Лайонесс: Сад Сулдрун - Джек Вэнс

— В часовне Хайдиона.

— Это тоже часовня. Ты сам освятил ее.

— Она осквернена. В любом случае я могу провести таинство брака только над христианами.

— Тогда сделай нас христианами, и побыстрее!

Брат Умпред насмешливо тряхнул головой.

— Сначала вы должны искренно поверить и стать новообращенными. Кроме того, король разгневается и отомстит нам всем!

Аилл подобрал толстый обломок плавника.

— Священник, для тебя эта дубина страшнее короля Касмира. Жени нас, или я проломлю тебе голову.

Сулдрун взяла его за руку.

— Нет, Аилл. Мы поженимся так, как женятся в нашей стране, а он будет свидетелем; тогда не будет иметь значения, кто христианин, а кто нет.

— Я не буду участвовать в вашем языческом ритуале, — запротестовал брат Умпред.

— Будешь, — угрожающе сказал Аилл.

Молодые люди встали у стола и нараспев заговорили крестьянскую свадебную литанию:

— Пусть все будут свидетелями того, как мы обмениваемся супружескими клятвами. Мы клянемся этим куском, который едим вместе.

Они разделили кусочек хлеба и съели.

— Водой, которую пьем вместе.

Они выпили воду из одной чаши.

— Огнем, который греет нас обоих.

Они провели руку через пламя свечи.

— Кровью, которую смешиваем.

Аилл уколол тонкой иголкой палец Сулдрун, потом свой, и смешал две капли крови.

— Любовью, которая связывает наши сердца.

Они поцеловались и улыбнулись.

— Таким образом мы вступаем в законный брак и объявляем себя мужем и женой в соответствии с законами людей и царственным великодушием Природы.

Аилл взял перо, чернила и лист бумаги.

— Пиши, священник! «Сегодня ночью я был свидетелем брака между Сулдрун и Аиллом». И не забудь подписаться.

Дрожащими руками брат Умпред оттолкнул перо.

— Я боюсь гнева короля Касмира!

— Священник, лучше бойся меня!

Охваченный отчаянием, Брат Умпред написал, как ему сказали.

— А теперь дайте мне уйти.

— Чтобы ты побежал докладывать королю Касмиру? — Аилл покачал головой. — Нет.

— Не бойтесь! — в отчаянии крикнул брат Умпред. — Я буду нем, как могила! Я знаю тысячи секретов!

— Тогда поклянись! — сказала Сулдрун. — Встань на колени. Поцелуй священную книгу, которую всегда носишь с собой, и скажи: Клянусь надеждой на спасение и страхом перед вечным Адом, что я никогда не открою никому того, что видел, слышал или сделал сегодня ночью.

Брат Умпред, с мертвенно бледным лицом, поглядел на одного, потом на другого, и тихонько выругался. Затем, медленно, опустился на колени, поцеловал Евангелие и произнес клятву. Потом встал на ноги.

— Я засвидетельствовал и поклялся; теперь я могу уйти!

— Нет, — мрачно сказал Аилл. — Я не верю тебя. Я боюсь, что злоба заставит тебя пожертвовать своей честью и ты донесешь на нас. Я не могу такого допустить.

От возмущения брат Умпред на мгновение потерял дар речи.

— Но я поклялся всем святым!

— Ты легко отречешься о своих слов и очистишься от греха. Должен ли я хладнокровно убить тебя?

— Нет!

— Тогда я должен сделать что-нибудь другое.

Все трое на мгновение замерли, глядя друг на друга.

Наконец Аилл зашевелился.

— Священник, жди здесь, и не пытайся убежать, иначе узнаешь, что такое боль от хорошего удара дубины. Мы будем сразу за дверью.

Аил и Сулдрун вышли в ночь и остановились в нескольких ярдах от часовни. Аилл заговорил хриплым полушепотом, опасаясь, что брат Умпред прижал ухо к двери.

— Этому священнику нельзя доверять.

— Согласна, — кивнула Сулдрун. — Он скользкий, как угорь.

— И все-таки я не могу его убить. Мы не можем связать его и запереть у Эхирмы: тогда сразу узнают, что она помогла нам. Но вот что я придумал. Мы разделимся. Я заберу его из сада и мы пойдем на восток. Нас никто и не заметит; мы не беглецы. Я позабочусь о том, чтобы он не позвал на помощь и не убежал: неприятная и нудная работа, но надо ее сделать. Через неделю или две я оставлю его, пока он будет спать, а сам вернусь в Глимвуд и найду тебя. Дальше все будет так, как мы планировали.

Сулдрун обняла Аилла и положила голову ему на грудь.

— Ты уверен, что мы должны разделиться?

— Другого пути обезопасить себя нет, если не считать убийства, а я не могу хладнокровно убить его. Я возьму немного золота; ты возьми остальное и Персиллиан. Завтра, через час после заката, иди к Эхирме и она пошлет тебя в хижину ее отца; там я найду тебя. А сейчас иди к липе и принеси мне немного золотых безделушек, чтобы я смог купить еду и питье. А я посторожу священника.

Сулдрун сбегала к дереву и спустя несколько секунд вернулась с золотом. Они вошли в часовню. Брат Умпред стоял у стола, мрачно глядя в огонь.

— Священник, — сказал Аилл, — ты и я отправляемся в путешествие. Повернись ко мне спиной, если ты не против: я свяжу тебе руки, чтобы ты не выкинул глупых шуток. Подчиняйся мне, и останешься цел и невредим.

— А что с моим комфортом? — пробормотал брат Умпред.

— Тебе стоило подумать об этом прежде, чем придти сюда ночью. Поворачивайся, снимай сутану и сложи руки за спиной.

Вместо этого брат Умпред прыгнул к Аиллу и ударил его дубиной, которую вытащил из кучи дерева.

Аилл отшатнулся. Брат Умред оттолкнул Сулдрун и бросился вверх по тропинке, Аилл за ним. Проскочив через дверь, священник вылетел на Уркиал и заорал изо всех сил:

— Стража, ко мне! На помощь! Измена! На помощь! Ко мне! Схватить предателя!

Из аркады выбежало четыре солдата, те самые, от которых Аилл и Сулдрун спрятались в оранжерее. Бросившись вперед, они схватили Умпреда и Аилла.

— Что здесь происходит? Что за крики?

— Позовите короля Касмира! — завопил брат Умпред. — Не теряйте ни секунды.! Этот бродяга побеспокоил принцессу Сулдрун: ужасный поступок! Приведите сюда короля! Бегом!

Появился король Касмир и брат Умпред начал возбужденно рассказывать:

— Я увидел их во дворце. Я узнал принцессу и вспомнил этого человека; он уличный бродяга. Я последовал за ними, и — вообразите себе их наглость! — когда они захотели, чтобы я женил их по-христиански. Я отказался и предупредил их, что они затевают преступление.

Сулдрун, стоявшая у двери, вышла вперед.

— Сир, не сердитесь на нас. Это Аилл. Мы муж и жена. Мы нежно любим друг друга; пожалуйста, дайте нам уйти и спокойно прожить нашу жизнь. Если вы не против, мы уйдем из Хайдиона и никогда не вернемся.

Однако брат Умпред, возбужденный своей ролью в этом деле, не мог молчать.

— Они угрожали мне; я едва не лишился сознания от их угроз! Они заставили меня быть свидетелем на их свадьбе. И если бы я не подписал свидетельство о браке, они проломили бы мне голову!