Голоса в ночи - Эрин Хантер

Ледяной ветер вцепился в шерсть Воробья.

— Ну что, довольна? — заорал он на Щербатую. Но той уже и след простыл.

Не чуя под собой лап, Воробей сбежал со склона и помчался в лес. Лапы сами несли его в лагерь, каждый глоток морозного воздуха обжигал ноющие легкие, но Воробей остановился только тогда, когда очутился перед колючей изгородью.

Не успел он выбраться на поляну, как к нему бросилась Маковка.

— Вишенка не может дышать!

Не говоря ни слова, Воробей помчался мимо нее в детскую. Он издалека услышал, как маленькие кошачьи лапки роются в снегу перед входом.

От Ромашки волнами исходила тревога.

— Мы держали ее на поляне, как ты и говорил, но теперь она чихает и еле дышит.

Воробей поманил к себе Вишенку и прижался ухом к ее боку. Так и есть — в груди слышались хрипы, дыхание с влажным хлюпаньем вырывалось из горла.

— Она кашляет? — спросил он у Маковки.

— Немножко, — ответила королева.

— Забирайте ее внутрь.

— А как же свежий воздух? — спросила Ромашка.

— Теперь ей нужен отдых, — пробормотал Воробей, подталкивая Вишенку к матери. — Умывай ее почаще. Пусть шерстка будет все время немного влажная. Это поможет бороться с жаром.

Вишенка возмущенно заскулила, когда Маковка подхватила ее за шкирку и понесла внутрь.

Когда они скрылись в детской, Ромашка подошла к Воробью.

— Ты принесешь для нее целебных трав?

— Да… конечно, если ей станет хуже.

— А почему нельзя начать лечить ее прямо сейчас?

Воробей резко отвернулся от нее.

— Потому, что у меня почти ничего не осталось, — прошипел он.

— А как же те листья, что принесла Шиповница?

— Это тысячелистник, — объяснил Воробей. — Он применяется для борьбы с отравлением, выводит яд.

— Но тот, кто нашел в заснеженном лесу тысячелистник, может отыскать и другие травы! — резонно возразила Ромашка. — Например, пижму или кошачью мяту.

— Когда я выясню, кто этот таинственный помощник, я попрошу его поискать еще, — пообещал Воробей. Ему не терпелось поскорее вернуться в свою палатку и проведать Песчаную Бурю.

— Что с Вишенкой? — подскочила к нему Медуница.

— Ничего страшного, чихает немножко, — успокоил ее Воробей.

— Вишенка заболела?

Воробей с досадой прижал уши, когда Голубичка бросила на землю едко-пахнущую белку и подбежала к ним.

— Просто немного чихает, — повторил он.

Ромашка взмахнула хвостом.

— А утром он отослал Мышеуса в палатку, потому что тот начал кашлять, — сообщила она.

За спиной у Воробья раздался тихий голос Листвички:

— Песчаная Буря с утра не выходила из палатки целителя.

Нет, это было просто невыносимо! Неужели все Грозовое племя примет участие в обсуждении заболевших? Воробей с досадой хлестнул себя хвостом.

— Успокойтесь! Не стоит поднимать панику. Я могу…

Но Голубичка не дала ему закончить.

— В племени Теней Зеленый кашель, — выпалила она.

Листвичка тихо охнула, дыхание ее участилось.

— Зеленый кашель? — еле слышно выдохнула Ромашка.

Воробей повернулся к Голубичке и прижался носом к ее носу.

— Много заболевших?

Он услышал, как снег зашуршал под лапами Голубички.

— Пока… только один Перышко, — выдавила она, отчего-то смешавшись.

— И все? — не отставал Воробей, по-своему истолковавший ее смущение. Должно быть, Голубичка использовала свои способности, чтобы узнать, что происходит у соседей. Она всегда нервничала, когда ей приходилось подглядывать и подслушивать.

— Все.

— Хорошо, — махнул хвостом Воробей. Ему нужно было во что бы то ни стало отвлечь соплеменников, пока они не начали задаваться вопросами о том, откуда Голубичке известно о происшествии в племени Теней. — Почему бы вам с Медуницей не развлечь Вишенку моховым мячиком? — спросил он у Ромашки. — А ты, Голубичка, брось эту вонючую старую белку в кучу, пока кто-нибудь на споткнулся о нее! — С этими словами он поспешил в свою палатку.

Но Листвичка пошла за ним.

— Что ты собираешься делать?

— Ты о чем?

Она не отставала ни на шаг.

— О Перышке.

— А что я должен делать? Буду молиться Звездному племени о его выздоровлении.

— И это все?

— А что еще я должен делать?

— Помочь ему! — резко сказала Листвичка.

— С какой стати?

— Но ты же целитель!

Воробей остановился и повернулся к ней. Листвичка ничего не знала о том, что Звездные предки велели ему повернуться хвостом к другим целителям, и он не собирался рассказывать ей об этом. Когда Листвичка перестала быть целительницей, она лишилась права беседовать со звездными предками. И все-таки Воробей понимал ее. Долгие луны он вместе с Перышко ходил к Лунному озеру, беседовал с ним по дороге туда и обратно, делился своими сомнениями и с благодарностью выслушивал советы старика. Как ни крути, за это время они стали близки, и Воробью было искренне жаль соседского целителя. Он понизил голос.

— Послушай, у меня и так полно больных, мне сейчас не до чужих хворей. Я не хочу пугать племя, но тебе скажу — мои запасы подходят к концу. Я дрожу над каждым листком, потому что может случиться так, что очень скоро мне будет нечем лечить своих соплеменников.

Листвичка не ответила. Ее молчание нервировало Воробья, у него даже шерсть зачесалась от неловкости.

— Я ничем не могу ему помочь, даже если бы захотел, — прошипел он и повернулся, приготовившись уйти в свою палатку.

«Ты позволишь коту умереть, потому что так велело Звездное племя?» — эхом прозвучали у него в ушах горькие слова Мотылинки.

Взгляд Листвички жег его шерсть. Воробей ясно, словно в вещем сне, видел ее мысли. Они крутились вокруг клумбы с целебными травами, которую он разбил возле Заброшенного гнезда Двуногих. Что если Листвичка задумает похитить его травы, чтобы спасти Перышко?

Нет!

Он не позволит ей это сделать. Воробей знал, что Листвичку связывает с Перышко долгая и крепкая дружба. Не доходя до воинской палатки, он свернул в сторону и принюхался. Ежевика стоял под Каменным карнизом, о чем-то беседуя с Долголапом и Шиповницей. Отлично, он-то и был нужен Воробью!

— Ежевика? — окликнул он, подходя ближе.

— Да?

— Мне нужно с тобой поговорить.

— О чем? — понизил голос глашатай.

— В лагере пришла болезнь, — горячим шепотом заговорил Воробей. — Пока только Белый кашель, но это тоже серьезно. Моя грядка с целебными растениями сейчас для нас дороже всего на свете. Я хочу, чтобы ты выставил возле нее охрану.

— Охрану? — голос Ежевики от удивления прозвучал резко. — Ты думаешь, что кто-то хочет украсть эти травы?

— В племени Теней тоже болеют, — объяснил Воробей. — Они знают о моих посадках. Ты не забыл, что они хотели захватить эту часть нашей территории?

Хвост Ежевики со свистом рассек воздух.

— Да-да, Искролапка увидела это во сне, — пробормотал он.

— Вот именно! — подхватил Воробей. Он знал, что сон Искролапки был послан из того места, где никогда не бывает звезд, но для хорошего дела и вранье сгодится. — К тому же, в лесу полно голодной дичи, которая тоже не откажется полакомиться сочными молодыми побегами!

— Ягодник! Долголап! — рявкнул Ежевика, подзывая к себе воинов. — Вы знаете грядку с целебными растениями, которую Воробей высадил возле Заброшенного гнезда Двуногих?

— Да, — ответил Долголап.

— С сегодняшнего дня ее надо охранять днем и ночью.

— Не подпускайте туда ни кота, ни дичь, — добавил Воробей. — Мы не можем позволить себе потерять ни единого ростка!

— Не беспокойся, мы сбережем твои посадки, — кивнул Ягодник, бросаясь к выходу.

— На закате я пришлю вам смену, — крикнул им вслед Ежевика.

Воробей закрыл глаза. Сумрачный лес с каждым днем набирал силу. Коты Звездного племени потеряли головы от страха. А теперь еще оказывается, что собственным соплеменникам нельзя доверять! Воробью казалось, будто земля уходит у него из-под лап.

— Я должен быть сильным, — прошептал он. — Я должен оставаться сильным, и будь что будет!

Глава XX

Голубичка пряталась под спутанными плетями плюща. Распластавшись животом на холодном снегу, она старалась не поднимать головы, чтобы не отбрасывать тень на залитый лунным снегом овраг.

Чьи-то шаги приближались к вершине оврага. Приоткрыв пасть, Голубичка втянула в себя знакомый запах. В тот же миг целая стая бабочек затрепетала у нее в животе. Еще один хвост. Она затаила дыхание. Вот, сейчас…

— Попался! — В три прыжка она взлетела по крутому склону и повалила Когтегрива на заметенную снегом землю.

— Сдаюсь!

Голубичика слезла с него.

— Ничего, когда-нибудь ты меня опередишь.

— А я думал, что приду раньше тебя, — пробасил Когтегрив, приводя в порядок свою растрепанную полосатую шерсть. — Как тебе это удается? Ты словно точно знаешь, когда я выхожу из лагеря.