов недолго поколебался, а затем произнес:

– Наш дизайнер Артур Клинов толковую идею подбросил. Хочет бассейн в резиденции лазуритом облицевать, редкий камень. Ты уж проследи, чтобы его по всем параметрам проверили.

– Клинова, что ли? Так он уже сто раз проверен.

– Да не Клинова, а камень, лазурит этот. Ну, там уровень токсичности, радиационного излучения… все, как положено.

– А, это сделаем, конечно, – пообещал Иноземцев и вышел из кают-компании.

Пока он шагал по рыхлому песку пляжа к джипу, маячившему у леска, холуй, следящий на яхте за стерильностью, успел протереть ручку влажной салфеткой и осторожно прикрыл дверь кают-компании.

Вскоре яхта отвалила от причала и гордо поплыла по озеру.

Участковый Прохоров нетерпеливо мерил шагами вытоптанный ковер в большой комнате квартиры-полуторки панельного дома, расположенного на окраине поселка. За окном открывался вид на поле и озеро. Кто жил в этой квартире до него, участковый не знал. Никаких вещей или документов, свидетельствующих о прежних хозяевах, он не обнаружил. Даже книг не было – только мебель и заполненный едой холодильник на кухне.

Именно в эту квартиру, расположенную на третьем этаже пятиэтажки, привез его Ларин после похищения из райотдела. Привез и сказал, чтобы Прохоров ждал его возвращения и открывал лишь на условленный стук: три коротких удара и три разнесенных во времени. После всего случившегося участковый всецело доверял Андрею. Ведь тот не только пообещал ему сегодня ночью пробраться на «зону», чтобы отыскать пропавшую дочь, но и намекнул, что тайная организация по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти существует на самом деле и он – один из ее членов. Также Ларин туманно пообещал, что переговорит с руководством и, возможно, в тайную организацию примут и самого Прохорова, ведь он честный офицер. Вот и изнывал сейчас участковый в ожидании. С одной стороны, хотелось выйти, броситься искать дочь. Но он уже знал, что если будет действовать на эмоциях и в одиночку, то его вновь схватят. А вот Андрей, как член могущественной организации, сможет обеспечить поддержку.

Солнце уже клонилось к западу, терпение у Прохорова кончалось. А потому, когда в дверь постучали тем самым условным стуком, он тут же бросился открывать.

Старлей распахнул дверь и замер. На пороге стояли двое мордоворотов в полевой полицейской форме. Он даже не успел отступить в прихожую, не успел захлопнуть замок. Резкий удар в солнечное сплетение переломил участкового пополам. Его тут же повалили на пол, сковали руки наручниками за спиной, а затем поволокли по лестнице.

Полицейский «УАЗ» был подогнан к самому крыльцу, и Прохорова с размаху забросили в салон. Дверца захлопнулась. Он оказался в зарешеченном отсеке. Стекла густо покрывала краска. Заревел мотор, и «УАЗ» куда-то помчался.

Немного попетляв по поселку, машина еще несколько километров проехала ровной дорогой, а затем начался проселок. Куда его везут, куда подевался Ларин, откуда пришедшие узнали об условленном стуке – эти вопросы терзали Прохорова всю дорогу. Если бы его схватили люди Иноземцева, все было бы понятно, а так полная неопределенность. Участковый понимал лишь одно – его дела плохи.

Машина замерла, заглох двигатель. Дверца распахнулась. Участковый попытался ударить мордоворота в полицейской форме головой в живот, но тот успел сделать шаг в сторону, и Прохоров вывалился из «УАЗа» на землю. Его вновь подхватили и поволокли.

Гулко отдавались шаги в подвальном коридоре. Прохорова втолкнули в какое-то затемненное помещение, силой усадили на жесткий табурет, а затем вспыхнула настольная лампа. Яркий свет ударил участковому в лицо.

Прохоров осмотрелся. Двое мордоворотов в форме стояли у него за спиной. На портупеях дубинки со стальными сердечниками, баллончики с перечным газом, по паре наручников – все, как положено. По мордам видно, что готовы выполнить в отношении него любой приказ. За яркой лампой, стоявшей на письменном столе, угадывался еще один человек, куда более тщедушного телосложения.

«Следак или дознаватель», – догадался участковый.

Помещение напоминало кабинет следователя. Вот только почему-то расположен он был в подвале, об этом свидетельствовали сырость и отсутствие окон…

… Допрос длился уже более часа, хотя самому Прохорову казалось, что он растянулся в вечность. Следак ему попался умелый и напористый. Если бы Прохоров и сам не был ментом, наверняка раскололся бы. Его пытались убедить, что его подельник Андрей уже не только арестован, но и дал на него все признательные показания, и что именно он сообщил об условном стуке, благодаря которому участкового и взяли.

Следак припоминал мелкие подробности похода на «зону» и побега из райотдела. Причем такие подробности, о которых мог знать только Андрей и сам участковый. Прохорова склоняли к сотрудничеству – мол, никому не известно о его задержании. Если он согласен сотрудничать, его даже повысят в звании. А потом, когда его примут в тайную организацию, он должен будет сливать информацию о ее членах и планах.