Избранная для северного дракона (СИ) - Васина Илана

— Ты… — собираюсь крикнуть ему, что он не имел права меня похищать, но из горла вырывается лишь сипение, и я захожусь кашлем.

Поднимаюсь с травы, отряхиваюсь. Глаза слезятся от пуха, голос сорван — чувствую себя жалкой, беспомощной пародией на саму себя. Йемрен, приблизившись, — к счастью, уже в одежде! — деловито осматривает мои ладони, — видимо, проверяет на занозы, — и при этом упрекает:

— Зачем ты кричала, дуреха! Теперь придется лечить себе голосовые связки. У нас нет на это времени. Надо успеть поговорить с доктором Бэллом до того, как… — он бросает тревожный взгляд в небо, но я не даю отвлечь себя от главного.

— Как ты посмел меня похитить? — шиплю, воинственно выдернув ладони. — Ты разлучил меня с волкодавом!

При одной мысли об этом из глаз брызжут слезы, а этому толстокожему хоть бы что! Он небрежно пожимает плечами:

— Недолгая разлука лишь укрепит вашу связь.

— Зачем мне укреплять связь на расстоянии? Чтобы сильнее по нему тосковать?! Пес нужен мне рядом! — от избытка чувств всплескиваю руками.

— Он скоро тебя найдет. О чуйке волкодава слагают легенды.

— Почему ты хотя бы не предупредил о своих планах? — перехожу на его главный косяк.

— Для того, чтобы получать от меня предупреждения, ирэя, — его охровые глаза вдруг темнеют до насыщенного янтаря, — со мной надо хотя бы разговаривать. Не находишь?

На слове «разговаривать» он делает акцент. Вкладывает мне в ладонь флягу, и коротким жестом предлагает следовать за собой.

Быстро делаю несколько жадных глотков — оказывается, меня мучила жажда, — и бросаюсь вдогонку за драконом, что уже без оглядки шагает по высокой, колкой траве в сторону леса.

Пока подстраиваюсь под размеренный, широкий шаг, размышляю над его словами. Да, я замкнулась, отгородилась и пресекла попытки завязать со мной разговор. Возможно… нет, наверняка, он рассказал бы о своих планах, поддержи я за завтраком беседу. Но у меня была причина для того, чтобы слегка передвинуть свои границы. Неужели он не понимает, что это не каприз, что он дал мне на то основание?

Подхожу поближе, уже запыхавшись от быстрой ходьбы, и протягиваю ему флягу:

— Спасибо!

Принц принимает емкость и молча убирает ее в котомку. И вдруг останавливается, да так резко, что я по инерции врезаюсь в его торс. Он снова обхватывает мое лицо ладонями, пытливым взглядом будто всматривается в самую душу, и голосом, вибрирующим от напряжения, требует:

— Когда есть проблема, выскажи ее. Вслух. Я не тупой, знаешь ли. Разберусь. Мне важно знать, что тебя тревожит. Это понятно?

В ответ лишь быстро моргаю и отвожу взгляд.

— И? — выжидающе прищуривается дракон. — В чем проблема?

— Разве мы не торопимся? — в очередной раз пытаюсь увильнуть от сложного разговора.

— Ирэя! — нетерпеливо рычит. — Не испытывай моё терпение! Что не так?

Глава 45

Как ни пытаюсь, не могу оторвать от него глаз. И дело не в сильных ладонях, удерживающих мое лицо на уровне янтарных глаз, а в особом магнетизме.

К нему неодолимо тянет.

Хочется им любоваться, угадывать его настроение, ход мыслей, чувства. Прикасаться, пусть даже случайно к манжету темной куртки или кончикам русых волос. Внутри меня будто все настройки налажены на сближение с этим мужчиной.

Плыть против собственных чувств нелегко, но если не знаешь, куда вынесет их течение, уж лучше притормозить, зацепившись за здравый смысл.

Поэтому вслух шепчу совсем не то, что просит сердце:

— Мне нужно время, чтобы тебя узнать. Я не могу так быстро довериться… почти незнакомцу.

Мои слова явно задевают его за живое, а заодно и меня рикошетом. Больно видеть, как по моей вине он мрачнеет и хмурится, как дыхание тяжелеет, словно от быстрого бега.

— Незнакомец… — цедит сквозь зубы, зло сузив глаза. — Ты рехнулась, ирэя. Какой я тебе незнакомец?

— Мне надо больше времени, — повторяю тихим шепотом.

— Бред, — выплевывает он. — Глупо тратить время на сомнения, когда все яснее некуда.

Хочется заявить, что я имею право сомневаться, ведь он сам дал мне повод. Боже, я даже на глупость имею право! Но пока подбираю достойный ответ, принц бросает короткий взгляд на небо и, видно, приходит к выводу, что времени на разбирательства не осталось. Хватает меня за руку и тянет за собой в лесные дебри.

Мои пальцы зажаты в горячей ладони — хочешь не хочешь, приходится спешить со всех ног, подстраиваясь под энергичную поступь.

Мы лавируем между зеленых кустов, сплетенных в живой забор, огибаем овраги, частокол толстых стволов. Осторожно перешагиваем ядовито-красные растения и обходим нечто, напоминающее огромный муравейник, крепко вросший в землю среди кочек. Я не падаю в него лишь потому, что Йемрен удерживает меня всякий раз, когда спотыкаюсь.

Довольно скоро грудь начинает гореть от частого, рваного дыхания, а тело, непривычное к нагрузкам, просит о передышке. Хочу уже молить дракона о пощаде, как до нас долетают первые отзвуки деревни: ржание лошадей, мычание коров, стук топоров и собачий лай.

Йемрен притормаживает, позволяя мне отдышаться, и вскоре мы заходим в селение, расположенное на небольшой поляне. Пара десятков деревянных, одноэтажных строений, примерно столько же местных жителей — вот и все село.

Мужчины в отличие от женщин, смотрят на нас, новоприбывших, с откровенным интересом, что заставляет северянина покрепче сжать в ладонях мои пальцы. Вот только его близость не помогает.

Мне неуютно.

Есть что-то неуловимое в здешней атмосфере, отчего хочется поскорее сбежать. В лесу, среди диких зверей и ядовитых растений, и то было спокойнее.

Пока мой спутник обращается к крупному, высокому мужчине, что разделывает тесаком оленя, я рассеянно озираюсь по сторонам.

Замечаю, как неподалеку от нас собираются группа мужчин. Они явно обсуждают незваных гостей — то и дело на нас поглядывают, при этом эмоционально размахивая мускулистыми ручищами. Похоже, им что-то не нравится.

Поэтому, когда местный мясник указывает на небольшой деревянный домик, с радостью устремляюсь туда, на шаг обгоняя дракона. Хочется поскорее скрыться из поля зрения местных зевак. Обойдя домишко, мы находим худого старичка, что-то перетирающего в небольшой каменной ступке.

Чем ближе мы подходим, тем отчетливее узнаю доктора из своего видения, только постаревшего и покрытого сетью морщин. Тот, в свою очередь, заметив наши фигуры, сначала близоруко щурится, затем суетливо опускает ступку на землю, поспешно поднимается с пня и почтительно склоняет седовласую голову:

— Приветствую вас, мой король.

— Вы обгоняете события, любезный Бэлл, — смеется северянин. — Я все еще принц. Но принц, который невероятно рад вас видеть!

— Благодарю вас за визит… Вижу, вы не один, — старик поворачивается ко мне, и его лицо расплывается в приятной, хотя и немного грустной улыбке. — Рад видеть вас рядом с избранным, Дариника!

— Я тоже рада нашей встрече, — тепло улыбаюсь в ответ.

Старик мне понравился с первого взгляда, вот только он считает меня Дариникой, а что ему сказала бы прежняя хозяйка тела, я понятия не имею. К счастью, доктор снова направляет свое внимание на Йемрена:

— Боюсь, я не смогу быть вам полезен. Я стар и немощен. Для роли дворцового лекаря я больше не гожусь.

— Когда я стану королем, первое, что сделаю, — это восстановлю вас в должности… Не спорьте, Бэлл! — строго приказывает старику, открывшему было рот. — Это самое малое, что я могу для вас сделать в благодарность за верность отцу. А пока попрошу вас помочь в другом. Расскажите, как умер мой отец.

Доктор обеспокоенно оглядывается на растущую кучку спорящих межземельцев и приглашает нас пройти в просто, без изысков обставленный домик.

Здесь светло, чисто, пахнет деревом, травами, пучками развешенным по бревенчатым стенам, а еще немного дымом. Тем более странно, что в этой милой обстановке у меня по позвоночнику ползут мурашки от беспричинного ощущения ловушки.