Античная драма - "Софокл"

(Убегает во дворец.)

СТАСИМ ЧЕТВЕРТЫЙ

Хор

Строфа 1 Люди, люди! О, смертный род! Жизнь людская, увы, ничто! В жизни, счастья достиг ли кто? Лишь подумает: «Счастлив я!» — И лишается счастья. Рок твой учит меня, Эдип, О злосчастный Эдип! Твой рок Ныне уразумев, скажу: Нет на свете счастливых. Антистрофа 1 Метко метил он, счастье взял. Зевс, он деву когтистую, Песни темные певшую, Уничтожил, стране родной Стал надежной твердыней. Стал ты зваться с тех пор, Эдип, Государем у нас. Тебе Высший был от людей почет В наших Фивах великих. Строфа 2 А ныне сыщется ль несчастней кто из смертных? Томится ль так другой у бед и мук в плену, Наследовав такую долю? Увы, прославленный Эдип! Сын и муж в тебе едином Благосклонно были приняты Тихой пристанью единой — Ложем свадебным твоим. Злосчастный! Как могла так долго Отцом засеянная нива Тебя в безмолвии терпеть? Антистрофа 2 Теперь всезрящее тебя настигло время И осудило брак, не должный зваться браком, В котором долго пребывали Слияниями отец и сын. Горе! Лая сын несчастный! О, когда бы я вовеки Не видал тебя! Стенаю, Как над мертвым, над тобою. Поистине сказать я должен: Ты одарил нас жизнью новой, Ты мрак на очи нам навлек.

Входит домочадец.

ЭКСОД

Домочадец

О граждане почтенные страны! Что предстоит и слышать вам и видеть! Какое бремя скорби несть вам, если В вас преданность живет к семье царя! Нет, не омоют даже Истр и Фасис[96] Лабдака дом; столь много страшных дел Таится в нем, и вольных и невольных, — И новые объявятся!.. Нет горше По доброй воле понесенных мук.

Хор

Нет тяжелее бед, уже известных… Но что еще случилось, говори!

Домочадец

Увы, сказать и выслушать недолго: Божественной не стало Иокасты.

Хор

Злосчастная! Но что тому причиной?

Домочадец

Она сама, увы! — Но ты не можешь Так горевать, как я: вы не видали, А у меня все в памяти живет. Узнайте ж, как несчастная страдала: Лишь в дом вошла, объята исступленьем, К постели брачной ринулась она И волосы обеими руками Рвала. И, дверь захлопнув, стала звать Уже давно скончавшегося Лая; Упоминала первенца, которым Был муж ее убит; и то, как сыну Досталась мать для страшных порождений. Рыдала над своим двубрачным ложем, Где мужем дан ей муж и сыном — дети. И вот — погибла, но не знаю как, Затем что тут Эдип ворвался с воплем, И я следить за нею перестал. Я на царя смотрел — как он метался. Он требовал меча, искал жену, Которую не мог назвать женою, — Нет, мать свою и мать его детей! Вела его в безумье сила свыше, Совсем не мы — прислужники его. Вдруг с диким криком, словно вслед кому-то, Он бросился к двустворчатым дверям И, выломав засовы, вторгся в спальню. И видим мы: повесилась царица — Качается в крученой петле. Он, Ее увидя вдруг, завыл от горя, Веревку раскрутил он — и упала Злосчастная. Потом — ужасно молвить! — С ее одежды царственной сорвав Наплечную застежку золотую, Он стал иглу во впадины глазные Вонзать, крича, что зреть очам не должно Ни мук его, ни им свершенных зол, — Очам, привыкшим видеть лик запретный И не узнавшим милого лица. Так мучаясь, не раз, а много раз Он поражал глазницы, и из глаз Не каплями на бороду его Стекала кровь — багрово-черный ливень Ее сплошным потоком орошал. Поистине их счастие былое Завидным было счастьем. А теперь Стенанье, гибель, смерть, позор — все беды, Какие есть, в их доме собрались.

Хор

Что с ним теперь? Пришел в себя несчастный?

Домочадец

Кричит, чтоб дверь открыли и кадмейцам Отцеубийцу тотчас показали, Который мать… но уст не оскверню… Что сам себя изгонит, чтоб проклятья Он, проклятый, на дом свой не навлек. Он ослабел, и провожатый нужен Несчастному. Он страждет свыше сил. Увидите сейчас… Уже засов Отодвигают… Зрелище такое Разжалобить способно и врага.

КОММОС

Хор

О, как смертному страшно страдания зреть! Никогда я страшнее не видывал мук! Злополучный! Каким ты безумьем объят? Что за демон свирепым прыжком наскочил На твою несчастливую долю? Я не в силах смотреть на тебя, — а меж тем Я о многом узнать, расспросить бы хотел! — Столь ужасный внушаешь мне трепет!