Достоинство национализма - Йорам Хазони

фактов не меняет взглядов ученого, приученного к определенной парадигме, ибо сама концептуальная основа, через которую он смотрит на мир, принципиально неспособна их ассимилировать. Как же тогда ученые меняют свое мнение? Кун утверждает, что в большинстве случаев они этого не делают никогда. Предрассудки старого поколения слишком глубоки, и требуется новое поколение ученых, не столь лояльных старой догме, чтобы справедливо оценить новую теорию. Идеи Куна оказали огромное влияние на понимание того, как строится наука. Но революция в области того, как ученые обдумывают факты, аргументируют и ищут ​​правду, не сказалась пока на том, как происходят дебаты в общественном пространстве. Если говорить о том, как ненависть к Израилю анализируется в публичной дискуссии, то большинство по-прежнему убеждены, что, если бы только некоторые факты были более известны или лучше представлены, положение Израиля могло бы значительно улучшиться в глазах общественного мнения, и особенно среди либералов, являющихся наиболее жесткими противниками Израиля в Европе и Америке. Я, к сожалению, думаю иначе. Хотя битвы в СМИ, вроде той, что окружала прорывавшийся в Газу турецкий корабль, являются неизбежной необходимостью, аргументы Куна дают понять, что результаты этих поединков не окажут никакого реального влияния на общую траекторию образа Израиля в глазах образованных людей на Западе. Это положение ухудшается на протяжении последнего поколения не из-за того или иного набора фактов, а из-за того, что парадигма, сквозь которую образованный Запад смотрит на Израиль, сдвинулась. Мы наблюдаем переход от одной парадигмы к другой во всем, что связано с легитимностью Израиля как независимого национального государства.

 

XXI

: Иммануил Кант и Парадигма Анти-национализма

В чем же заключалась старая парадигма? И что представляет собой новая, на которою смещается международное поле действий? Я начну со старой парадигмы, даровавшей Израилю легитимность. Нынешнее государство Израиль было основано, как с точки зрения международного сообщества, так и конституционно, как национальное государство еврейского народа. Оно является наследником ранних политических теорий, признающих права наций на свободу и защиту своей независимости от разбоя международных империй. Конечно, всегда были национальные государства. Но современная идея национального государства была укоренена долгой борьбой таких стран, как Англия, Нидерланды и Франция, освободившихся от посягательств универсальной империи немецких и испанских Габсбургов (то есть "Священной Римской империи"). Победа Елизаветы над испанской армадой в 1588 г. стала поворотным моментом в истории потому, что, отбив попытку Филиппа II править Англией, она подтвердила право наций на свободу от австро-испанских претензий править всем человечеством. Поражение идеала универсализма в Тридцатилетней войне привело в 1648 г. к созданию новой парадигмы европейской политики, в которой ожившая концепция национального государства предлагала свободу народам всего континента. К 1800-м годам идея национальной свободы захватила умы до такой степени, что она представлялась естественным принципом упорядочения мира.

Создание независимых национальных государств должно было освободить народы, позволив им определять свой собственный курс, свою форму правления и законы, религию и язык. Греция объявила себя независимым национальным государством в 1822 году. Италия была объединена и завоевала независимость в результате ряда войн, начавшихся в 1848 г. За ними последовали десятки других национальных государств. Сионистская организация Теодора Герцля, провозгласившая путь к независимому национальному государству еврейского народа, вписывалась в эту политическую парадигму. В 1947 г., спустя несколько месяцев после обретения независимости Индией, ООН большинством в две трети голосов проголосовала за создание того, что документы ООН, именуют "еврейским государством в Палестине". Но в последующий период расцвет идеи национального государства приостановился. Более того, идея в значительной степени угасла. Стремясь создать Европейский Союз, страны Европы создали новую парадигму, в которой независимое национальное государство больше не рассматривается как ключ к благополучию человечества. Напротив, оно рассматривается ныне многими политиками и интеллектуалами Европы как источник неисчислимых бед. И напротив, многонациональная империя, которую Милль определял, как воплощение деспотизма, все чаще упоминается с любовью в качестве модели пост-национальной организации человечества. Более того, эта новая парадигма агрессивно продвигается в мейнстрим политических обсуждений других стран, в том числе таких, как США и Израиль, казавшихся долгое время неуязвимыми для нее. Как же так произошло, что многие европейцы готовы демонтировать государства, в которых они живут, обменяв их на власть международного режима? Я уже упоминал, что объединение народов под германским императором Священной Римской империи и универсальной церковью - старая европейская мечта. Философы Просвещения, отвернувшись от христианства, тем не менее сохранили эту мечту, самая известная формулировка которой была дана Иммануилом Кантом в манифесте 1795 г. "Вечный мир: философский этюд". В нем Кант атаковал идеал национального государства, сравнив национальное самоопределение с беззаконной свободой дикарей, которое, по его словам, следует справедливо презирать как "варварство" и "грубое убожество человечества". Он писал:

"Мы с глубоким презрением смотрим на то, как дикари цепляются за свою свободу беззакония. Они скорее будут вести непрекращающиеся раздоры, нежели подчинятся юридическим ограничениям ... Мы рассматриваем это как варварство, жестокость и грубое убожество человечества. Нам следует ожидать, что цивилизованные народы, ныне объединенные в [национальные] государства, как можно скорее поспешат отказаться от столь унизительного состояния. Но вместо этого каждое государство блюдет свое величие ... именно в том, чтобы не подчиняться каким-либо внешним ограничениям закона, и слава его правителя заключается в способности приказывать тысячам людей приносить себя в жертву".

Согласно этой точке зрения, политическая независимость это форма жизни, в которой "дикари цепляются за свою свободу беззакония". Цивилизованные народы, начав думать и рассуждать, "поспешат как можно скорее отказаться от столь унизительного состояния" Это относится как к личности, которой следует подчиниться законному государственному порядку, таки и к народам, которым следует отказаться от любого права на независимость, подчиняясь "международному государству", которое установит над ними "общественные законы принуждения", расширяясь до тех пор, пока оно не подчинит "все народы земли":

"Существует только один разумный путь, которым сосуществующие государства могут выйти из незаконного состояния вечной войны ... Они должны отказаться от своей дикой и незаконной свободы, привыкнуть к обязательным общим законам и таким образом сформировать международное государство, которое будет продолжать расти, пока не охватит все народы земли."

 

В трактате "К вечному мире" Кант утверждал, что создание международного государства, т.е. империи, является единственным возможным предписанием разума. Те, кто не соглашается подчинить свои национальные интересы директивам имперского государства, рассматривались как противостоящие историческому маршу человечества к царству разума. Те, кто настаивают на своей национальной свободе, поддерживают воинственный эгоизм на национальном уровне, являющийся таким же отступлением от здоровой морали, как и воинственный эгоизм в личной жизни. В течение многих лет кантианская парадигма, приписывающая институту национального государства врожденную аморальность, находила мало сторонников в Европе, где прогрессивное мнение находилось